Первое прикосновение (ЛП)

Я продолжала упрекать себя, пока петляла по подъездной дорожке. Затем показалось само здание, и на этот раз дрожь не имела никакого отношения к Риву, а была вызвана представшим передо мной великолепием. Это не самый большой дом, в котором мне приходилось бывать, не самый экстравагантный, но он был построен точно в том стиле, который я больше всего любила: современный, с четкими линиями и огромным количеством окон.
Мой «Приус» казался совершенно неуместным рядом с огромным гаражом, в котором наверняка стояли машины марок «Астон Мартин» и «Бентли». Находясь здесь, я поняла, что успела забыть, как сильно наслаждалась вещами раньше. Многие годы меня окружала роскошь: ювелирные украшения, яхты, одежда, машины. И хотя я никогда не зависела от материальных благ так, как Эмбер, были все же определенные, которыми я привыкла себя окружать. Да, я гордилась тем, что у меня сейчас было, так как это полностью была моя заслуга, но я не могла сказать, что не скучала по действительно хорошим вещам. В итоге я разволновалась еще сильнее, пока шла к входной двери. Рив был очень богатым мужчиной. И, судя по всему, у него были эти действительно хорошие вещи.
А еще, казалось, что он любил чувствовать себя в безопасности. Я заметила двух одетых в костюмы мужчин, патрулирующих двор с оружием. Значит, всего их здесь было четверо. Кроме того, несколько телохранителей он наверняка держал в доме. Я еще понимала ― иметь у себя охранную систему, но в данном случае он явно перегибал палку. Мне приходилось бывать на вечеринках для элиты с меньшим количеством охраны.
Как и в случае с воротами, дверь открылась едва я к ней подошла. Дворецкий, встретивший меня, у которого, к слову сказать, был пистолет на поясе, забрал мою сумочку и оставил в компании одного из прихвостней Рива из Палм-Спрингс. Того же, который держал меня, пока Рив проводил «личный досмотр», ― Анатолиаса.
― Мисс Уэйборн. Пожалуйста, проходите. Мистер Саллис ждет вас. Следуйте за мной, ― сказал мне охранник. Его тон, так же, как и в прошлый раз, полностью противоречил приветливым словам, но теперь он смотрел на меня с интересом, а выражение его лица было мерзким и похотливым.
― Спасибо, ― ответила я, следуя за ним.
На самом деле я имела в виду: «Пожалуйста, не оставайся с нами в бассейне». С моей стороны было глупо надеяться на это, так как по собственному опыту знала, что он, как минимум, собирался наблюдать за нами с расстояния. И судя по тому, как он только что взглянул на меня, могла сказать, что его заводил вуайеризм. И мне вновь стало любопытно, что он мог знать о другой женщине Рива ― об Эмбер. На этот вопрос у меня не было ответа. Однако теперь я знала, как его разговорить, но была не готова заплатить такую цену.
Уже начиная с фойе, стал понятен стиль интерьера. Вестибюль представлял собой длинный узкий коридор с множеством дверей, и все они располагались напротив стены с видом на каньон. По сути, вся она состояла из огромных панорамных окон. Открывающийся вид был ошеломительным. Настолько, что заставил меня остановиться и полюбоваться, ни на что не отвлекаясь. В какую сторону ни глянь, везде было на что посмотреть: прямо ― открывался вид на парк Франклин Каньон, направо ― на Фримэн Каньон и, наконец, налево ― на Сансет Стрип.
Затем, вдоволь насмотревшись на окружающую красоту, я заметила еще кое-что, из-за чего сердце забилось чаще, а дыхание стало прерывистым ― бассейн. А точнее мужчину в красных плавках, расположившегося на шезлонге у бассейна.
И будь я проклята, если не из всех окон открывался потрясающий вид.
― Сюда, мисс Уэйборн, ― сказал Анатолиас, указывая на открытую дверь. Однако она вела не наружу.
Я вопросительно приподняла бровь.
― Там вы можете переодеться.
Точно, переодеться. В купальник. И тут меня одолели сомнения.
Не то чтобы я чувствовала себя некомфортно без одежды. Я работала в модельном бизнесе и снималась в нескольких эпизодических ролях, где необходимо было раздеться догола. И до этого, с Эмбер, мы столько всего делали на грани обнажения, что оголение перестало быть для меня проблемой.
Теперь же у моих опасений было совсем другое основание. Я собиралась быть голой. С Ривом. Перед дворецким, перед Анатолиасом, который, вероятно, очень сильно возбудится от этого. И перед всеми теми, кто есть в этом доме. А еще перед теми, кто жил у каньона и, скорее всего, являлись обладателями биноклей.
Сценарий получался отменным.
Это был еще один способ проверить, насколько слабой я являлась. Если сделаю это, если войду туда и позволю событиям развиться так, как мне того очень хочется, то обратного пути уже не будет. Это все равно, что прыгнуть в кроличью нору. И нет ни единого шанса, что назад я выберусь все той же.
Не то чтобы я могла изменить решение насчет купальника, ведь даже не брала его с собой. Да и, по правде говоря, поворачивать назад было уже давно неактуально.
С вновь обретенной решительностью, я отклонила предложение Анатолиаса:
― Нет. Все в порядке, спасибо.
Даже если это и удивило его, виду он не подал. Вместо этого указал на стеклянную дверь впереди.
― Тогда вам сюда.
Дальше он меня не провожал, значит ему было приказано остаться здесь. Приказано оставить нас с Ривом наедине.
В моем животе запорхали бабочки. О, Господи. Я влипла.
Казалось, от двери до Рива, который спокойно читал с планшета, нужно было пройти несколько километров. Я испытывала просто головокружительное волнение, что совершенно сбивало меня с толку. Поэтому замерла на месте.
Затем он поднял взгляд. Прямо на меня, будто почувствовал, что я здесь.
И это было единственным, в чем я нуждалась. Сосредоточившись на Риве, идти стало легче. Он был в очках, но по легкому наклону головы и по тому, как неподвижно сидел, я могла с уверенностью сказать, что его взгляд был прикован ко мне. Рив, словно искусный инкуб, призывал меня соблазняющей песнью, которую я знала так хорошо, что мне даже не нужно было ее слышать. Мое тело само двигалось в такт. Мелодия звенела в воздухе, а ритм ее с каждым моим шагом все нарастал.
Когда я дошла до него, то поняла, что все это время улыбалась.
― Ты сделала это, ― сказал он, тоже улыбаясь. Мое внимание разрывалось между его сияющей улыбкой и золотистыми кубиками пресса. Мне очень хотелось потрогать их, проследить кончиком пальца рельеф. А потом и языком.
Но еще хотелось вечно смотреть на эти губы.
― Ты легко нашла мой дом? Я слишком поздно понял, что нужно было послать за тобой машину.
― Нет. Все в порядке. Никаких проблем. ― Я не стала добавлять, что отказалась бы от этого предложения. Предпочитаю свободу действий, которую мне мог предоставить собственный автомобиль.
Он, должно быть, понял это без слов.
― Ты все равно отказалась бы. Понимаю. Хотя могла приехать и пораньше. Вместо того, чтобы парковаться в соседнем квартале.
Я покраснела.
― Полагаю, мне стоило этого ожидать.
Смущение тут же улетучилось, когда я поняла, что он ждал меня. Наблюдал. Тот факт, что он пристально следил за каждым моим шагом, должен был раздражать. Но вместо этого, эта мысль странным образом взволновала меня.
― Вероятно.
Он ни на мгновение не отвел от меня взгляд. Мне этого и не хотелось. Я тоже не могла оторвать от него глаз, а на наших лицах были до смешного глупые улыбки.
Это все тот треклятый поцелуй. Он вынудил нас перейти от флирта к действию. Если раньше мы могли только представлять, как это будет ― поддаться притяжению — то теперь знали наверняка. Этот поцелуй перенес наше воображение в реальный мир, создав в чувственной памяти нечто трепетное и обжигающее.
Или все это только мои мысли. Если так, то это к лучшему. Потому что хуже того, что я стала жертвой его чар, было только если я искренне поверила бы, что он тоже стал жертвой моих.
Я заставила себя отвести взгляд.
― Здесь очень красиво. Твой дом. Вид. Готова поспорить, что ты никогда не устаешь любоваться этим.