Переплетенные (ЛП)

― Мне нравится, что ты заботишься обо мне.
Повернув табурет так, что я прислоняюсь спиной к стойке, он протискивается между моими бедрами. Данте опускает руки на мои колени и затем скользит вверх по ногам под футболку, которая едва прикрывает меня. Но футболку не снимает.
― Я не могу насытиться тобой, ― урчит он мне в ухо.
― Будет ли это всегда вот таким?
Он отстраняется, глядя на меня.
― Что?
― Это, ― я машу рукой в маленьком пространстве, разделяющем нас. ― Это постоянное желание друг друга?
Он улыбается дьявольской улыбкой.
― Всегда ли я буду хотеть трахнуть тебя? Думаю, да.
Он подтягивает меня ближе к краю стула. Одной рукой скользит по внутренней стороне бедра, раздвигая мои ноги шире, в то время как другой сжимает мою шею сзади, притягивая меня ближе. Данте прижимает свои твердые губы к моим, когда гладит мой центр. Большим пальцем он скользит по моему клитору, и я подпрыгиваю. Мужчина сжимает мой затылок, удерживая наши губы вместе. У меня перехватывает дыхание, когда он вводит в меня два пальца. Прервав поцелуй, Данте смотрит вниз, где его рука исчезает под моей рубашкой. Он изгибает пальцы вверх, потирая то местечко, которое заставляет меня дрожать. Руками я обхватываю его предплечье. Либо пытаясь удержать его там, либо вырвать руку.
― Это слишком? ― он спрашивает.
Я бормочу кучу звуков, прежде чем нахожу нужное слово:
― Нет.
Губами он проводит по моей челюсти, покусывает мочку уха.
― Пойдем наверх, ― шепчет Данте.
Данте
После нашего душа и обеденного перерыва, я, конечно же, веду свою девушку обратно наверх. Ее щеки вспыхивают ярким румянцем, когда я снимаю с нее футболку.
― Ложись на кровать, малышка.
Она моргает несколько раз, ее грудь вздымается, а дыхание ускоряется. Но потом Карина ложится на спину, выглядя неуверенной и смущенной. Я больной ублюдок, потому что ее дискомфорт согревает кровь, устремляющуюся прямо к моему члену.
― Что ты собираешься делать? ― спрашивает она нетвердым голоском.
― Собираюсь побрить твою хорошенькую киску наголо, ― отвечаю я и иду в ванную за бритвенными принадлежностями.
― Прости, ― кричит она.
― За что?
Она не отвечает, пока я не возвращаюсь в комнату с полотенцем, стаканом воды, кремом для бритья и новенькой бритвой.
― За то, что не проследила за этим. Я знаю, тебе нравится...
― Карина. Не за что извиняться. Я брею твою киску, потому что она моя, и мне это нравится.
― Ох. Хорошо.
― Я хочу быть тем, кто делает с тобой все.
Она смотрит на меня своими большими голубыми глазами и приоткрывает губы.
― И сунуть свое лицо в твою промежность на следующие двадцать минут или около того – не такая уж большая трудность.
Эти грязные слова заставляют ее хихикать, и от этого звука я сам ухмыляюсь. Я никогда не улыбался так много до тех пор, пока она не вошла в мою жизнь.
― Положи ноги на кровать, малышка.
Она быстро подчиняется, и мой член становится только тверже. Сосредоточиться будет непросто.
― Раздвинь их пошире.
На этот раз она медлит. Я понятия не имею, почему, ведь я был в ее киске столько раз, что это даже не смешно. Я не спеша массирую ее кожу, намазывая кремом короткие волосы. В основном, превращая это в прелюдию, а не просто в уход за ней. Она задыхается и извивается, но держит ноги раскрытыми.
― Хорошая девочка, ― шепчу я. ― Не двигайся, ладно?
Она поднимает голову, смотрит на меня и кивает.
Моя рука тверда, и бритва осторожно скользит по ней так нежно, что она начинает хихикать. Самый чистый, самый сладкий звук, который заставляет меня чувствовать себя грязным ублюдком.
И делает меня тверже стали.
― Не двигайся, малышка. Даже не смейся.
― Я пытаюсь, но щекотно, ― вздыхает Карина.
Она тяжело дышит, когда я провожу бритвой у ее девственной задницы.
― Данте? ― она шепчет.
― Да?
― Сможешь ли ты меня, пожалуйста, трахнуть, когда закончишь?
Иисус Христос.
― Да, детка. Я собираюсь трахнуть тебя. Сначала я прикоснусь губами к твоей голой коже, а потом… сначала я трахну тебя медленно и нежно, а затем буду жестко вбиваться, пока ты не выкрикнешь мое имя.
Карина не отвечает, поэтому я поднимаю глаза и вижу, что она играет со своими сосками.
― Нравится мой план? ― спрашиваю я.
― Да, конечно.
Глава 9
Данте
Ромео снова просит меня приехать в клуб на следующее утро. На этот раз, когда я приезжаю, здесь находится отец Карины. Ублюдок. Я хочу врезать ему в морду каждый раз, когда вижу этого тупого ублюдка.