Язычник

Взбодрившись, он вышел на прогулочную палубу, где висели спасательные шлюпки, и не поленился забраться в одну из них. Двигатель был на месте и запустился вручную, как и должно быть. Илья нашел аварийный буй, но его аккумулятор был разряжен. В носовом форпике обнаружил сухой паек в герметичной упаковке и пластиковую посуду с водой. Обрадовался чрезвычайно. Одному, если умеренно есть и пить, на неделю, дней на десять растянуть можно.
Шлюпок было по пять с каждого борта, стало быть, смерть от голода и жажды откладывается на полтора-два месяца. В его положении – целая вечность, но он не собирался жить на судне так долго. Конечно, первым делом была забота о выживании – о воде и еде. Однако, найдя некоторые припасы, он стал размышлять: что делать дальше, как выбраться с судна на сушу?
Илья устроился в капитанской каюте на кожаном диване – лежа думалось лучше. Первый вариант спасения лежал на виду – спасательная шлюпка. Можно ее спустить и отправиться на юг – там лежит земля. Одному спустить, вручную, достаточно долго и утомительно, но реально. Если еще собрать воду и сухпай с других шлюпок, слить в емкость топливо, то совсем неплохо выходит. А ждать пассивно не выход, да и деятельная натура Ильи ожидания не переносила. Ведь судно может болтаться в море неопределенное время – месяц, год – не нашли же его целых полтора года? Ракетницу с патронами он видел, и если увидит проходящее судно, подаст сигнал о помощи.
Были и другие варианты: запустить аварийные дизели, запитать радиостанцию и подать сигнал «SOS». Вот только о своих координатах он ничего сообщить не сможет, поскольку не знает их. И ни одного прибора для определения местоположения он на судне не видел. Хорошие приборы стоят дорого, их не бросают. А без координат какой же это сигнал?
Немного отдохнув, Илья перешел на капитанский мостик, в рубку, откуда с биноклем он осмотрел горизонт. Чисто! Конечно, северные моря – место не самое судоходное. Он попытался вспомнить, какие здесь течения, и не смог. Он же учился не на судоводителя, не на штурмана, его заботой были двигатели и прочие энергетические установки, а также гребные валы и винты. Конечно, они изучали штурманское дело, навигацию, но все это было мельком и все подзабылось. Будет плохо, если судно дрейфует к полюсу, тогда даже на спасательной шлюпке не выбраться, ближайшая суша будет далеко. Да и какая тут суша? Необитаемые острова, хозяева которых – белые медведи. Зверь сильный, быстрый, а у него оружия никакого.
Илья начал делать обход кают. Находил по мелочи, и в основном это были забытые пассажирские вещи. Его же интересовали вода и еда, а с этим было плохо.
Вечером Илья подытожил свои поиски и сделал вывод, что ему нечего надеяться на помощь со стороны, надо активно выбираться самому. Судно дало передышку, не более.
Утром после завтрака – крекеры и вода – он забрался в шлюпку и запустил дизелек. Тот ровно затарахтел, но Илья сразу заглушил его, решив, что нечего зря расходовать драгоценное топливо.
Весь день он перетаскивал в выбранную шлюпку запасы воды и продуктов. Из других шлюпок перенес сухие пайки, ракетницы с патронами и аптечки. Все топливо из шлюпок слил в пустые пластиковые емкости, которые нашел в ресторане, – то ли соки в них хранились, то ли вода.
Понемногу груз набирался. Илья решил проверить все помещения, вплоть до кладовок, где еще не был: по ночам было прохладно и хотелось бы найти теплую одежду. Видел он ее кое-где в каютах, но не обращал внимания.
В машинном отделении обнаружил канистру с техническим маслом и снес ее в шлюпку, решив, что оно пригодится развести костер, коли в том нужда будет. В боцманской каюте нашел ватник, кое-какие инструменты вроде лома и разводных ключей и небольшую бухту веревки. Все это он тоже перетащил в шлюпку. Дойдет на шлюпке до жилья – отлично, а если к острову пристанет – пригодится. Потому как он помнил – Робинзон не брезговал любой полезной вещью.
Из ресторана забрал упаковку пластиковых тарелок, стаканов, ножей и вилок. Там была еще хорошая фарфоровая посуда, но ее он не взял – тяжело, да и хрупкая.
За делом время бежало быстро. Периодически из капитанской рубки Илья в бинокль осматривал воды – он не терял надежды, что появится какой-нибудь сейнер, траулер или военное судно и он успеет подать сигнал из ракетницы – он даже таскал ее с собой за брючным ремнем.
Назавтра Илья решил осмотреть нижнюю палубу и начать спускать шлюпку. Сколько времени займет спуск, он не знал. Электроприводом – пару минут, вручную – дольше, но это когда вдвоем. А он один, и на талях придется работать по очереди, с носа шлюпки и с кормы – ведь шлюп-балок две.
Гладко было на бумаге, да забыли про овраги… К утру начало штормить, зарядил мелкий нудный дождь, и спуск шлюпки пришлось отложить. Если ее опустить, она будет биться о борт судна, может дать трещину. Шторм назавтра может усилиться.
Илья сидел в кресле капитана в рулевой рубке и отхлебывал из горлышка виски. Постепенно сам себе стал отдавать команды:
– Полный вперед! Лево руля двадцать. А что у нас впереди?
С этими словами он хватал бинокль и смотрел по сторонам. Однако везде – свинцовые волны. Тоска полная, поговорить не с кем, хоть бы радио послушать.
К вечеру качка усилилась и появилась самая неприятная, боковая. Судно переваливалось с боку на бок, и в некоторые моменты крен был изрядным.
Илья перебрался в VIP-каюту на мостике. Широченная кровать, кожаный диван – спи где и как хочешь.
По полу каталась пустая бутылка. Илья открыл иллюминатор и выкинул ее за борт, чтобы не раздражала. Потом подумал, что надо было записку написать и вложить. Всякое может случиться, а бутылку кто-нибудь когда-нибудь да выловит, записку прочитает – хоть какая-то весточка о себе…
Он лег на широкую кровать и попробовал уснуть. Не получалось, от качки его переворачивало с боку на бок. Он перебрался на диван. С одной стороны спинка, подушки промялись и удобно приняли тело.
Илья стал уже придремывать, но что-то мешало, каталось по полу. Неужели еще одна бутылка? Докеры здесь пьянствовали? Добивали запасы алкоголя капитана?
Илья чертыхнулся и сполз с дивана. Темно, качка сильная. Стоя на четвереньках, он прислушался – предмет катился к нему. Он выставил руку и поймал его – нет, не бутылку. На ощупь – дерево, причем резное.
Пойманную находку Илья сунул под подушку – завтра при свете дня рассмотрит. А сейчас в иллюминатор светила полная луна, периодически закрываемая тучами. Еще он успел подумать о том, что в полнолуние погода всегда портится, как бы непогода на два дня не затянулась.
Проснулся Илья от солнечного света, бьющего через стекло иллюминатора. Выспался он плохо, от качки слегка подташнивало. «С чего бы?» – удивился Илья: ведь раньше, когда он ходил на судах, качку переносил нормально.
О, что это там ночью каталось? Илья сунул руку под подушку дивана и вытащил резную деревянную фигурку. Что бы это могло быть? Вроде видел он подобное когда-то, только когда и где? Работа искусная – женщина какая-то, и надпись внизу. Илья пригляделся – это были руны. Скандинавские? Судно совершало вояжи в северные страны, и такая версия показалась ему правдоподобной.
Он вышел на палубу. Ветер разогнал тучи, солнце светило вовсю, но штиля не было. Север, однако.
На море было волнение два-три балла. Судно слегка покачивалось, но такой болтанки, как ночью, не было.
Со спуском шлюпки Илья решил повременить – до штиля. Что решит один день? Он поел консервов с крекерами, выпил банку сока. Жизнь немного повеселела.
Он обошел судно еще раз. За несколько дней он привык к «Любови Орловой», и ему даже не хотелось расставаться с ней, поскольку он уже воспринимал судно, как свою собственность. А что? Имел юридическое право, но в данный момент не мог его реализовать.
Каждый обход корабля приносил ему что-то новое. Вот проходил несколько раз по коридору, а сейчас узрел противопожарный щит. Огнетушитель, багор, топор. Топор – вещь нужная, хотя топор, на его взгляд, был неважным. Для борьбы с пожаром вполне сойдет, но для рубки дерева туповат будет, и топорище неудобное.