Перевоспитать актрису (СИ)

Глава 1
Какого черта?..
Сработал первый тревожный звоночек, который я проигнорировала, увидев, как Инесса мне приветливо машет рукой.
Видимо, на Таньку все-таки положиться нельзя. Обещала же зараза, что встретит меня в аэропорту, но сестрицы тут не видно. Только Инесса, которую невозможно было не заметить даже в толпе.
— Привет, — сказала я, подойдя к ней.
— Ивонна, шикарно выглядишь, — улыбнулась соседка. — Надо мне в Чехию на мастер-класс к стилистам скататься.
— Так… — протянула я. — Что случилось?
Инесса пожала плечами, пояснив:
— Ваня позвонил утром и попросил тебя встретить.
Я чуть было не спросила, кто такой Ваня, но вовремя вспомнила, что так зовут Ботаника. Так, второй тревожный звоночек. Откуда узнал, что я приезжаю? Не знал никто, кроме Таньки.
Мы дошли до машины цвета «вырви глаз», и я сказала:
— По дороге мне все четко и по порядку рассказываешь.
— Да без проблем, — пожала Инесса плечами, удивившись.
Кажется, из нее мало что выбьешь, потому что соседка сама не в курсе, что случилось. А в том, что первый день на второй родине мне уже подгадил, я не сомневалась.
Выехав со стоянки, Инесса начала говорить:
— Почти в полночь Ване позвонил твой Леша, — я почти до хруста сжала зубы после словосочетания «твой Леша», но промолчала. — Мой и рванул сразу же, даже причесаться забыл. Целую ночь не появлялся, а утром позвонил и попросил тебя встретить. Сейчас телефон Вани вне зоны доступа. Вот и все, что я знаю.
Происходящее мне не нравилось. Быстро поменяв сим-карты в телефоне, я начала набирать Таньку. Ответа нет. Теперь Ботаника. Инесса права — недоступно. Палец завис над именем «Леша», но я не решалась нажать на экран.
— Ключи от твоей квартиры у меня, — прервала Инесса гипнотизирование надписи в записной книжке.
Я бы прямо сейчас, конечно, рванула в фирму, только вряд ли это мне что-то даст. Зачем тыкаться по углам, если есть средства связи?
Только поочередные наборы номеров Таньки и Ботаника не помогали. Может, я просто накручиваю себя, но чувство беспокойства увеличивалось в геометрической прогрессии. Зато ожил телефон Инессы. Она посмотрела на экран, где высветились только цифры, и подняла трубку:
— Да?
Я не слышала, что и кто ей говорил, но соседка отделывалась простыми «угу», «да», «конечно». Повесив трубку, остановилась на обочине и повернулась ко мне.
— Ваня звонил. У него батарея села.
— Что?
— Я не знаю, но он сказал посмотреть последние новости в интернете.
Да твою мать! Только приехала, а тут уже какие-то проблемы. Инесса увлеченно читала какую-то статью, пока не выдала:
— Охренеть…
— Да что там? Фирма моя сгорела, обанкротилась? Кто-то умер?
— Твоя сестра же актриса?
— Да.
Господи, что случилось с этой непутевой бабой? Надеюсь, ее просто уволили из театра. Это было бы меньшей из проблем.
Инесса повернула ко мне экран телефона, и я начала читать:
«После премьерного показа в городском театре… Одна из лучших актрис… Смерть наступила…»
Я вцепилась ногтями в панель, понимая, что буквы просто расплываются перед глазами.
— Ивонна, ты чего? — услышала я обеспокоенный голос Инессы.
Просто выхватывая отдельные слова из текста, стараясь прочитать быстрее, я упустила самое главное.
— Что с Таней?
— Ваня ждет нас возле дома. Он все расскажет.
Инесса снова тронулась с места, причем нарушала всевозможные правила дорожного движения, пока летела к дому. А я продолжила читать новости в ее телефоне.
Слава богу, с Танькой все хорошо. Имя погибшей актрисы — Елена Гройсман. Восходящая звезда, совсем молодая. Судя по фото, довольно смазливенькая девочка. Я выдохнула почти спокойно — скорее всего, Танька просто давала показания у следователя, поэтому и не смогла приехать за мной. А Ботаник просто присутствовал при ее разговоре в отделении в качестве адвоката, и там сестрица попросила его отправить кого-нибудь за мной.
Только вот почему ему позвонил Леша, а не сама Танька?
Инесса прилетела к дому в рекордные сроки. Ботаник уже ждал нас возле подъезда, и я отметила, что его привычка пялиться в асфальт никуда не пропала за год. Вот только внешний вид его изменился. Инесса здорово поработала над ним.
— Ивонна Сигизмундовна, — улыбнулся Ботаник, но как-то неуверенно. — Рад вас видеть.
— Заканчивай с лобызаниями. Какого хрена происходит?
— А вы не переняли европейскую толерантность.
— Я тебя сейчас накрою русским матом, если ты не начнешь говорить, — нахмурилась я, при этом рявкнув так, что Ботаник почти подпрыгнул на месте.
Инесса, кажется, решила не участвовать в нашей баталии. Просто переводила взгляд с одного на другого, поправляя разноцветные волосы.
— Ивонна Сигизмундовна, давайте Лешу подождем. Он больше расскажет.
Вот черт! Только не он. Только не сейчас.
Но знакомая машина уже показалась из-за поворота. А я испугалась, только теперь не за кого-то, а за себя. Я не готова была так скоро с ним встретиться. Наша последняя встреча еще была так свежа и так болезненна…
Хотя прошло два месяца. И в каждый из этих шестидесяти дней я готова была сорваться домой.
Леша припарковался и вышел из машины, лишь на секунду мазнув по мне взглядом и кивнув.
— Здесь будем разговаривать? — спросил он.
— Идемте ко мне, — оживилась Инесса.
Все кивнули и вошли в подъезд. Я лишь на секунду открыла дверь квартиры, чтобы забросить в коридор чемодан, и продолжила путь по лестнице вверх, что уж скрывать, совершенно бессовестно пялясь на Лешин зад.
Так, стоп! У Таньки явно что-то случилось, а я о чем думаю? С Лешей разберемся потом.
— Ну и обивка, — заметил он, кивнув на дверь квартиры Инессы.
— Классно, правда? — обрадовалась соседка.
Вряд ли стоит ей объяснять, что Леша имел в виду это розовое недоразумение отвратительным.
В квартире мы расположились в зале-студии. Я заняла высокий стул и повернулась на нем к дивану. Леша сидел, повернув голову к окну, а Ботаник выдал мне снова неуверенную улыбку.
— Слушай, хорош уже лыбиться, — не выдержала я.
— Не разговаривай так с ним, — возмутилась Инесса, подпиравшая подоконник.
— Может, кто-нибудь начнет говорить? Или мне слова из вас клещами тянуть? — проигнорировала я соседку, переводя взгляд с одного мужского лица на другое.
Наконец, Леша повернулся и начал говорить:
— В театре погибла актриса, Елена Гройсман. Пока ждем заключения о причине смерти, но, вероятно, ее отравили. За день до смерти они с Танькой подрались на генеральном прогоне. Да и, судя по показаниям свидетелей, они постоянно ссорились, делали друг другу мелкие пакости… В общем, были, мягко говоря, не в ладах. Стоит говорить, к какому выводу пришло следствие?
— Блядь! — вырвалось у меня. — Где она?
— Ивонна Сигизмундовна, — печально выдохнул Ботаник. — Я ничего не смог сделать, потому что были все основания для задержания.
— Какие, к черту, основания?
— Хватит орать, — поморщился Леша. — Я понимаю, что, скорее всего, ты забыла в данной ситуации УПК РФ, но если включишь мозги и начнешь соображать, то поймешь, что это вполне обычная мера.
— Кто ведет дело?
Ботаник кашлянул, да так, что я поняла — ответ мне не понравится. Стоит последовать совету и начать соображать. Я и сообразила.
— Сволочь! — рявкнула, вскочив со стула, и залепила Леше звонкую пощечину. — Ты задержал мою сестру?
Я замахнулась для второго удара, но запястье до боли сжала мужская рука.
— Прекрати истерику. Думаешь, я этого хотел? Но показания свидетелей, мотив, возможность — все против нее.
Он разжал руку, и я потерла покрасневшую кожу.
Ничего, я во всем разберусь. Пакостить и склочничать Танька, конечно, мастак, но убийство… Это не про нее.
— Я знаю, о чем вы подумали, — сказал Ботаник. — Но, может, не стоит вам…
Одарив его таким взглядом, что он даже мысль не смог закончить, я сказала: