Владычный полк

Андрей снова пристроился к группе жителей. Выступающий призывал собрать вече и голосовать за присоединение к Литве. Но горожане освистали, затюкали выступающего и в знак протеста разошлись.
Оратор нисколько не смутился, присоединился к другой кучке, немного послушал и стал говорить сам. Громким голосом и жестикуляциями он завладел вниманием собравшихся и снова заговорил о Литве. Неужели свобода и независимость Новгородской республики так ему надоели?
Закончив свою речь, выступающий пошел с площади. Андрей – за ним. Ба, да он тоже идет на Неревский конец, сворачивает на уже знакомую улицу и заходит в тот самый дом, куда заходил первый горлопан.
Андрей в нервном возбуждении прошел мимо. Не случайность это! За самим домом последить надо, похоже, тут главарь обитает, мозговой центр провокаторов. И по методам работы напоминает его, Андрея, действия в последние дни пребывания в Москве.
Он возвращался на подворье уже вечером. В принципе, ему невероятно повезло. Первый день – и такая удача!
Следующим днем он нашел старшину улицы и вроде как невзначай, между разговором, выяснил, кому принадлежит дом. Владелец – златокузнец, живет давно, ни в чем предосудительном, вроде кутежей и драк, замечен не был. Ну да, как же, будет он привлекать к себе ненужное внимание! А ведь и Андрей в Москве вел себя тихо и благочинно под личиной немецкого купца.
Он вернулся на подворье, прошел к Гермогену.
– Дом нашел интересный, точнее, его владельца. На вечевой площади людишки разные горлопанят про Литву, а потом в дом заходят – либо за деньгами, либо за указаниями.
– Кто таков?
– Новгородец, златокузнец Матвей Кошкин.
– Не слыхал раньше.
– Последить за домом хочу. Угол в избе напротив снять или поблизости. И помощника бы мне – за людишками последить, что приходят.
– Разумно. Леонтий пока ничем не занят. Устроит?
– Вполне.
– Дерзай. И да поможет тебе Господь в твоих начинаниях!
Андрей откланялся. Время едва перевалило за полдень, и он направился на Неревский конец. Осмотрелся, определил дом, из которого видно будет. Наискосок немного, зато окна на улицу и справа. Хозяев бы только уговорить, да чтобы не болтливы оказались.
Он постучал в калитку.
На стук вышла далеко не молодая женщина.
– Чего тебе, милок?
– Угол снять хочу. Люди добрые подсказали, что у тебя можно.
– И-и-и, милок, люди что хочешь скажут. А семья велика ли?
– Не, я да брательник.
Женщина задумалась. Лишняя копейка никогда не помешает.
– Зайди, что мы на улице стоим.
Андрей зашел в избу, осмотрел три маленькие комнаты. Чистенько, но бедно, нужда чувствуется.
– Меня вот эта устраивает, – он указал на одну. – Сколько просишь?
– Медяху за седмицу, – женщина прижала пальцы ко рту. Самой, наверное, показалось много.
– Лады. Задаток даю. Так завтра с утречка придем.
– Так и сегодня можно…
– Мы с братом по ночам работаем, сторожами, – соврал Андрей.
– Как знаешь.
Утром Андрей и Леонтий уже сидели в комнате в доме хозяйки, оба смотрели в окна.
– Нет, так не пойдет, – сказал Андрей, – давай по очереди. Сначала я, потом – ты. Но если я покажу на кого-то, за ним пойдешь. Осторожно проследишь – где живет, как звать, чем занимается.
– Да что же, у него спрашивать?
– Где живет, сам увидишь. А потом с соседями разговор заведи, поинтересуйся между прочим, ненавязчиво. Потом разговор на другую тему переведи – вроде словоохотливый болтун.
– Понял. – Леонтий улегся на лавку.
До полудня никто не входил и не выходил из интересующего их дома. Потом, часам к четырем пополудни, как прорвало – один за другим пошли ходоки. Некоторые на тарантасах подъезжали, и, судя по одежде, – состоятельные люди. Ну да, златокузнец все-таки, товар свой продавать должен, видимость соблюдать. Но и другие заходили, значительно более скромно одеты. На покупателей золотых изделий посетители были вовсе не похожи и находились в избе недолго.
Двоих Андрей узнал – это как раз за ними он шел сюда после площади, на одного сразу Леонтию указал. Сам же наблюдал.
Через час Леонтий вернулся – он узнал адрес и фамилию человека, на которого ему указал Андрей. Уже хорошо. Потом таким же образом они отследили другого человека.
Златокузнец с размахом работал, и за неделю слежения им удалось целый список составить. Андрей на память не полагался, записывал все. Таким образом, они целую сеть горлопанов-смутьянов выявили, около трех десятков. Андрей списки в своей келье оставлял – ни к чему хозяйке случайно их увидеть. К тому же при себе – одна-две фамилии всего.
Пошла всего вторая неделя слежки, как все изменилось. На крыльцо с узлом за плечами сам хозяин вышел, с супружницей на крыльце расцеловался.
Так, ведь он уезжать куда-то собрался! Андрей заметался по комнате. И Леонтий следить отправился за новым визитером. Черт! Андрей, разбрызгивая чернила, торопливо написал Леонтию: «Я за хозяином, жди». И как назло, при себе никакого оружия нет, только боевой нож.
Кошкин направился на торг и стал разговаривать с крестьянами. Они в город на санях продукты привозили – молоко, масло, морковь, капусту квашеную, битую птицу.
«Ищет сани, что попутно поедут, – понял Андрей. – Все равно пустые, и кто-то подзаработать захочет, возьмет». Он подбежал к мужику в драном армяке, усевшемуся на передок саней.
– Подвези, заплачу.
– Куды?
– Не знаю.
– Пьяный, что ли? А ну отойди, а то кнута отведаешь!
– А тебе какая разница куда? Алтын даю.
Мужик сразу утих.
– Вон за тем поедем. – Андрей показал пальцем. – Только близко не подъезжай.
– Ты не разбойник ли, часом? – подозрительно уставился на него ездовой.
– Да разве я похож на разбойника? Полюбовник жены моей, хочу узнать, где живет.
Мужик хихикнул и жалостливо посмотрел на Андрея:
– Чего за ним следить? Бабу свою побей и выгони из избы в одной сорочке. Нечего мужа позорить!
– А как я докажу? Она же отнекиваться будет!
– Верно.
Кошкин меж тем уселся в сани, и они поехали к городским воротам.
– Трогай, а то упустим.
– Да ни в жисть!
Из города по дороге тянулась вереница саней – распродали крестьяне свой товар и домой возвращались.
Матвей не обернулся ни разу. Андрей поглядывал в его сторону периодически. Все время глаза пялить в спину нельзя, почувствует он взгляд.
Верст через пять сани с Матвеем повернули на перекрестке направо.
– Знаю, куда он путь держит, – обернулся к Андрею мужик. – Починок там, Елизовский, три избы всего.
Еще через версту сани въехали в починок – небольшую деревушку и остановились у крайней избы. Матвей соскочил с саней и отдал возчику деньги. Сани стали разворачиваться.
– Поворачивай, в Новгород езжай.
– Не было такого договора – назад вертаться!
– Я, по-твоему, пешком назад пойду? Медяху сверху накину, – Андрей протянул монеты. При их виде мужик махнул рукой, сгреб деньги и стал разворачивать сани.
В Новгород они вернулись быстрее. Мужик нахлестывал лошадь, желая дотемна вернуться домой. Он высадил Андрея у городских ворот.
– Милок, дальше сам! Мне еще десять верст ехать, а то лошадь запалю.
– И на том спасибо.
– А бабу – вожжами и гони.
Мужик уехал, а Андрей быстрым шагом направился к Гермогену. Златокузнец не просто так поехал. Или сведения важные добыл, а у него там посыльный, или случилось что-то. А может, Матвей – лишь передаточное звено? А руководитель, паук главный, в починке проживает?
Последнюю сотню метров до подворья Андрей уже бежал – лишь бы Гермоген спать не лег.
Он забежал во двор, вихрем пронесся по лестнице и постучал в знакомую дверь.
Гермоген предложил войти. На столе стояли два подсвечника, дававшие сносный свет.
– Что случилось? – Гермоген сразу понял, что неспроста Андрей заявился так поздно.
И Андрей коротко рассказал ему о Кошкине, который выехал в починок.