Перевоспитать актрису (СИ)

— Подожди, — прервала я Клементьева. — То есть отравой мог послужить обычный продукт питания?
— С легкостью. Но пока это только предварительное заключение. Яды тоже могут вызывать подобные признаки. Лаборатория пока готовит анализы, а я просто поделился своими наблюдениями. Вот только обычно аллергики с такой реакцией гиперчувствительности тщательно следят за своим рационом питания, так что случайность я бы исключил.
— А что с содержимым желудка? — догадался спросить Ботаник.
— Непереваренные сырые овощи: огурец, болгарский перец, помидор. Остальное на проверке. Но если аллерген был в небольшом количестве и быстро всосался в стенки…
— Заткнитесь, — попросила я, — а то меня сейчас вырвет.
— Ивонна, а тест на беременность делать не пробовала? — спросил Костя.
Ботаник подавился кофе, закашлявшись. А я показала Клементьеву средний палец, снова сказав:
— Не умничай.
— Ну что же сделать, если я такой умный? А ты, если еще раз подобное выкинешь, получишь такой перелом этого самого пальца, что в жизни не срастется. Лучше с Лешей помирись, а то от покойников не таким холодом веет, как от него сегодня.
— Константин Иванович, — вновь подал голос Ботаник, как всегда, по делу, — а что по работе криминалистов? Анализ улик, дактилоскопия… И все в этом роде.
— Мое дело — трупы, с остальным вы знаете куда. Я могу помочь только с судмедэкспертизой.
— Костик, милый… — начала я.
— Даже не проси, — прервал он меня. — Все будет в материалах следствиях.
Ладно, найдем знакомых там. Клементьеву и так от нас достается. Но все-таки в помощи он никогда не отказывал. Правда, надеюсь, что в морге мы будем появляться редко, а желательно — никогда.
— Ивонна Сигизмундовна, — спросил Ботаник, когда мы сели в машину, — за котом?
Опять я забыла про бедного кошака.
— Поехали к Таньке.
Благо, сестрица жила неподалеку, а то бы я успела сожрать себя изнутри в машине рядом с привычно молчаливым Ботаником. Все-таки алкоголь на проблемы — убойная смесь.
Пушистый комок с громким «мяу» бросился мне под ноги, едва я открыла дверь. Стало невыносимо его жаль, да и себя тоже. Я опустилась на пол в полутемном коридоре и прижала Тимошу к груди. Наверное, довольно сильно, потому что теперь его «мяу» было немного офигевшим.
— Ивонна Сигизмундовна, — позвал меня не менее офигевший Ботаник. — Может, вам это… Кота завести, на антидепрессантах посидеть, выспаться, протрезветь?
— Что-то за последний год в этом городе все больно поумнели, — ответила, поднимаясь. — Правда, Тимоша?
Господи, я уже разговариваю с котом. Как Танька прямо. Ничего, это нормально, когда одиночество острее всего чувствуется сразу после расставания. Хотя никто ни с кем не расставался-то, по сути.
Но докатиться до разговоров с котов… Полный абзац!
— Подержи его, — сунула я кошака в руки Ботаника и пройдя вглубь квартиры.
Собрала мусор и скоропортящиеся продукты из холодильника, чтобы не появился запах. Кто знает, как повернется дело. Леша был прав — надо думать трезво. Так-то Таньку не должны надолго задержать, но если следователь добьется… Об этом даже не хотелось думать.
Забрав пушистый и явно пожирневший комок шерсти из рук Ботаника, я отдала взамен два пакета.
— Один в мусоропровод, второй — на ужин. Ты найдешь что приготовить.
Он не спорил со мной. Просто кивнул, подождал, пока я закрою квартиру, а только потом спросил:
— Вы точно в порядке?
— Все окей, дорогой.
Было все с точностью до наоборот. Почти брежневский застой в личной жизни, сталинские репрессии в отношении Таньки, так что хотелось простой горбачевской перестройки.
Ботаник припарковался напротив подъезда и присвистнул:
— Ничего себе… Какие люди!
Я посмотрела в сторону подъезда и сразу немного проморгалась, чтобы понять — это не зрительные галлюцинации.
Встречи со старыми знакомыми на сегодня не закончились. По тротуару прогуливался Игорь Гончаров, которого я давно уже окрестила Мажором. Какого хрена?
Увидев нас, он, видимо, перестал считать тротуарную плитку и, слегка напрягшись, судя по позе, сказал:
— Добрый день.
— Уже почти вечер, но пофиг. Тебе чего?
Я не была рада его видеть. Мое мнение о нем не изменилось. Как и в первую нашу встречу он мне не понравился, так и в последнюю вызвал почти отвращение. Хоть к прошлому делу Гончаров и был непричастен, но все-таки был, как посчитала я. Но это была чисто моральная сторона, где к ответственности человека не привлечь.
— А вы не изменились, — усмехнулся он. — И все та же компания, — кивнул на Ботаника, — только любовника вашего не хватает.
— Слушай, я оценила, что ты в курсе моей личной жизни. И мерси сынкам сильным города нашего, но в жизни не поверю, что ты просто так тут отираешься.
— Зришь в корень, — перешел тоже на «ты» Гончаров. — Скорее всего, ты уже занимаешься гибелью Елены Гройсман, поскольку твоя сестра задержана.
— А тебе какое дело? — нервы стали ни к черту за сегодня, уже срываюсь на всех.
— Я хочу помочь, — неожиданно сказал Мажор. — Я встречался с ней.
— С кем?! — я немного прибалдела, уже окончательно перестав соображать.
— С Леной.
Бля, ну почему все всегда так усложняется сильными мира сего?
Ботаник только протянул:
— Ни черта себе… да вы, Игорь Михайлович, просто Синяя Борода.
Мажор недовольно дернул щекой на замечание. Но меня больше волновало другое: знает ли Леша о связи погибшей актрисы с Гончаровым-младшим.
Не думаю. Но проверить стоит.
— На допрос уже вызывали? — спросила я.
— Думаю, твоему следаку понадобится больше времени, чтобы выйти на меня.
— Извините, но я не понял, — нахмурился Ботаник, — почему вы пришли к Ивонне Сигизмундовне, а не в полицию?
Вопрос логичный, но даже у меня было несколько вариантов ответа на него, так что не поверю, если нет предположений у Ботаника.
Мажор закатил глаза, явно намекая, что вопрос наиглупейший. И тем более отвечать на него не стоит.
— Ладно, идем, — достала я ключи. — Надеюсь, ты действительно помочь хочешь.
Поднимаясь наверх, подумала, что пора на моей двери написать: «Допросы, умозаключения, кофе, признания — если вы еще не пробовали, то добро пожаловать к нам». Даже объявление бегущей строкой можно дать.
— Кстати, — спросила у Ботаника, открыв дверь, — а кто в квартире убрался перед моим приездом?
— Таня, — ответил он, а я опять печально вздохнула и прижала покрепче к себе Тимошу.
Кошаку, видимо, надоела моя удушающая любовь. Он выдал еще одно недовольное «мяу» и вырвался из объятий, оставив затяжку на блузке. Еще недавно я бы швырнула это дымчатое чудовище в стенку за порчу одежды, но мохнатый, наверное, страдает без Таньки, так что ему и так досталось.
Так, стоп! Хватит сантиментов. Надо делом бы заняться.
— Ну что, герой-любовник, рассказывай. Все и по порядку.
— Слушай, — не выдержал Мажор, — я как сам пришел, так могу и уйти. Я, конечно, понимаю, что даже штурмбаннфюрер СС рядом с тобой покажется матерью Терезой, но тон попроще сделай.
Ботаник зашелся в кашле. А как только я открыла рот, чтобы послать Мажора, попытался сгладить начинающийся конфликт:
— Игорь Михайлович, мы очень признательны. И будем рады, если вы поделитесь информацией, любой информацией, которая могла бы помочь в этом деле.
Может, Ботанику стоило идти не в юристы, а в политики. При должном натаскивании и президентом бы стал.
— Хорошо, — согласился Гончаров. — Я бы и сам попытался разобраться, но навыков в таких делах у меня явно меньше вашего. Да и если бы начал совать нос куда не следует, твой хахаль бы быстро пресек мою деятельность.
Я сцепила зубы, чтобы не послать Мажора снова. Как будто провоцирует, ей-богу.
— Мы вас поняли, — сказал Ботаник. — Давно вы были знакомы с Еленой?
— Около полугода. Не сказать, что все было так уж серьезно, но вполне в привычной схеме: цветы, ресторан, секс, завтрак, до следующей встречи. Она мне нравилась, целеустремленная девушка, которая пыталась добиться чего-то сама, а не повиснуть на шее богатого мужика. Хотя с ее внешностью это было вполне возможно. В двадцать лет прикатила из Симферополя, решив начать карьеру не с Москвы или Питера, а с нашего города. В принципе, адекватно оценила свои возможности. И неплохо устроилась. О закулисных интригах она не рассказывала, понимая, что это меня мало заинтересует, но я знал, что с Татьяной она не ладила. Художественный руководитель почти заработал нервный тик от их скандалов.