Пока мы будем летать (СИ)

— Может, сядем внизу?
Она молча кивает. Возле моста по правую сторону находится лавка. Она не открывает красивого вида на город, но с неё очень удобно смотреть на сам мост. Чёрные железные оковы кажутся гораздо массивнее с этого ракурса. Редкие туристы, проезжающие мимо нашего города, часто останавливаются здесь минут на пятнадцать.
В это время город будто мёртв. Ученики, только что пришедшие из школы, не успели ещё отдохнуть, поэтому занимаются этим сейчас. Взрослые на работе. Здесь или в любом из соседних городков. Но сегодня, в пятничный вечер город непременно оживет. Всё станет здесь по-другому. Компании подростков будут гулять по городу, освещаемому фонарями. Будут пить пиво и искать музыку. Взрослые, уложив своих детей спать, соберутся своей компанией и пойдут в «Розового поросёнка», чтобы вспомнить молодость. Харпер сегодня будет работать допоздна.
— Ты в порядке? — спрашиваю я. Наверное, это первое, что мне приходит в голову, когда я смотрю на Лиззи. Вид у неё не важный. Будто она не ела уже сутки и не спала приблизительно столько же. Тональная основа хорошо скрывает груз последних дней, свалившихся на плечи девушки, но в её глазах потухший свет, и это заставляет беспокоиться. Наверное, в глубине души я всегда буду беспокоиться за неё. Мы были друзьями. Это что-то значило для нас обеих.
— Ты ведь не для этого попросила меня встретиться, — девушка приподнимает одну бровь, окинув меня раздраженным взглядом.
— Но из-за этого ты не отвечала мне так долго, — парировала я, после чего мы обе замолкаем.
Ветер свистит в ушах, пронизывая холодом открытые части тела — руки и лицо. Отдернув воротник маминого пальто, что ещё сохранило запах её духов, я прикрываю рот и нос. Руки прячу в карманы.
Холодный воздух наполняется сигаретным дымом. Повернув голову, замечаю, как Лиззи, зажав между пальцами сигарету, делает затяжку.
— Откуда ты взяла эти видео? И зачем ты прислала их мне?
— Я попросила Демиана, тот который школьный фотограф, чтобы он снял ещё одно видео для выпускного. Типа как проходит время вне школы. Эти видео были сняты во время вечеринки перед Рождеством. На той самой. На днях он прислал мне это и спросил, стоит ли включать их в видео. Кажется, все заметили, что в последнее время мы с тобой не очень ладим, — она тихо смеется, после чего начинает кашлять. Сделав ещё две затяжки, девушка продолжает: — Я сказала ему, чтобы он это удалил.
Жду, пока она докурит сигарету, чтобы получить ответ на мой второй вопрос. Выбросив окурок в мусорный бак, Лиззи тянется за другой сигаретой, но я кладу свою ладонь поверх её, останавливая. Она искоса смотрит на меня, но всё же прячет пачку в карман.
— Просто хотела, чтобы ты знала. Это ведь важно, — она пожимает плечами. — Ладно, мне пора идти. Теперь только тебе решать, что со всем этим делать.
Лиззи поднимается с места и просто уходит, оставив меня одну.
Я остаюсь разочарованной. Хотя я сама не знаю, чего вообще ожидала от этого разговора. Может, ожидала услышать, что ей жаль, что так произошло. Может, ждала, что Лиззи обнимет меня, скажет, какие мы глупые, и предложит начать нашу дружбу заново.
Но, с другой стороны, я рада, что этого не случилось. Не думаю, что мне хотелось бы это повторить. Наша дружба была ужасной. Односторонней. Но теперь я уже не могу вспомнить, на какой стороне была я.
Возвращаюсь домой не спеша. Стейси попросила выйти сегодня на работу вместо меня. Я не могла ей отказать. Скорее всего, ей либо нечем заняться, либо она прячется от проблем. В любом случае, я рада, что у меня появился на один вечер больше, чтобы не видеть Стюарта. В последнее время это стало очень болезненным для меня.
Мне нравится тишина, в которую погружено всё вокруг. Прохожу мимо одинаковой планировки домов и мне становится тошно. В этом городе, как в тюрьме. Одинаковость даже деревьев убивает меня. Просто сводит с ума.
Когда добираюсь к дому, чувствую ещё больше грусти. Как давно дом перестал быть милым? Интересно, если я уеду, захочется ли мне хоть когда-то вернуться обратно, чтобы ощутить себя дома? Наверное, нет. Мама, в конце концов, ведь так и не вернулась.
Засовываю ключ в замочную скважину, но он не поворачивается. Легко нажимаю на дверную ручку, плечом толкаю двери вперед, и они открываются. Разве Харпер не должна быть на работе? Или Том уже вернулся?
— Я дома! — кричу с коридора, снимая в это время верхнюю одежду и обувь.
Замираю у самих дверей, когда вижу арфу. Одиноко стоит у стены. Протягиваю руку, чтобы притронуться к ней и убедиться, что это не мираж. Но она настоящая. Подхожу ближе, мои пальцы касаются струн, из-под которых выходит мелодия. Мои пальцы помнят каждую ноту. Я могу прямо сейчас закрыть глаза и сыграть что-то из того, что играла раньше. Сердце падает в пятки. Улыбка просачивается через боль, испытуемую раньше, и на миг я будто снова счастлива. Этот инструмент делает меня счастливой.
— Я знал, что тебе понравится, — голос парня заставляет меня отпрянуть от арфы и встрепенуться от неожиданности.
Стюарт стоит передо мной в дверном проеме, что ведет в гостиную. Прислонившись к двери, он выглядит вполне самодовольным. Его глаза блестят от гордости за свой поступок. И он смотрит на меня так, будто только и ждет момента, когда увидит мою реакцию. Но мой взгляд наполняется гневом. Всем своим телом я чувствую странные импульсы, толкающие меня на атаку.
— Убирайся отсюда, Фостер! — указываю ему рукой на выход. Он просто улыбается в ответ, что злит меня ещё больше.
— Мне было достаточно и простого «спасибо», — парень даже не двигается с места.
— Забери это тоже. Мне этого не нужно, — теперь я указываю ему на инструмент, которого касаюсь случайно рукой.
— Нужно! — Стюарт подходит ко мне ближе.
— Нет! — кричу ему это в лицо.
Стюарт делает ещё один шаг навстречу мне, сократив расстояние до минимума. Между нами почти нет свободного пространства, и я даже не замечаю, как задерживаю дыхание. Пара карих глаз прожигает меня, и меня охватывает оцепенение. Тепло, которое излучают его глаза, обжигает меня. Я хочу его ненавидеть, но не могу. Под пристальным взглядом карамельного оттенка глаз, я сама таю, как карамель.
Стюарт подается вперед и касается своими губами моих. Закрываю глаза. Позволяю себе поддаться вихрю эмоций. И меня кружит. Не чувствую земли под ногами. Я лечу. Его губы не очень настойчивы. Он касается ими совсем невесомо, будто боится нарушить что-то. Но когда он понимает, что я поддаюсь ему, то делает поцелуй более настойчивым. Ещё секунда, и я чувствую руку Стюарта в моих волосах. Его язык пытается проникнуть мне в рот. И это выводит меня из подвешенного состояния. Магия растворяется, и я чувствую не Стюарта, а Дональда, который шепчет мне на ухо непристойности, лапая моё тело.
— Перестань! — делаю попытку оттолкнуть парня. Он смотрит на меня удивленно, но потом это сменяется пониманием. Когда я чувствую соприкасание его груди к моей, то взрываюсь ещё больше. Сначала я бью Стюарта в грудь, а потом даю ему пощечину. Затем я опять начинаю колотить руками об его грудь и кричать громкое «Уходи!».
— Эй, Эйприл, — его руки обхватывают мои запястья и легко сжимают их, контролируя мои движения. — Я не хотел причинить тебе вреда, — спокойно продолжает парень. Каждое его слово неприятно режет мне слух. Мне хочется закричать ему в лицо о том, что я знаю, кем он есть на самом деле, но я специально закусываю нижнюю губу, чтобы не взболтнуть лишнего. — Я действительно беспокоюсь о тебе. И мне очень жаль, что я на секунду побеспокоился о себе, — его горячие губы касаются моего лба. Его ладони отпускают мои запястья. Остаюсь стоять на месте, зажмурив глаза, когда двери за спиной захлопываются.
Моё сердце останавливается. Ноги подкашиваются, но я вовремя опираюсь на арфу, что не дает мне упасть. Большой ком застревает у меня в горле и не позволяет мне даже дышать нормально. Слёзы вырываются наружу, но я не хочу плакать. Не хочу снова быть слабой хотя бы перед самой собой. Спустившись вниз, сажусь на пол, закрываю глаза и пытаюсь перевести дыхание. Это должно пройти. Это не будет длится вечно. Всё проходит…