Пир во время чумы

Лицо часового передернулось.
– Я вас защищал, если помните, – сказал он.
– Помню. Иначе ты сидел бы в тюрьме или схватил бы вышака. Извини, позже поговорим.
Капитан и Станислав стояли чуть в стороне, слушали с интересом.
– По местам былой славы, – ехидно заметил Стас.
– Парня сгоряча разжаловали, а потом забыли.
– Выпивает, – заметил капитан.
– А вы все обо всех знаете? – Гуров глянул на капитана с интересом.
– Обязан. Генерал может поинтересоваться. – Капитан вытянулся.
– Если вас на дверях поставить, вам будет удобнее за людьми наблюдать.
– Капитаны в охране не стоят, – ответил встречающий.
Крячко из-за спины Гурова делал парню знаки, чтобы он замолчал.
– Видите, мой друг вам семафорит: мол, была бы должность, а звание можно к ней подогнать соответствующее.
Капитан побледнел, взглянул на часы, откашлялся.
– Нас ждут, господа.
Гуров прошел мимо лифта, легко взбежал на третий этаж, посмотрел под ноги, сказал:
– Ковровую дорожку не меняли, это хорошо.
Капитан взглянул на Крячко, который пожал плечами, так как не знал, почему хорошо, что ковровую дорожку не меняли.
В приемной генерала за столом сидела девчушка, стучала на машинке. Увидев вошедших, пробормотала «здрасте» и выскочила за дверь.
Гуров придирчиво оглядел приемную: тяжелую кожаную мебель тоже не меняли, а вот стены красили. Сыщик довольно кивнул, бросил в одно из кресел кейс и куртку, отстранил капитана, сам открыл дверь кабинета и громко сказал:
– Здравствуйте, уважаемый Олег Евгеньевич. Я, напоминаю, Гуров, а господин полковник Крячко – офицер знающий, на мой вкус, излишне занудный.
– Здравствуйте, Лев Иванович, рад вас снова видеть. – Генерал вышел из-за стола, пожал приезжим руки, указал на кресла, кивнул капитану, и тот исчез из кабинета.
Генералу было чуть за пятьдесят. При бывшем хозяине он был майором на незначительной должности. Гурову понравилось, что генерал не сверкал погонами, носил скромный серый костюм и белоснежную рубашку.
– Петр Николаевич мне вчера звонил, предупредил о вашем визите. – Он присел на край стола, смотрел спокойно, с достоинством. – Я не очень понял цели вашего нашествия, надеюсь, вы объясните.
– Не дуйте на воду, генерал, ничего страшного. Полковнику, – Гуров показал на Станислава, – приказано ознакомиться с вашим бумажным хозяйством, – плановая проверка, я напросился в попутчики. Ностальгия, хочу взглянуть на ваш замечательный город.
Судя по всему, генерал был скверным актером, так как лицо у него погрустнело, улыбка получилась достаточно фальшивой, но ответил он прямо:
– Значит, правду вы мне не скажете.
– Опасная и крайне дефицитная сегодня штуковина. Разрешите? – Гуров достал сигареты.
– Конечно, конечно… – Генерал подвинул ему пепельницу.
– Хотел бы ознакомиться с розыскным делом по убийству авторитета по кличке Сазан, фамилию запамятовал. Я вас плохо знаю, но искренне рад, что именно вы, Олег Евгеньевич, возглавили управление.
– Объяснение простое. – Генерал горько улыбнулся. – Я единственный, кто оказался не замазанным в погроме, который вы здесь устроили три года назад.
– Можно сказать иначе. – Гуров прикурил и затянулся. – Вы единственный, кто, рискуя погонами, возможно, и жизнью, не вступил в коррумпированный клан Фомина.
– Не делайте из меня героя, мне еще мама объяснила, что воровать нехорошо.
Он подошел к массивной «стенке», открыл одну из створок, достал бутылку минеральной воды.
– Раньше здесь стояли коньяки. А ныне… Холодильник у меня сломался, не чинят, не меняют. Отцы города заходят, лишь когда бревно на голову свалится. С криминалом хозяева живут дружно, да и перемешались, не поймешь, кто есть кто. Мои сыщики занимаются бытовухой и прочей мелочевкой, серьезные разборки решаются без милиции. Мне обещана теплая дача, служу до пенсии и ухожу.
– А людей пусть убивают? – в лоб спросил Гуров.
– Вы о Галине Старовой? Не мой уровень. Вы в столицах разбирайтесь, мы люди маленькие. – Генерал взял из пачки Гурова сигарету, неумело размял, закурил. – Скучно и стыдно, но сил нет, да и талантом бог обидел.
– Печально. Познакомьте меня со своим замом по оперчасти, вас я беспокоить не буду. А сейчас мы с полковником поедем в гостинице устраиваться.
– Желаю успеха. Надеюсь, цены вам известны. Может, мы поселим вас в своем общежитии? – спросил генерал.
– А может, в охотничьем домике? – поинтересовался Гуров. – Ведь вельмож вы принимаете. Я знаю, у вас знатная охота.
Генерал смутился, затем неуверенно ответил:
– Домики в ведении ХОЗУ, я не вмешиваюсь.
Станислав хмыкнул, не удержался и сказал:
– Простите, господин генерал, в оперработу вы не вмешиваетесь, не в курсе хозяйственных дел, так жить действительно скучно.
Генерал посмотрел на Стаса больными глазами, невнятно ответил:
– Вы, господа, поезжайте пока в гостиницу, я в течение дня вопрос провентилирую, думаю, мы сможем вам помочь.
На том они и распрощались.
Оглядывая двухкомнатный затхлый полулюкс, Стас сказал:
– Может, и порядочный, но картонный генерал. Его и держат лишь за то, чтобы ни во что не вмешивался. И капитан при нем не адъютант, а соглядатай, и жить в данном номере можно, лишь не открывая рта. – Он достал блокнот, ручку и написал: «Необходимо выяснить расстановку сил в городе, вычислить человека, который правит бал».
Гуров закурил, поджег записку, долго смотрел на обуглившуюся бумагу, потом бросил ее в раковину, смыл водой и ответил:
– Вы, полковник, не ищите легкой жизни, переоденьтесь, приведите себя в порядок и отправляйтесь в управление, знакомьтесь с оперсоставом, бумагами. А я погуляю по городу, вспомню старое, постараюсь встретиться с друзьями, которые некогда работали в цирке. Ведь разгром местной коррупции я начинал именно с цирка.
– Цирк – хорошо, только никакой фокусник нам не поможет, – ответил Станислав.
– А я и не жду от них помощи – они точно не в курсе дела, – просто хочу увидеть хороших людей, выпить с ними рюмку чая.
– Ясное дело. – Стас хохотнул. – Младший – работать, старший – по девкам.
– Все новое – лишь давно забытое старое.
 
Глава 2
 
Гуров проводил друга, подошел к стойке администратора, обаятельно улыбнулся:
– Здравствуйте, красавица.
Непривлекательная костлявая девица лет тридцати раздраженно ответила:
– Я не красавица и прекрасно знаю об этом. Говорите, что нужно, и не мешайте работать.
Гуров облокотился на стойку, продолжая улыбаться:
– Дорогая, нам обоим повезло, красота – понятие исключительно субъективное, если вам говорили иное, эти люди лгуны и невежды.
Администраторша смутилась и покраснела, она смотрела удивленно и недоверчиво.
– Что-то все субъекты вьются вокруг Катерины, со мной и здороваются редко. – Она поправила прическу, несмело улыбнулась.
– Я в молодости тоже не нравился девушкам и переживал. А как седина пробилась, говорят, мол, ничего, терпеть можно.
Девица разглядывала статного голубоглазого красавца, похожего на актера кино. Седина действительно картинно серебрилась на висках незнакомца, но привлекали в нем даже не черты лица, а какая-то магнетическая уверенность и сила, которая исходила от него.
Администраторша тряхнула головой, словно пыталась проснуться или отогнать наваждение, и грубовато спросила:
– Что вам, гражданин, собственно, нужно?
– Собственно, ничего. – Гуров широко улыбнулся. – Поболтать с интересной девчонкой. – Он посмотрел на часы и сделал вид, что спохватился: – Разрешите от вас позвонить?
– Аппарат, между прочим, служебный, у вас в номере имеется свой, – ответила девушка и подвинула свой телефон в окошечко.
– Благодарю. – Гуров неторопливо размотал шнур, набрал номер Бунича, который запомнил, казалось, навсегда.
– Слушаю, – ответил мужской голос. Гуров подумал, что секретарь у магната не сменился.