Перекрёсток (СИ)

— Ты меня поцеловал!
Ник заметался по комнате. Минуту назад мозг был в отключке, зато сейчас работал как заведенный. Его поцеловал Брюс. Брюс — мужчина... друг... и в глубине души Нику не хотелось останавливаться.
— Черт. — Брюс пинком закрыл дверь и прошел в кухню. — Не надо было так делать. Не знаю, о чем я думал. Да ни хера я не думал. Джейми с Кристи решили, что я на тебя запал, и я понятия не имел, во что верить. Пришел сюда доказать, что они ошибаются, а потом... Господи, ты смотрелся сексуально до ошизения, когда открыл дверь, весь такой усталый и с голым торсом, да еще и этот твой долбаный пресс. Я понял, что они правы, и среагировал.
Он смочил бумажное полотенце и вытер губы, словно только что не сознался... в целой куче всякой фигни, которая не желала укладываться у Ника в голове.
— Стоп. Сбавь-ка обороты... Твой брат и Кристи считают, что ты... что-то ко мне испытываешь? — Слово «чувства» произнести не вышло. Черт, может, Брюс вовсе не это имел в виду.
Теперь в угрюмом настроении Брюса появился смысл.
Брюс поднес полотенце к лицу, и у Ника возникло чувство вины. Не верилось, что он его ударил. Ник ни разу в жизни никого не бил. Из ящика он вытащил пакет и наполнил его льдом, а потом вручил Брюсу.
— Держи.
Ник отдернул руку, чтобы они не коснулись друг друга, и он мог поклясться, что Брюс вздрогнул.
Чувство вины лишь усилилось, превратилось в трясину.
— Ага... Джейми сказал об этом, когда я мыл посуду. Он решил, что мы пара и это скрываем. Поначалу я обалдел.
— Добро пожаловать в клуб, — слетело у Ника с губ, и смешок сдержать не вышло.
Хотя ясен пень, ничего веселого в ситуации не было.
— Я ничего не замечал. А может, замечал, просто не хотел признавать. Я позвонил Кристи, чтобы она сказала, что Джейми чокнулся, только вот она повторила его слова. Я пришел доказать, что они несут какую-то ахинею, а ты открыл дверь, — махнул он рукой на Ника, — вот так. Господи, надень кофту, что ли. И я среагировал. Прости. Без понятия, о чем я думал.
Попятившись, Ник врезался в холодильник. В голове проносились тысячи различных мыслей: о Брюсе, Джилл, семье Брюса, его семье, о поцелуе, о губах Брюса, что прижимались к его губам, об огрубелой руке, что прикасалась к лицу. О боли, страхе и гребаной смелости в голосе и действиях Брюса. Но застопорился он на:
— Ты назвал меня сексуальным. — Это было сказано в самом начале путаного объяснения, но слова дошли до Ника только что.
В стальных глазах, которыми Брюс осматривал Ника, вспыхнул огонь.
— Ты сексуальный. Черт, какой же ты сексуальный. Я постоянно подмечал подобную фигню, но старался игнорировать.
Ник не мог в это поверить. Он не понимал ни своих мыслей, ни эмоций. Сердце сжалось, захотелось убежать. Но он не убежал. Не сумел. Ему нужно разобраться. Нужно выяснить больше.
— Ты когда-нибудь…
— Нет. С парнем — никогда. Только с тобой. А ты? Погоди-ка. Кажется, ты не сказал, что эта хрень, которую я к тебе испытываю, взаимна. К тому же ты был всего с одним человеком. Черт. — Он покачал головой.
Ник крепко зажмурился и сцепил руки на затылке. Дело в том, что он чувствовал... то, что чувствовал Брюс. Ник понятия не имел, что все это значило, но и врать тоже не мог.
— Это взаимно. Хотя я ничего не понимаю. По-моему, я ревную тебя к Кристи.
— Клянусь, хотелось заклеить ей рот и утащить как можно дальше всякий раз, когда она называет тебя сексуальный сосед Ник. Или прикасается к тебе. Это тоже бесит.
Ник распахнул глаза. Брюс все еще опирался о стойку и прикладывал пакет со льдом к губам.
— Прости, что я тебя ударил.
— Прости, что я тебя поцеловал... наверное. Хотя нет, мне не за что извиняться. Но мне тоже жаль, что ты меня ударил.
С губ у Ника сорвался громкий смешок. Остановиться не получалось, и вскоре к нему присоединился Брюс. Безумная, нелепая, херовая реакция на случившееся.
Они наконец-то успокоились, и Ник откровенно заявил:
— Понятия не имею, что делать. Что можно сделать. Ничего не соображаю.
Он застыл, когда Брюс сделал шаг в его сторону, потом еще один... и еще один, и они соприкоснулись носами.
— Не могу поверить, насколько сильно хочу тебя. — Дыхание Брюса щекотало Нику кожу, и будь он проклят, если член у него не начал набухать. — Может, все дело в том, что мы оба на взводе. У меня не было секса несколько месяцев, а у тебя еще дольше.
— Да, может, и так, — откликнулся Ник, хотя так и не считал.
Брюс снова дотронулся до его лица, и сердце у Ника екнуло.
— Чудно... приятно, но чудно чувствовать грубую щетину. Хочешь ко мне прикоснуться, Ник?
«Да, да, еще как».
Но он не мог. Для начала требовалось все переварить. Они натуралы. Много лет Ник был женат и любил свою жену.
— Не могу. Пока что. Мне нужно несколько дней, чтобы разобраться... чтобы прикинуть, какого дьявола происходит. Сможешь дать мне несколько дней?
Брюс убрал руку, и Нику сразу же захотелось вернуть ее обратно.
— Да, конечно. Все, что захочешь. Наверное, это умно. Это я сначала делаю, потом думаю. Нам нужно взять в толк, какого хрена творится. Только больше меня не колошмать.
Брюс подмигнул, а Ник улыбнулся.
— Прости.
— Ладно, я... — Брюс сделал шаг назад и ткнул пальцем куда-то за спину. — Пойду домой. Может, напьюсь или типа того. Поговорим позже.
Ник не отвернулся, он любовался мужественным Брюсом и тем, как перекатывались мышцы спины.
Брюс вышел на улицу и закрыл за собой дверь, и Нику тут же захотелось позвать его обратно.
***
Брюс не соврал, что напьется. Слава богу, на следующий день он не работал, потому что всю ночь заливался пивом.
И смотрел гетеропорно.
Ни черта не поменялось.
Да, он возбуждался, передергивал и кончал как никогда, глядя, как мужики трахали девок. Но вдруг он задумался: его заводили только женщины или мужчины тоже? До всей этой кутерьмы с Ником он об этом не размышлял. И хотелось бы врубиться: дело только в Нике, или же Брюс мог спать и с теми и с другими, просто раньше этого не знал?
Он обкончал всю руку, причем не единожды, и если уж совсем честно, не только из-за порно. Он вспоминал невинный поцелуй. Ему понравилось прикасаться к губам Ника. Прижиматься к крепкому телу, чувствовать небритость. Еще дозу откровенности? Ник довольно крупный и довольно сильный, раз вот так вмазал Брюсу, и это тоже заводило. Естественно, боль никто не отменял... но да, сила Ника будоражила, и это, вероятно, говорило о том, что по сравнению с большинством людей Брюс чутка отмороженный. Но эй! Он всегда был развратником и любил секс. Что его вполне устраивало.
Выхлебал он много и кончил, наверное, миллион раз, что чудовищно утомило.
Проснулся Брюс только в час дня. Он знал, что Ник уже уехал, но все равно проверил. Разумеется, машины Ника нигде не наблюдалось. Появилось ощущение, что Ник отыщет немало оправданий и постарается держаться подальше от дома, пока разбирается, что же творилось у него в голове.
Брюс понимал. Правда... Но еще он знал, чего хотел. Того поцелуя недостаточно. Из-за него влечение лишь возросло. А Брюс всегда относился к типу парней, что добивались желаемого, и вряд ли сейчас что-то изменится.
А еще Брюс осознавал, что придется поостыть. Если он станет давить, Ник сдрейфит.
Быстро приняв душ, он двинул к Джейми на работу.
— Привет, Брюс. Как дела? — Ему улыбнулась секретарь Джейми.
— Отлично. Он в офисе или в смотровой?
Работал Джейми ветеринаром и владел собственной клиникой.
— В офисе. Только закончил обедать.
Если б Джейми был завален делами и увидеться не мог, Лидия намекнула бы. Брюс распахнул дверь, а сидевший за столом Джейми поднял взгляд.
— Господи, что у тебя с губой?
Разбитая губа немного опухла.
— А-а, это? Прошлой ночью я поцеловал Ника, и он мне врезал. Спасибо, мудила.