Серебряные колокольчики (СИ)

И это потихоньку начинало мне нравиться.
Спать я отправился, размышляя о масштабе творящегося вокруг меня. Если на каждого из нас придется по четырнадцать модификаций... В текущих ценах это, наверное, годовой бюджет маленького городка. А ведь это всего лишь одна небольшая часть всего замысла...
Так, размышляя о финансовой составляющей проекта, я и заснул.
Утром меня разбудил аккуратный стук в дверь моего жилища. Пришлось подниматься и идти открывать. Снаружи обнаружился немолодой лысый мужчина в белом халате поверх стандартного костюма.
– Доброе утро, Крис, – улыбнулся он мне. – С сегодняшнего дня я твой новый куратор. Собирайся, нам через полчаса нужно быть в медицинском блоке.
 Глава 2. 
 Я стою в темноте на пригорке, с испугом рассматривая окрестности. Не могу понять, что же меня разбудило, но тревожное чувство все нарастает. В голове все так же играет едва слышная мелодия, напоминающая перезвон колокольчиков... Кручусь волчком, пытаясь понять, откуда она исходит. 
 С одной стороны от меня виднеются силуэты гор, заросших лесом. С другой – светятся огни моего родного города. Почему-то не могу вспомнить его название. Некоторое время стою в задумчивости, но воспоминание все не приходит и я забываю о городе.  
 Откуда идет музыка? 
– Давай, парень, давай, напряги извилины, – профессор Ромус патетически вздернул руки, испепеляя меня негодующим взглядом.
– Господин профессор, я стараюсь...
– Старайся лучше! В космосе никто не станет ждать, пока ты вспомнишь все константы!
Астронавигация. Дичайший по своей сложности предмет, сплав физики пространства, математики и обеих геометрий. Зубодробительные формулы, описывающие гиперпространственные переходы. И мой несчастный мозг, пытающийся хоть как-то их запомнить.
Проклятый профессор – настоящий фанатик. Перед ним стояла четкая задача – провести углубленную подготовку к изучению предмета. Но вместо этого уже третий месяц мы усиленными темпами изучаем стандартный академический курс. Так, по его мнению, надежнее. А то, что у меня раскалывается голова от попыток понять материал – это его не волнует.
И угораздило же меня попасть в техническую группу. Математический склад ума, большие перспективы... тьфу. Парни из дипломатической параллели сейчас проходят какие-то интересные психологические тесты, моделируют правительственные переговоры, а я рассчитываю курс транспортника из одной звездной системы в другую. Причем, непонятно зачем – все такие вещи с самого начала освоения космоса делают обычно компьютеры, а не пилоты.
От профессора я выбрался выжатым, словно лимон. Благо, на сегодня у меня оставалось лишь одно занятие и оно входило в список любимых – специальный рукопашный бой.
Преподавал его мрачный жилистый сержант из какого-то неизвестного мне рода войск. Имени он мне за почти три года занятий так и не назвал, предпочитая, чтобы я обращался к нему по званию и в ответ называя меня рядовым. Ну, если ему так проще.
– Явился, рядовой. Смотрю, старикашка тебе совсем мозги высушил сегодня?
– Так точно, Сержант!
– Давай разминочный комплекс.
Разминка – это хорошо и приятно. К спортивным упражнениям я привык давно, еще со времен занятий на первой базе. Там и рукопашный бой был, но он кардинально отличался от того, чему меня учил сержант.
– Ты, рядовой, должен научиться двум вещам, – просветил он меня на нашем самом первом занятии. – Первое – это быть машиной для убийства. А второе – это быть деревенским дурачком, которого в детстве на два месяца отдали на курсы рукопашки и который там научился только тому, чтобы махать руками в сторону противника, а не в противоположную.
Вот в рамках этих двух направлений и шли наши занятия. Сначала мне предлагалось проводить бой в наиболее эффективном и жестком стиле, нейтрализуя противника за возможно меньшее время, а затем служить боксерской грушей, нелепо размахивая кулаками и пытаясь защищаться.
Довольно сложное дело, но я потихоньку приспосабливался и переключатель в голове работал все лучше.
– Давай, давай, рядовой, че жмешься, как трусливое ссыкло? – и удар в голень, от которого я неловко отпрыгиваю, теряя равновесие. Сержант пользуется ситуацией и могучий кулак, не обращая внимания на жалкую попытку блока, достигает моего солнечного сплетения, заставляя скрючиться на полу в попытках втянуть в себя немного воздуха.
– Молодец, рядовой. Десять минут перерыв.
Сержант был явно доволен. Я продержался целую минуту, полностью выдерживая “деревенский” стиль боя. И пропустил финальный удар, так и не показав ничего из арсенала спецподразделений.
Для чего все это – мне доходчиво объяснил куратор еще перед началом курса. Перед нашими учителями стояла и стоит грандиозная задача – превратить каждого участника проекта в идеального агента. А это подразумевает как множество знаний и умений, так и маскировку этих самых умений. Сложно воспринимать кого-то обычным пареньком, если он в первой же драке демонстрирует навыки супербойца. Вот и учат нас двум стилям – для дела и для любопытных глаз.
Сегодня Сержант особо не зверствовал и ничему новому меня не учил. Всего пара спаррингов, а теперь вот передышка. Да и задумчивый он сегодня какой-то.
– Ты в курсе, рядовой, что наши занятия заканчиваются? – внезапно огорошил он меня вопросом.
– Нет, – односложно ответил я, продолжая восстанавливать дыхание. – А почему?
– Полагаю, хотят выделить время для других предметов, – задумчиво проговорил он, усаживаясь на валяющийся на полу боксерский мешок. – За новостями следишь?
– Вообще – да, но сегодня еще не смотрел.
Сержант недовольно скривился.
– Жопа наступает, рядовой. Как-то незаметно она подкрадывалась, подкрадывалась – и вот появилась. Шесть часов назад “трешки” сбили к чертям одну из наших орбиталок. Потеряли несколько кораблей, понятно, ушли в космос, но дело уже сделано. В планетарной сети есть видео, как она падает в океан неподалеку от Локоста. То еще зрелище.
– Осталось еще одиннадцать.
– Да хоть тридцать, – досадливо скривился он. – Самое важное – начало положено. Понимаешь, что это значит?
– Факт уничтожения одной из орбитальных станций означает, что, во-первых, у нас практически не осталось космического флота, способного сражаться с противником и прикрывать базы, а во-вторых, у противника имеется эффективное оружие и ресурсы, позволяющие ему с минимальными потерями уничтожать значимые единицы планетарной обороны. В целом же это означает, что противник приступил к четвертой из пяти стадий войны. Скорее всего, четвертая стадия продлится два-три года, в течение которых будут уничтожены либо все, либо большинство орбитальных станций. После чего начнется пятая стадия, подразумевающая полный внешний контроль планеты и точечные удары с орбиты, после чего война будет окончательно проиграна.
Сержант удивленно вылупился на меня. Я в ответ пожал плечами.
– Все время забываю, рядовой, что ты у нас не простое пушечное мясо, – ухмыльнулся мой наставник.
– А в моем конкретном случае это означает, что в меня будут впихивать еще больше знаний, – со вздохом произнес я. – Боюсь, сдохну до конца обучения.
– Не вздумай, – неожиданно серьезно произнес Сержант. – Ты здесь живешь в закрытом мирке и не особо представляешь, что творится снаружи. Уверяю тебя, картинка с телевидения к реальности никакого отношения не имеет. Гражданское население в панике. Все понимают, что наступает задница, но сделать ничего не могут. Военным еще хуже. Мы просто готовимся к тому, что через некоторое время умрем. Все, без исключения. И, знаешь ли, боевой дух это не особо поднимает.
Видно, на моем лице что-то отразилось, потому что он понимающе хмыкнул.
– Думаешь – при чем здесь ты? А при том, рядовой, что, когда откуда-нибудь с орбиты меня изжарят плазмой, в последний момент своей жизни я буду думать о том, что один парнишка, которого я когда-то учил, выживет в этом аду, выберется наверх и через много-много лет отомстит не только за своих родных со второй планеты, но и за одного злобного, давно сдохшего солдата. И, рядовой, поверь, умирать я буду с улыбкой на губах.