Приглашение в замок

Фредерик. Я шел сказать вам, что мне стыдно за то, как здесь с вами обошлись. Это жестоко и гадко. Я прошу у вас прощения за них.
Изабелла (тихо). Идите же. Если вы ее не догоните, она причинит вам еще много горя.
Фредерик (с поклоном). Извините. (Делает шаг к выходу.) Хотите, я передам моему брату, что вы его любите?
Изабелла. Нет, не трудитесь.
Фредерик грустно разводит руками и выходит.
Появляется мать.
Мать. Дитя мое!
Изабелла. А, вот и ты!
Мать (падая на стул). Все рухнуло. Этот молодой человек сошел с ума. Влез на стул и плетет бог знает что. Не пойму, что его толкнуло на этот необъяснимый шаг. Какое злосчастное невезение… Повремени он хотя бы часок — одни генерал, такой почтенный, как раз приглашал меня к себе погостить осенью. А теперь все эти люди отвернутся от нас.
Изабелла (вставая). Едем. Сними свои перья. Послезавтра у тебя в Париже уроки.
Мать. О, я так и знала! Ты такая прозаичная! Прекрасная греза развеялась, а ей хоть бы хны. Бесчувственная! Выходит, он тебя не любит, а я-то размечталась… Зачем же, зачем он пригласил тебя сюда, если он в тебя не влюблен?
Изабелла. Для потехи.
Мать. Нет-нет, ты меня не убедишь. Здесь что-то было, просто ты не сумела этим воспользоваться. Хочешь знать правду? Ты слишком большая гордячка, дитя мое. Ты хорошенькая — это твой шанс, но им надо пользоваться, а не ждать неведомо чего. Когда мужчины вьются вокруг женщины, она начинает воображать, что она хозяйка положения, и верно, пока ты желанная, все в твоих руках. Деньги, честь, семья — мужчины всем готовы пренебречь. Но если ты упустила момент, если ты позволила им подумать хоть разок, хоть на минутку, что они, в конце концов, проживут и без тебя, пиши пропало, моя красавица! Они сразу вспоминают про свои деньги, про свою легкую безмятежную жизнь, про то, что к их услугам полно хорошеньких девушек, которые обойдутся им куда дешевле. И они правы! Эти девушки кишмя кишат во всех уголках города, они таращат глаза на витрины больших магазинов и жадно вдыхают запах духов богатых дам, которые шествуют на высоких каблучках, шикарные, самоуверенные, а у этих одно-единственное приличное платьице, и они рады лечь в постель по первому знаку богатого мужчины, который готов избавить их от тяжкого бремени зависти. Нечего удивляться, что у них всегда такой загнанный вид, — им приходится спешить, дорогая! Хорошенькая девушка без гроша — товар скоропортящийся!
Изабалла. Ну, поговорила, и хватит. Снимай свои перья.
Мать (приближаясь к ней). Послушай. У меня только что был долгий разговор с Роменвилем. Все, что здесь произошло, заставило его наконец решиться: он объяснился. Знаю, ты скажешь, что стоишь большего. Но нельзя же вечно ждать чуда. Сегодня вечером ты убедилась, как ведут себя молодые люди из приличных семей. А он человек солидный, хорошо воспитанный и в летах. Он сам мне сказал, что долго к тебе присматривался и знает тебе цену. Он все обдумал, и вот: он обещает нам обеим богатое содержание. Кроме того, — он, правда, не сказал об этом прямо, но намекнул, что со временем, когда он мало-помалу подготовит к этой мысли семью, не исключено, что он на тебе женится. Это неслыханная удача, детка. Надеюсь, ты это понимаешь?
Изабелла. Ступай переоденься.
Мать (в ярости). Ах так! Ну ладно же! Ты намерена дуться! Ты забыла все, что я для тебя сделала! Ты хочешь упустить свое счастье, дуреха, дать увянуть своей красоте, не воспользовавшись ею! Ну что ж, живи взаперти, престань улыбаться — в два счета станешь уродиной. Очень приятно всех презирать, но от этого на переносице появляются морщины. И гордиться тоже очень приятно, но от этого вянет кожа. А когда у тебя за душой нет ничего, кроме хорошенькой мордашки, приходится ее беречь, моя цыпочка! Если ты сама об этом не знаешь, то уж послушай меня.
Мессершман (входит). Мадемуазель!
Мать (сразу расплываясь в улыбке). Ах, мсье, очень рада вас видеть! Как поживаете?
Мессершман (ледяным тоном). Превосходно, мадам.
Мать. Графиня Фюнела, к вашим услугам. Нас уже представляли друг другу, но в этой сумятице…
Мессершман. Мадам, я хотел бы просить вашего разрешения побеседовать наедине с вашей дочерью.
Мать. Я вам его даю, мсье, о чем разговор! От всей души и сию же минуту! Изабелла, оставляю тебя с господином Мессершманом. А я пойду отдохну. Ах, мсье, от этих раутов так устаешь! Право, иной раз даже хочется побыть в одиночестве. Уж очень суетную жизнь мы ведем… Это общая наша беда. Очень уже суетную!.. Итак, я вас оставляю. Не забудь про нашего дорогого Роменвиля, дитя мое. Мы должны нынче же вечером дать ответ на его любезное приглашение погостить у него летом… Мсье, очень приятно было еще раз повидать вас!.. (Уходит, шурша юбками.)
Мессершман (сразу приступая к делу). Так вот, мадемуазель. Я не буду разводить церемонии. Я знаю, кто вы, а через полчаса об этом будут знать все. Ваша карта бита. Вы пользовались сегодня большим успехом, все сошлись на том, что вы прелестны, но, сами понимаете, это маленькое приключение не могло длиться долго. А я пришел вас просить еще ускорить конец. Ступайте к себе в комнату, а потом скройтесь, ни с кем не простившись. Вы были ослепительны — этакая падучая звездочка, — теперь погасните. Часом раньше, часом позже, не все ли вам равно. А меня вы этим обяжете.
Изабелла. А вам-то что за печаль, уеду я или останусь?
Мессершман. Я хочу сделать маленький подарок моей дочери. Видите, я откровенен. Я еще никого не обманывал в делах, поэтому мне всегда везло. Сколько вы просите?
Изабелла. Нисколько, мсье. Я сама собираюсь уехать.
Мессершман. Знаю. Но я считаю несправедливым, чтобы вы уехали, не получив ни гроша. Сколько вам обещал Орас?
Изабелла. Мой месячный заработок и это платье, которое мне только что порвали.
Мессершман. Кто вам его порвал?
Изабелла. Ваша дочь.
Мессершман. Стало быть, я в ответе. Сверх того, что вы запросите, я куплю вам еще два платья.
Изабелла. Спасибо, мсье, но мне больше нравится это — порванное.
Мессершман. Давайте начистоту. Я не хочу, чтобы вы виделись с Орасом, даже для расчета. Сколько вы просите, чтобы уехать, не повидавшись с ним?
Изабелла. Ничего, мсье. Я не собиралась с ним видеться.
Мессершман. А обещанная плата?
Изабелла. Я не намерена брать деньги. Я считаю, что танцевала здесь нынче вечером для собственного удовольствия.
Мессершман (смотрит на нее, потом подходит ближе, грузный, могущественный). Я не люблю ничего дарового, мадемуазель.
Изабелла. Даровое внушает вам тревогу?
Мессершман. Оно кажется мне чересчур дорогим. Почему вы отказываетесь от денег Ораса?
Изабелла. Просто мне доставит удовольствие не брать их, вот и все.
Мессершман. А от моих?
Изабелла. Вам не за что мне платить. Я вам уже объяснила, что как раз собиралась уезжать. Меня и в самом деле просили разыграть здесь сегодня небольшую комедию… Роль сыграна, занавес опущен, и я уезжаю.
Мессершман. Но мне не нравится, что вы уезжаете, ничего не получив.
Изабелла. Почему?
Мессершман. Это противоестественно.
Изабелла. Очень жаль, но именно так я и поступлю. Прошу прощения, мсье. (Идет к выходу.)
Мессершман (кричит с неожиданной яростью). Э! Нет! Не берите пример с Осовича!
Изабелла (останавливаясь в изумлении). Кто такой Осович?
Мессершман. Осович — банкир, один из моих конкурентов. Мне не раз приходилось обсуждать с ним важные дела. Так вот, этот человек вечно уходил. Стоило нам не сойтись во мнениях — а это случалось часто — глядь, он уже уходит. Вечно я его ловил в коридорах и в лифте. И чем дальше он успевал уйти, тем дороже мне это обходилось. В конце концов однажды в бухте Динар под каким-то предлогом я заманил его в лодке в открытое море, предварительно удостоверившись, что он не умеет плавать. Там я предложил ему громадную сумму, чтобы раз и навсегда с этим покончить. С тех пор мы закадычные друзья, но он научился плавать. Никогда не притворяйтесь, будто вы уходите, дитя мое. Это средство никудышное. В денежных вопросах люди никогда не приходят к соглашению, но все равно надо оставаться на месте, иначе нельзя вести дела. Ну вот что, малютка, внемлите же и вы голосу благоразумия. Поймите, время идет, и чем дальше, тем больше шансов, что гости сами все разнюхают, и вашему молчанию будет грош цена. Пока еще время есть, запросите с меня приличную сумму. Само собой, у меня свои принципы, из-за каждой мелочи я торгуюсь так, как если бы речь шла обо всем моем состоянии, но с моим капиталом я могу себе изредка позволить быть сентиментальным. К тому же эти маленькие прихоти подхлестывают тебя в других делах. Вы мне симпатичны, и я расположен не скупиться с вами. Сколько вы хотите?