Дела забытые

– Это абсурд! – ответила я, покраснев.
«Хотя это было бы неплохо!» – подумала про себя злорадно.
У Жоры столько любовниц, что если бы все они ревновали друг к другу, Овсянникова бы уже давно не было в живых. Он чудом выжил после того, как я, будучи еще его официальной женой, застала его с одной… А уж если его каждая начнет отстреливать…
– Почему абсурд? – взвился Миша. – Ты извини, конечно, Полина, но Жора живет по принципу «женщин мало не бывает», и тебе это хорошо известно!
– Да чего ты передо мной извиняешься! – вяло махнула я рукой. – Из-за того и развелись…
– Ну и вот! Что, скажешь, у него не могло быть любовницы, у которой ревнивый муж? Ха! Да я сам знаю одну его такую, – Миша поднял голову и скосился на окно Жориной палаты, как будто тот мог слышать, о чем мы говорим. После этого он склонился к моему уху и зашептал:
– Он одну прямо в кабинет таскал! Точно тебе говорю! Молодая совсем, рыженькая такая, Эллочкой звать. Она замужем – у нее кольцо на пальце. Вот тебе первая версия!
– Так, интересно… – задумчиво проговорила я. Интересно-то интересно, но больно уж мерзкая версия! И неужели мне теперь придется проверять всех Жориных баб, если эта Эллочка окажется тут ни при чем? И как я буду их проверять на ревность? Или их мужей?
– Вот и занимайся! – радостно проговорил Миша.
Интересно, чего это он так обрадовался? То Димычу грозился на меня нажаловаться… И тут я подумала, что Миша, наверное, просто сам не верит в то, что говорит. Может быть, он просто выдумал эту Эллочку? Может быть, он нарочно подсовывает мне дурацкие версии?
Я подозрительно посмотрела на Мишу. Взгляд его был честен, невинен и светел, как у девы Марии.
– Что знаешь еще об этой Эллочке? – тяжело вздохнув, спросила я, меряя его угрюмым взглядом.
– Ну… Телефончик ее наверняка у него записан. Могу узнать.
– Вот и узнай! – огрызнулась я.
Миша как будто немного обиделся.
– Узнаю, – буркнул он в ответ.
– Ладно, – я отпульнула окурок. – Поеду я домой, раз к нему все равно не пускают. А завтра обязательно приеду. Работаю я завтра с утра, так что после обеда буду.
– Ты все так же, тренером?
– Да, тренером.
– Агентство-то сыскное так с Ольгой и не открыли? – поинтересовался Миша. – Вы ведь вроде бы все собирались…
– А-а-а! – махнула я рукой. – Бог с ним, с агентством! Канители больно много! Ладно, пока!
– Пока. Жду тебя завтра.
Я пошла к машине. Дело в том, что мы с сестрой Ольгой уже не раз были втянуты разными обстоятельствами в криминальные истории, которые нам приходилось распутывать. И, надо признать, всегда успешно. Сперва это было вынужденно, но со временем мы вошли во вкус и даже стали зарабатывать на этом деньги. То есть, находились люди, готовые оплатить наши услуги. Мы даже подумывали открыть частную контору, но все собирались-собирались, да так и не открыли.
Вообще-то у меня была постоянная работа тренера по шейпингу в спорткомплексе, кроме того, я имела черный пояс по карате и за отдельную плату помогала желающим овладеть этими приемами, а Ольга, психолог, кандидат наук, работала на дому. Принимала клиентов, нуждающихся в помощи специалиста, проводила с ними психологические сеансы… Правда, она лентяйка ужасная и по любому поводу старается от работы увильнуть, но ее бывший муж, Кирилл Козаков, после развода с Ольгой ударился в коммерцию и теперь жил вполне безбедно. Так что алименты на двоих детей Ольга получала более чем щедрые. А зачем напрягаться, когда деньги есть? Это она так считает. Есть на что прожить сегодня – и замечательно, можно на диване лежать с бокалом мартини или стаканчиком «Анапы».
Я ехала домой и рассуждала над тем, что случилось с Жорой. Конечно, за расследование этого дела мне никто ничего не заплатит. С Жоры взятки гладки, да и зарплата у него такая, что мне просто совесть не позволит брать с него деньги. Менты – о них вообще говорить смешно. Они мне точно платить не станут.
Но Жора, несмотря на то, что давно уже не мой муж, все-таки не чужой человек. И, расследуя очередное дело, я практически всегда обращалась к нему за помощью. И вообще… Несмотря ни на что, он меня все-таки любит! Любит… Любвеобильный, мать его, кобель чертов! Допрыгался!
Я обругала Жору про себя и тут же спохватилась. Не надо так, хотя бы в такой момент. Вот выздоровеет – я с ним поговорю по-своему. Только бы выздоровел…
Опять что-то защипало в носу. Слез мне только не хватало. Надо о делах думать. Так, чем же мне завтра заниматься? Этой Эллочкой? Как неохота, Господи… Она может подумать, что я ревнивая женушка, приехавшая к ней на разборки… Чушь какая! Терпеть такое унижение? Тьфу!
А подсуну-ка я эту Эллочку Ольге! А что? Это идея! Она как раз у меня психолог, вот пусть и прощупает, так сказать, ее психологию. А я займусь чем-нибудь поважнее. Только вот телефон ее у Миши узнаю.
На следующий день я после работы заехала домой, переоделась, наскоро пообедала и поехала в больницу. Халат на этот раз я захватила с собой.
В вестибюле я заметила большую толпу народа. Ее возглавлял высокий, сухощавый мужчина с худым, вытянутым лицом. Он был серьезен и что-то громко говорил. Я подошла поближе.
– …Это дело непременно должно быть раскрыто! – услышала я его речь. – И вы должны приложить к этому все усилия. Тем более, что раскрываемость по району, прямо скажем, невысокая. И уж это дело, касающееся сотрудника милиции, старшего следователя УВД, должно быть раскрыто. Отчитаетесь за него лично мне, – он посмотрел на Димыча, который также присутствовал здесь. Тот молча кивнул. – Условия в этой больнице, конечно, неважные, – продолжал высокий. – Но все же лучше, чем в других. Поэтому надеюсь, что врачи приложат все усилия к тому, чтобы Георгий Михайлович выздоровел и вновь смог вернуться к своим обязанностям… – он обвел глазами присутствующих медиков. Те согласно молчали.
– Пойдемте дальше, – проговорил мужчина, и, круто развернувшись, пошел по коридору. Толпа за ним.
Они прошли мимо меня, и среди них я заметила Мишу. Димыч меня, конечно, узнал, но лишь кивнул головой.
– Кто это? – шепотом спросила я у остановившегося Миши, показывая на высокого.
– Андреев, Виктор Алексеевич. Депутат, – прошептал Миша мне в ответ.
– А что он тут делает?
– Больницу осматривает и все такое… Они сейчас по всему городу ездят, кто по рынкам, кто по вокзалам, смотрят, какие недостатки. Город обустраивать. С нас тоже три шкуры дерут. «Раскрываемость невысокая»! – передразнил Миша. – Откуда ж ей быть высокой? Машин нормальных нет, компьютеров нет, а если и есть, то древние. Никакой техники! Что можно раскрыть в таких условиях? А им лишь бы показатели были хорошие!
– Ладно, не горячись, – остановила я его. – Он что, Жору лично знает?
– Не знаю, – пожал плечами Миша. – Узнал вот, что его подстрелили – разбушевался.
– Как, кстати, Жора?
– Все так же! – махнул рукой Миша. – В отдельную палату перевели…
– Да ты что? – удивилась я. – Из реанимации?
– Ну да! Там же все переполнено… А Андреев как приехал – распорядился, чтобы Жору немедленно перевели оттуда в пятую палату. И все прибамбасы реанимационные ему туда принесли. Ну, систему там, аппарат этот дыхательный и все такое…
– Интересненько, за что это моему Жорочке такие привилегии? – немного удивленно протянула я.
– Андреев рейтинг свой подымает! – хмыкнул Миша.
– К нему пускают? К Жоре, в смысле?
– Не-а. Меня, во всяком случае, не пустили.
– А меня? Я же все-таки жена, хоть и бывшая?
– Не знаю.
– Что ты вообще знаешь! – обозлилась я. – Телефон хотя бы узнал этой Элки?
– Узнал, – обиженно ответил Миша. – На! – он протянул мне клочок бумаги.
На нем были написаны телефон и адрес.
– Спасибо, Миша, – поднимая голову, благодарно ответила я. Я и в самом деле была ему благодарна. Даже адрес узнал! Конечно, для него это не проблема, но все равно спасибо…
Миши рядом уже не было. Он удалялся по коридору к Жориной палате.