На родном Оилтоне

Тетушка Освалия строго поджала губы и грозно посмотрела в сторону дочери. Та в ответ изобразила на лице прямо-таки ангельскую невинность и совсем по-детски захлопала ресницами. Одета она была в изящное длинное платье, но вот на лице тоже явно читалась весьма бессонная и бурная ночь. А то и все предобеденное время. Вероятно, на это намекала ее строгая мать, которая все же сумела вернуть на свое лицо обаятельную улыбку и после этого воскликнула:
– А теперь прошу всех к столу! Никаких деловых разговоров и скоропалительных решений!
Когда все расселись, Амалия по желанию матери оказалась на противоположном от нас конце стола. Это никого не озадачило, кроме нее самой и моего товарища Цой Тана. Подставной граф вначале немного разочарованно повздыхал, но потом все-таки приступил к трапезе. Хотя отсутствующее выражение в его глазах заставило меня насторожиться.
– Ты ничего не натворил? – спросил я шепотом.
– Мгм. – Он поспешно проглотил кусок помидора и так же тихо ответил: – Даже не знаю… И что самое смешное – я ничего не смог сделать! Она просто ураган! Смерч! Тайфун!
– Не надо было приставать к невинной девушке…
– Я приставал?! – Граф это чуть не выкрикнул, и в нашу сторону повернулось несколько голов. Он тут же вновь перешел на шепот: – Да это она меня просто натурально изнасиловала! Я лишь мечтал о невинном поцелуе… А она!..
– Ну, иногда женщинам нравится брать инициативу в свои руки… – стал я его просвещать на интимные темы. – Это вполне нормально. В наше время этим уже никого не дивишь…
– Да, но…
– Или тебе такой вариант не нравится?
– Хм! Нравится! Еще как нравится! Но… как бы тебе это правильней сказать…
– Не стесняйся, говори словно старшему брату!
– Да?! Ладно… Так вот она просто жутко… ну очень жутко развратная… Я представить себе не мог, что такие вещи можно вытворять…
Я бросил короткий взгляд в сторону Амалии. Та всем своим видом полностью отрицала только что услышанное. Но мне на память тут же пришло воспоминание о притворяющейся рабыней Ренате и о ее якобы хозяйке, мучительнице Эльзе, и я тяжело вздохнул. И еще раз переспросил своего товарища:
– Но ведь тебе все понравилось?
– Конечно! Но… я боюсь, что это слишком уж неправильно…
– Поверь мне, нет ничего неправильного между вами! И не может быть. Главное, чтобы вы наслаждались добровольно и с удовольствием.
– О! Этого как раз у нас полно! – Цой Тан мечтательно улыбнулся. – Просто меня терзали сомнения по этому поводу…
– Успокойся, сомнений в постели быть не должно!
На наш оживленный диалог обратила внимание дотошная тетушка Освалия и любезно поинтересовалась:
– Уважаемый барон! Как вашей светлости нравятся холодные блюда?
– О! Они просто божественны! Мы как раз с графом обсуждаем их достоинства! Вполне справедливо опасаясь выглядеть невоспитанными, набросились на ваше угощение так, словно приборов не существует.
– Ах! – Польщенная хозяйка мило улыбнулась. – Мне всегда нравится, когда мужчины дают волю своему аппетиту и ведут себя за столом без излишнего этикета. Полагаясь лишь на здоровые инстинкты своих желудков.
Корт Эроски вытер губы салфеткой и с пафосом произнес:
– Истинные аристократы должны вести себя за столом так, словно они присутствуют на званом обеде у императора.
– Да полно тебе! – Его тетя с некоторой долей ехидства прищурила глаза. – Ну-ка вспомни, как вы с ребятами во время путча моусовцев вваливались ко мне на кухню и рвали зубами все, что только считалось съестным? При этом не только вилок не искали, но и руки помыть не удосужились. Вспомнил?
– Так это совсем другое дело! – воскликнул засмущавшийся, но не переставший улыбаться Корт. – Насколько я помню, и ты в тот момент, когда нам тарелки на стол подносила, под окном чуть ли не на четвереньках проползала – боялась шальную пулю через стекло поймать. И кстати, не наряжалась каждые два часа в новое платье, а ходила в простом комбинезоне…
Под благожелательный смех присутствующих за столом тетушка с укором покачала головой:
– Ай да племянничек! Умеешь уколоть в больное место. Но ведь тогда и нельзя было иначе… Самая настоящая война шла…
– Да я вами горжусь несказанно! – заверил ее Корт и стал рассказывать для остальных гостей: – Вы бы знали, какая она бесстрашная героиня! Ведь она с чердака нашего столичного дома уничтожила четверых пулеметчиков из снайперской винтовки! У нее даже за это есть боевая награда от самого императора!
– Во-первых, никакого геройства для уничтожения врагов и не понадобилось! – стала скромничать тетушка Освалия. Но ее лицо заметно раскраснелось от боевых воспоминаний, а глаза засверкали холодной решимостью и бесстрашием. Именно такой она мне нравилась и лучше всего вспоминалась. – А во-вторых, наградил меня лично Тантоитан Парадорский. И от такого героя получить награду еще почетнее, чем от самого императора! Помню, он при этом поднял меня одной рукой, вторая была ранена…
– Мама! – вмешалась в рассказ матери Амалия. – Со временем многое меняется, и не всегда стоит гордиться подобным знакомством!
– А я всегда говорила и говорю: не мог Тантоитан стать предателем! – с чувством воскликнула хозяйка дома.
Похоже, здесь частенько проходили ожесточенные споры на эту тему. Мне стало интересно мнение о себе самом, пусть и в прошедшем времени. Поэтому я подлил масла в огонь:
– Мне даже не верится! Какое совпадение! Значит, именно про вас мне рассказывал Танти?! И про то, как вы уничтожили четверых пулеметчиков и как он вас наградил своим Изумрудным Листком, орденом за отвагу?! Он еще говорил о боевом друге тех времен, вашем племяннике. Только имени не называл и фамилии. Но я уверен теперь, что это ты, Корт!
В образовавшейся тишине на мне скрестились взгляды всех присутствующих. Даже Цой Тану не пришлось разыгрывать удивление. Первым заговорил Корт Эроски:
– Действительно, мы славно повоевали бок о бок одно время… И я до сих пор считаю его образцом для всех воинов нашей империи! – На последних словах он сделал особое ударение и посмотрел в сторону своего отца, который пытался что-то возразить, но так и промолчал под решительным взглядом сына. Только вздохнул безнадежно. А молодой виконт вновь обернулся ко мне: – Но ты-то откуда его знаешь?!
– Да он мне жизнь спас! И не раз, и не два, а постоянно, в течение полугода! Ведь это именно благодаря ему я стал следить за своим телом и прошел все доступные этапы боевой подготовки. Именно он научил меня сражаться за свою жизнь и бороться за лучшее место под звездами. И мой отец просто души не чает в этом человеке…
– Постойте, ваша светлость, постойте! – ворчливым голосом перебила меня тетушка Освалия. – Теперь возвращаемся к вашим словам «и не раз…», и именно с этого места подробно, ничего не пропуская, как родной маме, излагаете события, происшедшие с вами в компании с Тантоитаном Парадорским! И не вздумайте что-то забыть или упустить сознательно.
– Так ведь я сам собрался послушать ваши рассказы о его приключениях и ваши мнения про его личные качества! – возразил я.
Мне совсем не хотелось повествовать о себе от имени Артура Аристронга, но против большинства возражать трудно, тем более что и Корт мне пообещал:
– А мы тебе потом расскажем столько, что тебе и слушать надоест!
– Ладно. Только не буду называть точные координаты и некоторые имена. Может, это кому-то повредит…
И сжато, кратко пересказал те события, что произошло со мной на Нирване. Говорил я не своими словами. Пред моими глазами словно проплывали строчки дневника, который я прочитал с разрешения Артура, когда находился с ним под крышей одного дома. В этих весьма литературных юношеских воспоминаниях наследного барона я представлялся истинным героем и настоящим спасителем всех униженных и оскорбленных. Непримиримым борцом за справедливость, идейным вдохновителем на великие дела, мудрейшим наставником и учителем.
В общем, пока я о себе рассказывал, так и хотелось посмотреться в зеркало: а вдруг над моей головой появился нимб и светится. Уж больно внимательно все меня слушали и смотрели в мою сторону, почти не моргая.