Тонкие грани (СИ)

- Ты уделяешь слишком пристальное внимание малозначащим вещам, – губы тронула горькая ухмылка, и он отвел глаза.
- Почему убили Стэнли? – по-видимому, на это он намекал, что этот вопрос должен был интересовать больше остальных?
- Не знаю.
- Клайв хотел тебя убить? – сама не понимая своего спокойного тона, я чувствовала, как в голове созревают сотни, нет, тысячи вопросов.
- Скорее всего, припугнуть, – наглец был и не особо-то и разговорчив…
«Здравый рассудок, здравый рассудок…», – призывала я остатки ясного мышления. Мой брат был преступником… Кого он убивал? Зачем? Как он пришел к такому выбору, и почему я не замечала в нем никаких перемен? Почему он подарил мне этот медальон? Как давно он этим всем занимался? А должна ли я вообще верить наглецу? Я закрыла глаза и постаралась собраться с мыслями. Естественно у меня ничего не вышло. Единственным желанием было ничего не знать о том, что причиняло такую душевную боль.
Наглец тем временем развернулся и пошел прочь, не проронив больше ни слова. Заметив, что нахожусь одна в комнате спустя несколько минут, я поняла что, по-видимому, у наглеца не было причин меня обманывать. Как я и предполагала, убийство человека для него такое же обычное дело, как дышать воздухом. Он спокойно мог бы прикончить меня на стоянке, учитывая его опыт в этой сфере, так что не то чтобы не нашли моего убийцу, не нашли бы и меня саму, точнее уже мои разложившиеся к тому моменту останки. Господи, сколько же вопросов и ни одного ответа, который бы хоть немного пролил свет на всю эту грязь.
Это было так жестоко, узнать после смерти человека о том, что он был не идеален при жизни. Человек, которого я боготворила и на которого равнялась, по словам наглеца, был убийцей. Меняло это хоть что-нибудь в моих чувствах по отношению к брату? Нет. Не меняло. И навряд ли бы изменило, узнай я об этом и при его жизни. Я не имела права осуждать его выбор, и была уверена, у Стэнли были веские причины, чтобы прийти к такому решению. Даже если слова наглеца окажутся правдой... Я до сих пор беззаветно любила брата. Независимо оттого, насколько сильно были запятнаны его руки чужой кровью. Возможно, циничность не восприветствуется на небесах, но теперь же, учитывая вскрывшиеся подробности, мне там нечего было делать.
Казалось, из меня разом вышибли весь воздух вместе с надеждами… даже не знаю на что. Чего я ожидала, находясь здесь в полной неизвестности за трехметровой изгородью? Всего. Но только не того, что мой брат окажется преступником. Что заставило его принять такой выбор? А наглеца? Для того чтобы избрать самостоятельно такой путь нужно быть либо жестоким и бесчувственным человеком, чего я точно не могла сказать о Стэнли, либо быть лишенным всякого выбора. Второй вариант мне нравился больше. У меня тоже сейчас не было выбора. Я не могла просто так взять и вернуться обратно к той размеренной жизни, что была у меня до смерти брата. Да что там, я не могла даже вернуться к той жизни, которая была у меня еще буквально несколько дней назад. В университете пришлось взять академический отпуск, потому что учеба было последним о чем я могла думать в последнее время. Фактически у меня больше не было дома и машины, не было ничего. Хотя материальные ценности никогда и не стояли у меня в приоритете. Мне был гораздо важнее внутренний комфорт и душевное равновесие. Но сейчас я была бедна во всех смыслах этого слова. Единственное, что у меня было – это зацепка. Если окажется, что Стэнли на самом деле убили, а его убийство было подстроено, то моей самой главной целью в жизни станет найти этого негодяя, который сделал это и отплатить ему той же монетой.
Но только одного я не могла понять... Что сподвигло его пойти на такой шаг?
Борясь с противоречивыми чувствами, которые бушевали внутри, я долго не могла заснуть. Лишь под утро мне удалось на немного забыться. Мне снился Стэнли, он стоял на том самом месте, где накануне ночью в крови стоял Рик. Он молчал и смотрел на меня грустными глазами. Я звала его, тянула к нему руки, но его силуэт становился только дальше и, в конце концов, образ окончательно рассеялся, как туман, и я проснулась.
- Ты проспала, – голос наглеца моментально вернул меня в реальность. Проспала? Не помню, чтобы и вовсе он говорил о том, что мы покинем стены дома. Но перечить не стала. Как никак вчера он спас меня...
- У тебя есть только две минуты, чтобы собраться, – холодно бросил он и вышел из комнаты.
Я что-то слышала в пол уха по телевизору про армейские сборы за несколько секунд... В душевой висели майка, белье и джинсы. Быстро скинув с себя полотенце, я надела просохшую одежду. Джинсы были, правда, немного влажноваты, но выбора в одежде у меня не было. Сбрызнув лицо прохладной водой, я завязала высокий хвост и вышла в гостиную, где меня уже ждал наглец. Ничего, не сказав, он вышел из дома и по мелкому гравию направился к машине. На месте иссиня черной «BMW» стояла серебристая «Audi» с наглухо тонированными стеклами. На полу у барной стойки была идеальная чистота. Ни намека на то, что вчера здесь лежала приличная кучка битого стекла вперемешку с таблетками. Мистика... Не удивлюсь и тому, что трупы собак и Клайва в придачу убирала какая-нибудь из его внештатных уборщиц... Или уборщиков. Не поручит же он женщине таскать трупы своих жертв? Я перевела взгляд в сторону наглеца. Отчего нет, скорее позволит. Точнее даже заставит... приказным тоном.
Наглец был одет с иголочки: черный строгий костюм с металлическим отливом и непременный атрибут бесстыжего наглеца – очки в серебристой оправе. На его фоне я выглядела заморышем, цвет моей майки превратился в непонятный грязный оттенок после вчерашней аварии и моих попыток продезинфицировать рану. Меня это мало расстраивало, но выглядеть неряхой рядом с иголочки одетым наглецом... Больше беспокоило, чтобы сидения в его машине оказались не кожаными и желательно не светлого оттенка. Мои влажные джинсы могли оставить некрасивые мокрые отпечатки на сидении его дорогого автомобиля…
- Как умер твой брат? – внезапно спросил наглец, когда мы оказались в салоне автомобиля. Я внутренне сжалась от воспоминаний, но решила стоически выдержать допрос.
- От передозировки наркотиков, – не мешкая, ответила я, смотря вдаль. Мне не хотелось разговаривать на эту тему, но если это хоть как-то помогло пролить свет на обстоятельства смерти брата, я готова вытерпеть не только допрос, но и пытки.
- Как давно у тебя этот медальон? – продолжил он задавать вопросы.
- Около двух месяцев... точно не помню, – голос дрогнул.
Наглец мельком посмотрел в мою сторону и замолк. Мысленно поблагодарив того в первый раз за все время, что он не продолжил развивать эту тему, я отвернулась к окну. Знаю, глупо, но моим жизненным кредо была цитата «Мужчины не плачут». Я относила себя к сильным людям, а к сильному полу издревле относят мужчин. Тонкая психология, но на подсознательном уровне у каждого имелось нечто, что заставляло подпитываться в моменты отчаяния, не раскисать, находя силы для дальнейшего существования.
Переключив внимание на дорогу, я сосредоточилась на мыслях, куда мы направлялись. Наглец накануне говорил что-то о том, что у меня будет возможность отработать свой долг... Надеюсь, мне не придется убить человека, или сделать что еще похуже? Хотя куда уж хуже. Убить — это, конечно, самое страшное преступление. Но если поразмыслить, предательство близкого человека было бы, наверное, сродни убийству невиновного: в обоих случаях вера во что-то хорошее и светлое, умирала.