Блуждающий по вселенным
И тут Назар Аверьянович разразился сухой канцелярской речью, в которой перечислил десятки законов, сводов и положений. Поразив тем самым всех присутствующих парадоксальностью ситуации. Получалось, что на некую проверку собираемых механизмов представители империи в самом деле имеют право. Но! Не чаще раза в месяц и чином не ниже тех, кто уже посещал имение. А посещала имение – императрица. И по древним укладам построения империи Моррейди сама императорская семья – вся без исключения! – приравнивалась именно к чиновникам. То есть в буквальном смысле этого слова к слугам народа.
– Так что, ваше императорское величество, – завершал свою речь законник, – мы имеем право никого не пускать на нашу территорию, кроме вас. Все остальные попытки подглядывания наших производственных тайн будут встречаться во всеоружии, с применением магических сил и сил всего рода Атлантов.
Удивительно было видеть растерянность Ваташи Дивной. Она, видимо, и не подозревала о существовании подобных законов. Да и кто бы, будучи на ее месте, поверил в подобное?!
Так что покидала первая дама имение сильно озадаченная. А то и напуганная. Потому что глаза ее заволакивал страх, лишь только она натыкалась на фигуру деда Назара. Словно тот демон во плоти и как только откроет рот, так сразу изречет нечто страшное, крамольное, опасное и неудобоваримое. А от таких всезнаек любые чиновники всегда стараются инстинктивно держаться подальше. И видимо, неспроста вдруг проявилась такая досадная формулировка: императрица – чиновник. Поневоле испугаешься.
Последствия данного визита некоторое время были непредсказуемыми. А уж споры какие начались на Маяке, о-о! Половина семейства Атлантов ругала деда Назара за непомерную наглость и неуважение к власти, вторая половина стояла за него стеной. Ругались Павел Сергеевич – отец Чингачгука, Иван Круглов – глава безопасности и Феофан – управляющий имением. Тогда как всецело поддерживали Наталья Ивановна – мать Чи, Федор Кварцев – руководитель снабжения и овчарка Блачи – удивительная собака, поражавшая своим умом всех без исключения. Например, когда оппоненты начинали повышать голос на законника, Блачи садилась с ним рядом и начинала рычать. Если шум увеличивался – громко и возмущенно лаяла. Чем вводила окружающих либо в ступор, либо в неуемное веселье.
Что характерно, лающая защитница выбирала объект для поддержки, пользуясь своими, никому не доступными понятиями. Чем руководствовалась собака при выборе правой стороны, никто понять не мог. Но подметили: чаще всего та сторона и оказывалась правой. Вот и получалось, что животное считалось полноправным членом семьи. И вело себя очень, ну очень самостоятельно. Никому так и не удалось понять, кого конкретно Блачи считает своим хозяином. Вроде она и слушалась всех, но порой отказывалась исполнять команды, кто бы ей ни приказывал. В этом вопросе Эмма так и не смогла разобраться, хотя подспудно догадывалась: только после приказа экселенса отказа не последует.
Поэтому с овчаркой скучать не приходилось. А уж когда она родила восьмерых щенков, это событие приобрело чуть ли не всемирное значение. Та же принцесса, сама уже смирившаяся с участью стать матерью и не имевшая до того прямых обязанностей в Маяке, в одночасье стала главным опекуном многочисленного собачьего семейства. Кормила щенков из соски, лелеяла и холила, оберегала от гипотетических случайностей гораздо лучше, чем сама Блачи. Различала каждого щенка по имени с первого дня, замечала их малейшие недомогания или несварение желудочка, укладывала, носила, мыла. И даже убирала за ними. Наверное, эта искренняя заботливость, кроме прочего, тоже помогла отверженной женщине прижиться среди Атлантов.
Между тем рождение щенков стало формальной причиной для очередного визита императрицы в имение. Она прибыла после предварительного оповещения и сразу от ворот потребовала после приветствий:
– Раз щенков так много, трех я заберу во дворец! – И даже растерялась, когда на ней скрестились взгляды всех обитателей имения. И какие это были многозначительные взгляды! Так что высокопоставленная гостья попыталась сразу оправдать свое требование: – Мне Чингачгук обещал еще во время нашей с ним первой беседы.
Павел Сергеевич улыбнулся и понимающе закивал:
– Ну, раз мой сын обещал, тогда другое дело. Наверняка когда вернется, свое обещание выполнит.
После такого ответа императрица гневно поджала губы и уже готовилась сказать нечто резкое. Но сумела сдержаться и даже улыбнуться:
– Не сомневаюсь! Только я сюда заглянула по делу и буквально на несколько минут. Раз наши законы такие, то придется мне лично присмотреться к сооружаемым вами механическим монстрам. Ведите к ним! А если останется минутка, то и щенков посмотрю… Если не осмелитесь их от меня спрятать!
Семейство не осмелилось. Хотя вначале Павел Сергеевич провел гостью по всем цехам и довольно обстоятельно объяснил, что именно и как здесь будет твориться в дальнейшем. Судя по ее прищуру, Ваташа Дивная не поверила в такие сказки. Да и вслух усомнилась:
– Делать из молока сухой порошок? Какой в этом смысл?
Пришлось ей зачитывать краткую лекцию о многогранной пользе получаемого продукта. Но ухватилась она вначале за самое главное, по ее мнению: возможность провоза легкого, высококалорийного порошка в какие угодно дали и простота потребления практически в любых условиях. И понятно почему: ведь полное обеспечение армии и полков вольных наемников, воюющих со зроаками и кречи, ложилось тяжким грузом именно на плечи императорской администрации.
– Хм! Теперь я поняла все ваши прежние намеки, что данные механизмы выгодны в первую очередь Моррейди.
– Именно! – подтвердил главный разработчик и создатель сложных устройств. – Государство и будет покупать у нас большую долю нашего продукта и требовать прироста производства.
– Требовать? К чему бы это? Империя обладает невероятными техническими производственными ресурсами, а значит, мы и сами сумеем сделать этого молочного порошка сколько угодно.
– Раньше, чем у нас, у вас все равно ничего не получится, – последовал вежливый ответ. – Да и сейчас мы уже оформили все патентные права на наши устройства, изобретения и будущие поделки. Зато в будущем, на основе моих новых разработок, мы построим совместные мануфактуры, где прибыли будут делиться соотносительно вкладов каждой из сторон.
Императрица на это хмыкнула и собралась возразить, но наткнулась взглядом на законника рода, готового вступить в дискуссию, и благоразумно сменила тему разговора:
– Жизнь покажет, как оно дальше будет. Главное, что я несколько успокоилась, механические чудища вами строятся не для разрушения столицы. И у меня уже почти не осталось времени. Поэтому давайте я быстренько взгляну на ваших щенков и…
Выделенная для осмотра минутка растянулась на час! Да и после него умилившаяся, растроганная Ваташа покидала помещение, где находилось собачье семейство, с большой неохотой и сожалением. Желание заполучить такое милое и забавное существо возросло у нее троекратно. Так что, выходя с подворья имения под ревнивым взглядом главной опекунши щенков, гостья бормотала с нескрываемым раздражением:
– Ну и куда этот ваш экселенс запропастился? Почему домой не возвращается? Сами ведь утверждаете, что собачек надо воспитывать с самого раннего возраста, а тут!.. Если Чи слишком задержится, придется срочно новый указ выдвигать на обсуждение. Мол, в связи с государственной необходимостью крайне желательно «срочно реквизировать…» и так далее.
Тут ее и нагнал в воротах голос законника, обладающего великолепным слухом:
– Не советую, ваше императорское величество! Ибо нежелательный прецедент незамедлительно сломает всю стройность уникальных законов «Подстати судилища».
По напрягшейся спине первой дамы нетрудно было догадаться, как ее достал уже Назар Аверьянович. Но ушла, так и не повернувшись и слова не сказав.
Зато через месяц вновь наведалась с проверкой. И вновь больше часа провела с подросшими щенками. Но теперь уже не требовала, а чисто по-человечески просила: