Не повод для знакомства
Ольга уже набрала номер и теперь кричала в трубку:
– Некрасова, восемь. Квартира… квартира… – она запнулась. Я быстро вылетела на лестницу и взглянула на номер квартиры.
– Сто двадцать четыре! – крикнула я Ольге.
– Квартира сто двадцать четыре. Литвинов Андрей… Андрей… – она снова запнулась.
– Геннадьевич, – подсказала я.
Ольга повторила, не удивившись даже, откуда мне известно отчество ее любимого.
– Что? Что? – переспрашивала она. – Ой, вы знаете, я даже не знаю… Я, честно говоря, недавно… Я кто?
Я вырвала трубку у нее из рук и заорала этой тупице на том конце провода:
– Быстро скорую! Человек умирает, а вы там херней страдаете! Если он умрет, это будет на вашей совести! И не только совести!
Тупица подавилась моей грубостью, да и поделом ей. Она только что-то пробормотала и повесила трубку. Я подошла к Андрею. Ольга уже сидела около него на корточках, пытаясь приподнять его голову и положить себе на колени.
– Осторожно! – испуганно сказала я. – Не тормоши его!
Ольга взяла с дивана маленькую подушку, которую почему-то не распотрошили, и подсунула Андрею под голову. Сама села рядом и стала гладить его по волосам.
Я закусила губу и отошла к окну. Где эта чертова скорая? Так всегда!
Скорая все-таки прибыла. За это время я успела позвонить и в милицию.
В комнату вошла женщина-врач лет тридцати пяти, молодой парень и пожилой мужчина. Все они были в белых халатах. Женщина пощупала пульс, приподняла веки Андрея и тихо сказала:
– В машину. Быстро, Сережа. Кровопотеря большая.
Ольга снова заплакала. Я молчала. Санитары погрузили Андрея на носилки и понесли из комнаты. В это время приехала милиция.
В квартиру вошли двое мужчин в форме. Один из них был уже пожилой, полный, маленького роста, с очень неприятным лицом и злыми глазками. Глазки были малюсенькие, к тому же он их все время прищуривал и вообще был похож на крота. Крот был в звании майора. Второй был совсем молодым, высоким и худеньким, даже щуплым. Большие синие глаза смотрели растерянно. Очевидно, он в первый раз выезжал на место происшествия.
– Кто обнаружил потерпевшего? – спросил пожилой.
– Мы обнаружили, – ответила Ольга. – Вернее, я.
– Так. А вы ему кто?
– Я? – растерялась Ольга.
– Простите, пожалуйста, – вмешалась я, – а вы кто? Может быть, представитесь и покажете документы?
Пожилой хмыкнул. Молодой тут же полез в карман за удостоверением.
– Степанов Федор Васильевич, – сказал пожилой. Молодой молча протянул мне удостоверение. Из него я узнала, что его зовут Роман Викторович Чижов.
– А ваши документы? – обратилась я к майору.
Тот достал красные корочки. Да, Степанов Федор Васильевич. Майор милиции. Все верно.
– Меня зовут Полина Андреевна, – сказала я. – Фамилия Снегирева. А это моя сестра, Ольга Андреевна. Тоже Снегирева. Мы приехали к знакомому. И увидели, что он лежит в луже крови с пробитой головой. Сразу же вызвали вас и скорую. Вот и все. Больше мы ничего не знаем. – О найденном мной листочке с цифрами я решила умолчать.
– Так-так-так, – произнес майор Степанов. – И вы никого не видели?
– Никого, – твердо ответила я. – Дождь на улице, все дома сидят.
– Значит, когда вы приехали, из подъезда никто не выходил?
– Нет.
– Вы здесь ничего не трогали? – спросил он.
– Нет, ничего. – Я вспомнила, что залезала на стул, но если бы сказала об этом, то пришлось бы отвечать на вопрос, для чего мне понадобилось туда лезть, а это не входило в мои планы. Я еще не знала, что мне делать с найденным листочком, но чувствовала, что пока не время о нем рассказывать.
– А как вы попали в квартиру? – спросил Степанов.
– У меня есть ключ, – ответила Ольга, доставая его из сумочки. – Вот он. Его мне Андрей дал, сам. Вот я и решила им воспользоваться. Понимаете, он должен был мне сегодня позвонить, вернее, вчера… И не позвонил. И я решила приехать сама посмотреть, что с ним.
– Значит, вы предполагали, что с ним может произойти несчастье, а почему?
– Да я… – совсем растерялась Ольга, – в общем-то я не думала, что все будет так ужасно. Я думала, может, он заболел просто или… Я не предполагала, что его захотят убить!
– Так вы ему кто? – снова спросил Степанов.
– Я его знакомая.
– Близкая?
Я вспыхнула от возмущения. Ольга покраснела, совсем смутившись.
– Знаете что, уважаемый, – вступилась я. – Это не относится к делу.
Майор почмокал губами, потом повернулся к своему помощнику, затем опять развернулся в нашу сторону и изрек:
– Что ж, я думаю, мне все ясно. Вы приехали сюда в отсутствие гражданина Литвинова. С целью ограбления. Но он неожиданно вернулся домой. Вы ударили его по голове и…
– Что за бред вы несете? – возмущенно спросила я. – На каком основании вы предъявляете нам подобное обвинение?
– На том, что кроме вас, в этой квартире никого не было.
– А зачем бы мы стали вызывать скорую и милицию?
– Испугались. Растерялись. Вы же не профессионалы, сразу видно. Первый раз, поди, а?
Он даже подмигнул нам. Я чуть не кинулась на него с кулаками.
– Да ты соображаешь, что говоришь? За клевету ответишь, это я тебе обещаю! – я еле сдерживалась, чтобы не обложить этого Степанова по всем пунктам.
– Позвольте, а почему вы, собственно… – забормотала Ольга, пытаясь держаться с достоинством. Нашла с кем церемонии разводить.
– Сейчас вы проедете с нами, – заявил Степанов, не дослушав то, что пыталась выяснить Ольга.
– Это еще почему? – спросила я.
– Потому что вы задержаны по подозрению в нанесении тяжких телесных повреждений.
– Подождите, – заволновалась Ольга. – Но ведь вы можете потом спросить у Андрея, кто его ударил? Он подтвердит, что это не мы.
– Но пока он не в состоянии ничего подтвердить, – с противной ухмылкой ответил Степанов. – А если он умрет, то я вам, мадмуазели, вообще не завидую!
ГЛАВА ВТОРАЯ
(ОЛЬГА)
Боже мой, какое это ужасное место – отделение милиции! Само здание, в которое нас привезли, было очень мрачным. К тому же везли нас в машине с решетками на окнах – ужас! Как каких-то преступников. Как только Поля умудрялась сохранять спокойствие – непонятно. Я видела, что внутри у нее все кипит, и она с удовольствием разнесла бы на части и эту машину, и эту ужасную камеру, в которую нас поместили.
Ночь мы провели в этой камере. Все это напоминало мне дурной сон. Хотелось уснуть, проснуться и увидеть, что все это – просто ночной кошмар. Я закрыла глаза и приложила все усилия к тому, чтобы провалиться в сон. Наконец, мне это удалось.
Наутро я проснулась и сладко потянулась спросонья. Потом открыла глаза и обалдела: кошмар не исчез. Нет, он продолжался, так как грязная камера никуда не делась. Она осталась незыблемой и пугала меня своей жуткой реальностью. Рядом, подперев рукой голову, сидела Полина. Она, наверное, раньше проснулась, а может, вообще не спала, кто ее знает – с нее станется!
Вскоре пришел какой-то человек в милицейской форме и повел нас на допрос. Сперва меня. Допрашивал все тот же майор Степанов. Я рассказала все честно. Но Степанова это не удовлетворило. Он хотел, чтобы я призналась в том, что сама ударила Андрея по голове. Я не собиралась в этом признаваться, так как не совершала ничего подобного.
– Почему вы оказались на месте преступления? – нудно твердил Степанов.
Я уже тысячу раз объясняла ему, что беспокоилась за своего любимого и поехала узнать, как у него дела. Степанов не мог этого понять.
– Послушайте! – взмолилась я после часа мучений. – Ну рассудите здраво: если его ударили мы, то чем? Где орудие преступления?
– А вот это вы мне должны сказать сами.
– Так как я могу вам сказать, если я этого не знаю? – я даже пристукнула кулаком по крышке стола. – Не знаю я, где орудие преступления, потому что не била его, поймите вы наконец! И потом, почему на нас нет следов крови? И зачем вообще было залезать к нему? Что у него можно взять? Это же просто глупо!