Страна Норы Робертс (ЛП)

— Спасибо, Джили. С твоей помощью, я думаю, все может получиться. Черт возьми, я скучала по тебе.
— Я найду тебе замечательного, сексуального, обалденного мужчину, Русалка. И тогда ты будешь моей должницей до конца жизни.
Ее сестра дрожащими пальцами коснулась кристаллов ожерелья.
— А что, если я никого не найду?
Ее тихий неуверенный шепот выжал сердце Джил, как кухонное полотенце. Она дерзко подмигнула ей.
— Со мной — твоим сутенером, как ты можешь никого не найти?
Уголки губ Мередит стали приподниматься.
— Ладно, Сис Сутенер, пошли.
— Не пытайся подражать рэперам, Мере. Это совсем не твое.
Когда они вышла из комнаты, Мередит все еще продолжала смеяться.
И тяжесть роли, которую избрала для себя Джил, по весу напоминала быка. Что это было? Ах да, кровные узы. Ей необходимо найти идеального мужчину для своей старшей сестры. У нее уже был кое-кто на уме, после того, что она услышала сегодня в кафе о прибывшем мужчине в город.
5.
Таннер окинул взглядом номер в отеле Денвера и бросил ключи на кровать. После стольких лет пребывания за границей и разъездов, он наконец-то в одиночестве ехал за рулем, без команды. Несмотря на то, что машина была взята на прокат, в салоне его Nissan Xterra цвета зеленого леса чувствовался запах новой кожи. Забавно, но эта маленькая деталь подняла ему настроение.
Он позвонил сестре со своего нового мобильного.
Пегги ответила на четвертом звонке.
— Алло?
— Эй, привет. Это я. Это мой новый номер.
— Таннер! Так ты действительно осел. Я не верила до конца.
Он подошел к окну и посмотрел наружу. Вид был не очень красивым, но зато безопасным. Долгожданное изменение.
— Я не могу оставить Дэвида. Не тогда, когда он, наконец, взял себя в руки.
— Так ты уверен, что это случилось еще до того, как он решил посещать клуб анонимных алкоголиков?
— Да. Он сам рассказал мне эту грязную историю.
Параллели между его братом и отцом были болезненными. По крайней мере, Дэвид не бросил свою семью. И Таннеру пришлось стоять стеной за брата. Он опустил голову на холодное стекло.
— Это какой-то ночной кошмар.
Послышался вздох Пегги.
— Мне не нравится, что ты собираешься проделать с этой женщиной.
Его совесть и так билась в припадке из-за Мередит Хейл. Он пытался выбросить из головы фразу «невинная жертва». Потер уставшие глаза. Разве не поэтому он не мог заснуть?
— У меня нет другого выхода.
— Я продолжу копать на Соммервилля, Таннер. До сих пор все думают, что он придурок мирового класса. Пьяница, вероятно, настоящий алкоголик и бабник. Но он представляет все немного по-другому и у него неплохо получается. Он заявляет, что нашел более высокую цель после развода. Посетил церковь, исповедовал свои грехи. Это стандартный трюк политиков.
— Полная чушь собачья. Конечно, с его деньгами и связями, он может выиграть.
— Да. Их развод был публичным. Мередит получила очень солидные отступные.
Таннер стал рисовать крестики нолики на запотевшем стекле от его дыхания.
— Рад за нее.
— Она настоящий боец. И ее уход в конкурирующую газету Соммервилля был еще одним гвоздем, забитым в пресловутый гроб развода. Она так легко не влюбиться.
Он нарисовал крестик и фыркнул.
— Ты сомневаешься в моем обаянии?
— В каком обаянии? Ты разучился обходится с женщинами, после стольких лет ада.
— Это как кататься на велосипеде.
— Я думала, что это больше относится к сексу. В отношениях все сложнее.
— Я уже слышал это, — подхватил он.
Именно поэтому он и сторонился отношений. И ему не хотелось вспоминать, сколько времени у него не было секса. Его сестра была права. Там, где он работал... одиноких женщин фактически не было. А он предпочитал не спать с теми, кто крутился с ним в одном бизнесе. Слишком много разговор на подушке могло убить хорошую историю. И он не обращался к проституткам. Никогда не якшался и не собирался. Несмотря на то, что проституция была характерной семейной чертой.
— Нам нужно определить направление действий, Таннер, — повторила его сестра, говоря точно как полицейский, которым и являлась.
— Я работаю над этим. Соммервиль осторожен. Он знает, что пресса начнет копать. — Он вытер окно и подошел к мини-холодильнику, вытащив «Доктор Пеппер». Господи, конечно, приятно открыть дверцу и увидеть пополняемый запас газированной воды.
— Воспользуйся лопатой покрупнее, — сказала его сестра.
От сладкого сиропа с газировкой у него засвербило в носу.
— Планирую.
— Я так злюсь на Дэвида.
— Понимаю. — Это было объяснимо. Бывший Пегги изменил ей. Она его выгнала и растила семилетнего сына одна. — Мы что-нибудь придумаем. У меня есть несколько друзей-журналистов, которые тоже тихо копают.
— Мне нужно бежать. Нужно забрать Кита с вечеринки по случаю Дня рождения.
Таннер щелкнул по пульту телевизора, устроившись на кровати, остановившись на серфинг канале.
— Передай ему привет. Может, ты сможешь приехать ко мне в Колорадо через несколько месяцев. Мы могли бы вместе встретить День благодарения.
— Было бы замечательно. Мы пройдем через это вместе, Таннер.
Ее поддержка заставила его заерзать на кровати. Ему показалось... странно, он привык со всем справляться в одиночку.
— Я знаю. До свидания, — сказал он, отложив телефон.
Через несколько секунд он открыл папку с файлами и уставился на фотографию Мередит Хейл. Она пошла по стопам своей семьи на факультет журналистики Колумбийского университета. Получала персональную стипендию по плаванию не меньше. Как сказал Соммервиль, это было общим между ней и Таннером. Но поскольку он был на шесть лет старше, их пути не пересекались. Его изыскания в интернете показали, что она не прикрывалась своей фамилией Хейлов, и ему это нравилось. Соммервиль явно не был таким щепетильным.
Ее статьи были сильными. Окрашены эмоционально. У нее был хороший стиль письма, она поднимала болезненные и сложные темы, сохраняя при этом объективность.
Чем больше он узнавал о ней, тем больше она ему нравилась.
Это злило его еще больше, потому что в результате ему придется разбить ей сердце.
6.
Мередит волочила ноги, пока Джил тащила ее по Мейн Стрит. Сестра вела ее на первую вылазку-свидания, похожую на вылазку на рыбалку, но не ради того, чтобы поймать что-то холодное и скользкое.
— Не уверена, что готова к такому.
Щелкнув пальцами перед Мередит, Джил сказала:
— Конечно, готова, Русалка. Мы совершаем мужской шоппинг-тур по потенциальным героям Норы Робертс. Я порылась в книгах у себя в библиотеке, и придумала то идеальное место, где найти мужчину твоей мечты.
Мередит провела руками, поправляя темно-синий топ и юбку цвета бронзы, которые они выбрали для нее.
— Довольно логично.
Джил махнула рукой.
— И очень просто. Ты возвращаешься в город. Ты должна вновь заявить о себе, со всеми перезнакомиться. Черт, прошло двенадцать лет с тех пор, как ты здесь жила. Многое изменилось.
Мередит окинула взглядом Мейн Стриит, и ей ничего не оставалось, как только согласиться с заявлением сестры. В Деа появилось больше высококлассных магазинов с милыми названиями, которых не было, когда она уезжала. Только в одном доме, она заметила три новых бизнеса — шикарный спа-салон «Айс Дей» с ярко светящейся зеленовато-желтым дверью; рядом спортивный инвентарь для любителей скалолазанья и пешего туризма по труднопроходимым тропам; и «Спраут», ультрамодный вегетарианский ресторан. Вдоль тротуара стояли контейнеры с оранжевыми, фиолетовыми и желтыми хризантемами, а новые парковочные счетчики взимали деньги за парковку с сверкающих 4x4 и «гибридов».
— Город стал лучше. — Она кивнула улыбающемуся студенту, проходящему мимо.
— Да, много свежей крови появилось в университете. Бэби-бумеры пенсионеры приезжают сюда и открывают свой небольшой бизнес. Деа обслуживает теперь огромные толпы лыжников, которые потянулись к нам, потому что Аспен стал ненормально дорогим. Это безумие. Ты не можешь теперь просто прийти и поесть. Вот это меня бесит. Но весь это народ здорово сказывается на выручке кафе. (Бэби-бумеры – дети, послевоенного всплеска рождаемости. – прим. пер.)