Жертва

Могло быть и такое. Ведь недаром Асмой упоминались выращиваемые им гигантские акулы. Те могли вырасти быстро, а уничтожить слабо защищенную медузу еще быстрей. Или, как и раньше, загнать бессмертную в ее глубоководное убежище на долгие века.
– Смерть – наихудший вариант, – согласился Семен. – Хотя могла и обидеться за ту подлую провокацию, что устроил Асма. Но тогда…
– Тогда она точно больше не появится, а уж тем более не попросит спеть гимн мокрастых.
– Да я уже на нее и не рассчитываю. Хотя бы на парочку вопросов соизволила ответить, и то ладно. Ну а если все-таки обиделась… – Он задумался, потом пожал плечами: – То я в ней разочаруюсь. Значит, она не мудрейшая, а глупейшая. И скорее всего, от старости. Сил немерено, а ей даже некогда ответить или поговорить. Деловая!
Дочь попыталась защитить древнейшее разумное существо Изнанки:
– Интересно, как мы себя будем вести, прожив неизвестное количество тысячелетий. Разве часто мы задумываемся над существованием бабочки-однодневки? Или возникает у нас хотя бы желание пообщаться с этой бабочкой? Конечно, мы можем ее поймать и даже порой изучать, отрывая крылья и лапки, но как только что-то более важное вторгнется в наше сознание, так бабочка просто будет отброшена в сторону и сам факт ее существования будет забыт надолго.
– Ничего себе сравнения! – оскорбленно отозвался Загребной. – А ведь мы медузе уже два раза жизнь спасли, так что выделить нас среди остальных «бабочек» было бы совсем несложно. – Он перевел взгляд на внука, который опять затеял игру с усами воплотника, и непроизвольно заулыбался. Но разговор так и продолжил в прежнем русле: – Кстати, Асма откровенно и жестко издевается над Лунной, не испытывая перед ней ни страха, ни уважения, ни ненависти. Именно так, словно презирает.
– Пытается тебя провести. Все-таки медуза обладает немыслимым могуществом.
– А каким конкретно? Может, сделать всех людей и демонов на Изнанке шабенами? Или вылечить больных от болячек? Подобные вещи хороши, но вот может ли она ударом силы опрокинуть Асму с Тортиллы в воду? Или хотя бы парализовать самого маленького из морских чудовищ?
Дочь поняла, что отец имеет в виду.
– Хочешь сказать, что у нее нет сил для совершения… насилия?
– Похоже на то. И в последующие две встречи демон-переросток обязательно поднимал тему скорейшего уничтожения медузы и призывал помочь в этом деле за горы сокровищ и уникальных артефактов. Уж как ему, видно, не хочется усиления обитателей континента в магическом плане! И ведь мы ничего об этом подарке Лунной не знаем. Вдруг потомство этих шабенов станет троекратно сильным? А то и меня перегонит? Вот переросток и заволновался. В последний раз даже заявил, что доставит мне обещанные сокровища авансом, без всяких предварительных клятв, в знак нашего великого союза.
– Явно что-то задумал. И наверняка некоторые артефакты будут с сюрпризами.
– Вот этого я больше всего и опасаюсь.
– И как вы договорились о новой встрече?
– Ах да, ты еще не знаешь! Он признался, что удивительная ракушка, которую мы отыскали в каюте у Крахриса, – это некий артефакт связи, на примере тумблонов. Только те животные требуют ухода и кормежки, а вот крученая ракушка – продукт моря и после обработки ничего не требует, кроме определенной магической зарядки раз в десяток лет и постоянной после каждого разговора. А мы ведь трофей просто замыкали в один из трюмов как ненужную вещицу, отложенную для исследований на старости лет. Асма, видимо, надеялся, что такая красота будет висеть у меня в каюте и ему не составит труда вести прослушивание моих разговоров.
– Ничего себе артефакт! Он и так умеет?
– Это пока только мои предположения. Но как пользоваться ракушкой, делать вызов и вести разговор – демон мне объяснил. Теперь мне достаточно спуститься в трюм и элементарно «переговорить с абонентом».
– Чудеса!.. Кстати, а как там доктор себя чувствует в роли каторжанина?
После ареста предателя Крахриса о его судьбе думали недолго. Да и он сам довольно живо предлагал использовать его в каких угодно работах и занятиях, лишь бы хоть раз в год иметь возможность свидания со своими ближайшими родственниками. Поэтому и заменили казнь каторжными магическими работами. Хотя назвать такую работу каторжной – язык не поворачивался. Леон обитал в теремной башне Вадерлона, в маленькой спальне-келье, имел пусть и зарешеченный, но прекрасный вид на реку и кусок берега, отлично питался и вволю мог отсыпаться в свободное время. Ему даже разрешали заниматься врачебной практикой, принимать у себя особо тяжелых больных с поврежденной аурой.
Аработал Крахрис и принимал больных в иной, специально для всего приспособленной комнате рядом с кельей. Основным его магическим заданием было создание-выплавка желтой пирамидки защиты очага. Именно выплавка всех собранных ингредиентов и придание им нужной формы, потому что добыть главное вещество из третьего слоя эфира у него не хватало сил, как потом и настроить пирамидку для начальной зарядки. Компоненты для него доставал во время своих наездов в столицу Рыцарской империи сам Загребной. Причем доставал всегда очень много, с запасом, потому что сразу понял, насколько выгодно такое разделение труда. Если раньше ему приходилось заниматься кропотливым действом выплавки все свободное время, то теперь этим круглосуточно занимался каторжанин. И магия пленника круглосуточно употреблялась лишь по причине содеянного усовершенствования процесса, который не прекращался и ночью. Только и следовало магу обязательно наведываться к тиглям не реже чем раз в три часа.
Так что о докторе Семен говорил даже с некоторой завистью:
– А что ему! Живет, можно сказать, в собственное удовольствие. Еще и любимой работой продолжает заниматься. Кстати, всю эту последнюю партию пирамидок для тебя он сделал за полторы недели, а потом целую неделю нагло занимался только своими больными. Но в этот раз я ему уже столько материала нагреб из эфира, что старикан месяц будет сидеть у тиглей не разгибаясь.
Дочь отца поддержала:
– Конечно, много пирамидок не бывает. Пусть каторжанин не бездельничает. – Затем присмотрелась к расширенным от удивления и восторга глазам и тоже повернулась к малому карапузу, который продолжал с заливистым смехом играться с воплотником. – Надо же! Что вытворяют!
Маленький Семен так и не устал за время своей возни и теперь опять стоял перед огромной мордой зверя. Но вот Ангел затеял с ребенком странную игру: пока ручонки крепко держали ус и опирались на него – нянь замирал, но как только дитё становилось ровно – пропадал с человеческой ипостаси, перебрасываясь в демоническую. Ручонки, понятное дело, сжимались в пустоте, и ребенок начинал катастрофически терять равновесие. Но при этом даже не думал возмущенно орать, как прежде, а с тем же хихиканьем пытался устоять на ногах. В следующий момент морда появлялась опять, и довольный Семочка вновь цепко хватался за один или два уса. И такое действо повторялось на глазах изумленных родственников раз за разом.
– Айда Ангел! – воскликнул наконец дед восхищенно. – Да он внука моего стоять учит!
– Я тебе давно твержу, – умилялась молодая мамаша, – что воплотник не глупее нас с тобой. Просто у него совсем иная жизнь, иные инстинкты и другие интересы, а так наверняка они бы у нас… – Она чуть подумала и выдала: – В шахматы выигрывали!
– М-да! Хорошо бы и в самом деле научить.
– Теперь и над этим подумаю, и время постараюсь найти.
– А чего искать? Вон дай задание Баргеллу, пусть он Ангела игре в шахматы и обучит. Все равно чаще всего без толку возле стены стоит.
Взрослые отвернулись от ребенка и с сомнением уставились на робота-телохранителя. При этом императрица, видимо, входила в мысленный контакт с охранником и что-то выясняла. Потом пожала плечами:
– Контур обучения еще не запущен, надо разбираться. Но игры вроде бы знает, и очень много. Может, и в самом деле дам ему задание. Кстати, а как братикам эти инопланетные подарки понравились в первые дни?