Зеркало для героя

Командир снял наушники, поднялся с кресла и медленно зашел в салон. Он старался казаться спокойным, но было заметно, как он напряжен.
– Где второй? – спросил один из «гостей», невысокий, с крепкими волосатыми руками, тяжелым носом, который, казалось, вырос за счет губ и подбородка.
– Он выпрыгнул, – ответил Эдвард.
– А багаж?
– Видимо, он взял его с собой.
Повисла зловещая тишина. Мне казалось, что я дышу громче всех. Под ногой «гостя» хрустнула щепка. На его лице, словно вылитом из бронзы, не дрогнул ни один мускул. Командир почувствовал, что от него ждут еще каких-то объяснений.
– Я передал по радио, что террористы сбежали с самолета во время захода на посадку, – сказал он.
Этого оказалось недостаточно.
– Дальше! – поторопил носатый.
Эдвард пожал плечами, не зная, что еще говорить.
– Я думаю, – произнес он, – что полиция будет здесь через двадцать-тридцать минут.
Носатый вскинул руку вверх, будто хотел взглянуть на часы. Тыльной стороной ладони он хлестко ударил пилота по лицу. Эдвард, потеряв равновесие, упал на пол.
– Торопишься, командир, – сказал «гость» и кивнул своему напарнику.
Я думал, что без стрельбы не обойдется, но «гости» повернулись и направились к рампе, как бы мимоходом прихватив меня с собой. Мы спустились на землю и словно окунулись с головой в горячий липкий воздух. Не в силах вынести ослепительный свет, я прикрыл глаза ладонью, глядя из-под нее как из-под козырька.
На джипе, млея от жары, сидели еще двое мужчин. Водителя я окрестил индейцем за длинные смоляные волосы, скуластое лицо и полосатое пончо на плечах. Рядом с ним, закинув ноги на боковую дверь, полулежал грузный мужчина с двумя карабинами в руках. Эти точно отрежут язык, с содроганием подумал я, и с того мгновения в голове моей крутились только мысли о стоимости моей жизни, которая могла обойтись этим малосимпатичным парням исключительно дорого.
– Осмотрите посадочную полосу, – сказал им носатый «гость». – Второй успел выпрыгнуть из самолета, но он вряд ли ушел далеко. Обыскать все!
– Слушаюсь, хозяин! – ответил индеец, завел машину и, круто развернувшись, выехал на асфальт. «Гость» опустил мне руку на плечо. Сверкнуло золото часов и тяжелого перстня с овальной печаткой в виде свернутой в клубок змеи.
– Пойдем, господин Вацура, – сказал он устало и доброжелательно.
Я пробыл на жаре всего минуту, но пот уже катился с меня градом. Противоестественное насилие над привычкой организма к определенному климату давало о себе знать. В висках стучала кровь. Мне не хватало воздуха. Перед глазами плыли зеленые пятна. Влад мог поломать себе ноги, думал я. Он слишком тяжел для таких прыжков.
Я готовил себя к худшему. Этот вежливый «гость» со своим непомерно разросшимся носом запросто диктовал условия экипажу государственной авиакомпании. Похоже, что именно он был автором той нехорошей шутки про двух террористов, которые вынудили экипаж совершить посадку на заброшенном военном аэродроме. Мир стал невероятно дырявым, с грустью понял я. Уже ничего нельзя скрыть. Влад только заикнулся про колумбийскую авиакомпанию, стоя у кассы в Москве, а эти бронзовые хозяева джунглей уже знали, что в их сторону скоро полетят два лоха с миллионом долларов… Как все же хорошо, что миллионом завладела Анна, а я привез полный чемодан старых журналов. Даже если она предала нас, мне все же будет легче от той мысли, что деньги останутся у нее, а не попадут в руки этих чунчо. [1] 
Мы с сухим шелестом шли по выжженному лугу, распугивая мелкую желтую саранчу. Чем ближе подходили к зеленой мешанине джунглей, наполненных истерическим криком обезьян, напоминающим ругань коммунальных баб, тем желанней становилась влажная прохлада. Я облизывал пересохшие губы и время от времени оборачивался, чтобы взглянуть на самолет и взлетную полосу. Самолет дрожал в горячих потоках воздуха и, казалось, сейчас начнет оплавляться, как восковая свеча. Джип исчез из поля зрения. Наверное, индеец вместе с толстяком начали прочесывать просеку от самого начала.
Мы зашли в тень широких, сплетенных друг с другом крон деревьев. Почва под ногами с каждым шагом становилась все более мягкой и влажной. Нога по щиколотку погружалась в эту губку, обильно пропитанную водой. Кроссовки очень быстро промокли, но это доставляло удовольствие.
«Гость» остановился рядом с тонким и гладким, как телеграфный столб, деревом, ловко и незаметно вытащил из-за пояса револьвер, взвел курок и показал мне широкое черное дуло. Его напарник толкнул меня спиной на ствол, заломил руки и сцепил их наручниками, такими тесными, словно они были предназначены для мартышек.
А вот этого нельзя было допускать, подумал я с опозданием. Если эти джентльмены удовлетворятся лишь моими глазами и языком, я смогу уйти отсюда только с деревом.
Ненасытный и злой, как собака, тропический гнус не заставил себя долго ждать. Не успели меня приковать к дереву, как лицо облепила кровососущая мошкара. Сначала я тряс головой, потом попытался слизать паразитов языком, потом сдуть, но все было тщетно. К такой изысканной пытке я не был готов, и из моей груди вырвался сдавленный стон.
Это только начало, подумал я, глядя на то, как мои индифферентные конвоиры с безразличием отвернулись от меня, вытащили сигареты и закурили, глядя на залитую солнцем полосу, над которой дрожал воздух.
– Что-то их долго нет, – сказал один.
– Полоса больше мили в длину.
– Надо слить с самолета керосин и поджечь траву.
– Не успеем. Может внезапно нагрянуть полиция.
Какая-то тонко свистящая тварь подлетела к правому глазу, задела крыльями мои ресницы и села на веко. Я начал часто моргать, вытягивая лицо, но кровопийца держался крепко всеми своими тонкими ногами. Когда же он вогнал хоботок в кожу, я взвыл.
– Эй, друзья! – позвал я. – Вы объясните мне, что вам нужно? Может быть, проблемы никакой нет?
«Гость» повернулся как по команде. Он не ожидал, что я способен говорить по-испански. Его напарник по-лошадиному приподнял верхнюю губу с тонкой ниточкой черных усиков и выдул мне в лицо табачный дым. Вранье, что мошкара боится дыма! Мои изверги, сидящие на лбу и щеках, даже не шелохнулись.