Странник поневоле

Богдан улыбнулся, сделал глоток из стакана и поправил кобуру с лучемётом, с которым он не расставался. Мало ли кто мог появиться во дворце – да тот же псевдолатыш! Первые дни, найдя по подсказке Компьютера оружейную комнату, Богдан везде таскал с собой и большой ручной лучемёт, однако всё вокруг оставалось спокойным, и ему это скоро надоело. Правда, небольшие, размером с горошину гранаты, которые настраивались на активацию только сжатиями между пальцами руки, он носил с собой постоянно.
Гранаты срабатывали бесшумно, распространяя в радиусе пяти метров вокруг себя нечто вроде быстро затухающего спирального гравитационного импульса, который, однако, в пределах этого расстояния, судя по техническим характеристикам, мог превратить человека в кровоточащий мешок с дроблёными костями.
В первые дни, вооружившись и напялив на себя защитные доспехи, предохраняющие на некоторое время от действия «твёрдого» света лучемётов, Богдан бродил по дворцу, восхищаясь огромными роскошными помещениями, в которых имелись все мыслимые удобства, какие мог себе представить, например, земной «простой смертный миллиардер», и даже куда больше.
Порядок и чистота в зданиях и в парке, тянувшемся вокруг на многие километры, поддерживались сервами, которые управлялись Главным Компьютером. Эти автономные универсальные механизмы сновали над землёй на антигравитационной подушке и убирали пыль, опавшие листья и любой прочий мусор. Первое время Богдан шарахался от них, но быстро привык, полностью осознав, что без специального приказа сервы не могли причинить ему вред.
Сервы могли доставить, например, кружку пива или тарелки с едой, если самому не хотелось перемещаться в точки, куда эти предметы подавались через систему служебных каналов нуль-транспортировки. Такие места на языке Творцов назывались точки переноса, если речь шла о переносе сравнительно малых предметов, или точки перехода, если требовалось переместиться самому Творцу.
Через многие стационарно установленные точки перехода можно было перемещаться по территории дворца и парка, а также попадать на грани планеты, причём, и в этом случае имелись разного рода ограничения. Первый раз, столкнувшись с этим вопросом, Богдан получил в ответ список «разрешённых для пользования точек». И хотя точек было несколько на каждой грани, ответ давал понять, что есть и ещё какие-то, скрытые приказами прежнего Хозяина.
Расположение точек следовало бы запомнить «раз и навсегда», но почему-то в Главном Компьютере отсутствовала программа прямой записи в мозг именно этой информации. Будучи человеком предусмотрительным, Богдан постарался на всякий случай заучить расположение точек на гранях планеты и, кроме того, сделал для себя копию карты.
Более или менее освоившись во Дворце, Богдан встал перед выбором: либо подробно обследовать грани планеты в поисках ответов на имевшиеся вопросы (а таковых осталось больше, чем было сначала), либо отправиться на поиски этих ответов в другие миры с площадки башни Дворца, на которую прибыл он сам.
Бросаться в совершенно неизвестные пространства было, в общем-то, страшновато, как если бы в темноте совершать попытку перепрыгнуть ров, ширина которого неизвестна: ты не понимаешь, куда приземлишься. Вполне возможно, что в иных мирах незваному гостю будет уготован отнюдь не столь благожелательный приём. Местный же дворец, ставший уже почти родным и привычным, вселял уверенность и спокойствие, хотя первые дни Богдан каждую минуту ждал, что вот-вот появится кто-то из представителей расы Творцов, к которым, вполне возможно, принадлежал и фальшивый латыш Ингвар Янович.
Но дни проходили за днями, никто не появлялся, и Богдан даже стал свыкаться со своим положением нового хозяина Дворца. Поэтому представлялось более правильным и надёжным сначала обследовать данный мир, имея под боком такое надежное укрытие с огромными техническими возможностями.
Правда, его ещё сильно тянуло совершить вылазку в родной мир, но от таких действий удерживало некоторое опасение, что, оказавшись на Земле, он из-за какой-нибудь случайности может потерять возможность вернуться в мир планеты-цилиндра.
Конечно, желание на какое-то время вернуться на Землю было очень сильным. Богдан прикидывал, а не забрать ли сюда кое-что из своих домашних вещей и, кроме того, прямо-таки подмывало желание поделиться своим открытием с кем-нибудь из друзей. Вдобавок, по первости шевельнулась мыслишка заработать на Земле огромные суммы, используя некоторые образцы техники, обнаруженные во дворце.
Но, поразмыслив, Богдан ещё раз решил, что для собственного блага этого делать не стоит. Во-первых, зачем ему теперь какие-то деньги? Он сам сейчас располагал огромными возможностями (естественно, пока не появился хозяин дворца) и оценил, насколько фантастические перспективы открылись перед ним. Во-вторых, Богдан понимал, что на Земле некий молодой инженер Домрачев – слишком ничтожная величина, чтобы сильные мира сего, узнав, не дай бог, о найденном им переходе между мирами, не наложили на всё свои лапы. При этом, ясное дело, лишних свидетелей уберут, а первым и пока единственным из таковых являлся именно он.
Кроме того, если уж рассуждать вообще, широкая огласка возможности перемещения в некие параллельные миры внесёт огромную нестабильность в саму жизнь на Земле. Борьба между разными политическими системами планеты и так идёт в полный рост, так зачем её ещё более обострять? Простой человечек тут ничего не выиграет – только проиграет.
Правда, ещё хотелось поделиться неописуемой радостью открытия с земными друзьями, которых ему сейчас, в общем-то, не хватало. Да, нет сомнений, здорово было бы собрать здесь, так сказать, «свою команду», но, как говорил известный персонаж из сериала «Семнадцать мгновений весны», что знают двое, знает и свинья. Значит, если рассказать об этом одному-двум людям, то, в конце концов, всё равно сложится ситуация, когда его открытие заграбастает если не КГБ, то ЦРУ.
От визита домой Богдана сильно удерживала ещё и перспектива повторной встречи с Ингваром Яновичем. Однако постепенно страх этот притупился, тем более что он узнал о других точках перехода на Землю. Богдан понимал, что, спустя это время, вряд ли можно рассчитывать, что второй полукруг всё ещё остаётся в его квартире, да и сам он может оказаться в непростой ситуации, объясняя своё отсутствие соседям. А если ещё Ингвар Янович не смог выбраться из верёвок и отдал концы у него дома? Труп разложился, начал вонять, квартиру вскрыли… Тогда определённо проявят интерес правоохранительные органы.
Поэтому, учитывая все варианты и последствия, Богдан решил не рисковать: слишком счастливый билет он вытянул, чтобы его лишаться.
Но, тем не менее, он уже почти собрался осуществить вылазку на Землю и осторожно узнать, что же там происходило после его исчезновения. Сложность тут, правда, состояла в том, что в открытом списке точек перехода имелась только одна, которая была на территории Советского Союза, да и та располагалась слишком далеко от Свердловска, в Крымских горах. Точки, располагавшиеся за границей СССР, по понятным причинам не подходили: как бы он тогда въехал в собственную страну?
К такому переходу нужно было подготовиться основательно – хотя бы морально. В принципе, Богдану ничего не мешало воспользоваться Крымской точкой перехода, а уже оттуда доехать до Свердловска – благо, у него было достаточно денег, изъятых у Ингвара Яновича, да и паспорт оказался с собой, так что проблемы с приобретением билетов не возникло бы. Количество денежных знаков можно было бы легко увеличить с помощью синтезаторов дворца, хотя получились бы купюры с одинаковыми номерами, но, вне всякого сомнения, «настоящие».
Располагалась бы точка перехода, которую он считал безопасной, в самом Свердловске – Богдан наверняка воспользовался бы ей. А так он всё думал и обдумывал, откладывая визит домой, а когда собрался, то помешала опять же случайность.
Накануне дня, который он наметил для вылазки на Землю, Богдан экспериментировал с точками перехода, соединявших между собой различные места в помещениях дворцового комплекса и парка. Этих точек было особенно много, и он то попадал к самому краю дворцового плато, то оказывался в совершенно неожиданных залах, которых пока, естественно, ещё и не видел.