Миллион терзаний

М и ш а. Так можешь передать им знамя. 
Э к и п а ж е в (строго). Знамя передается исключительно по мужской линии. Но если ты будешь себя так вести... Если у тебя не будет идеалов и принципов, то придется... Имей в виду, Михаил, - придется передать... И видит бог, я передам. Не посмотрю на то, что они девушки, - и передам знамя. Особенно Калерии. Она ведет себя безупречно. Я еще не знаю, что будет с Агнессой. Я не знаю, чего она наберется в своем, как это называется на вашем ужасном языке, в своем вузе, кажется, так - вуз! Но за Калерию я ручаюсь... Она не изменит высоким принципам Экипажевых. И служению чистому искусству. Пока большевики не распродадут последнего шедевра последнего музея, она будет свято охранять музейные ценности - единственное, что нам осталось от великого культурного наследия прошлого. 
М и ш а. Да что ты зарядил, ей-богу: идеалы, большевики, распродадут шедевры... Вот достукаешься до того, что тебе пришьют дело. 
Э к и п а ж е в. Молчи! Я ничего не боюсь. Экипажевы никогда не скрывали своих убеждений. Пусть приходят, пусть надевают на меня кандалы. Я готов. Экипажевы всегда страдали за убеждения. Ну! Берите меня... Я подчиняюсь произволу. 
Стук в дверь. Пауза. 
Тс-с-с! 
Пауза. 
А... антрэ! 
ЯВЛЕНИЕ V 
В дверь заглядывает 1-й жилец. 
1-й  ж и л е ц. Это к вам милиция? (Входит в комнату.) 
Э к и п а ж е в. К... какая м... милиция? За что же? 
1-й  ж и л е ц. Жильцы, говорят, видели, как сюда к вам милиционер вошел. Я сам, конечно, не видел, но жильцы говорят, возле вашей двери милиционера видели... 
Э к и п а ж е в. Видит бог. Ни сном ни духом. Зачем же милиция! Я четырнадцать лет сочувствую... 
М и ш а. Никакого тут милиционера не было. Что вы зря панику поднимаете! Видите, ну где милиционер? 
1-й  ж и л е ц. Нету милиционера. 
ЯВЛЕНИЕ VI 
В дверь заглядывает 2-й жилец и бурно врывается. 
2-й  ж и л е ц. В чем дело? Что такое? Экипажева забирают? 
Э к и п а ж е в. Меня нельзя забирать. Я - лояльный. 
2-й  ж и л е ц (кричит в коридор). Экипажева забирают! 
ЯВЛЕНИЕ VII 
Входит соседка Артамонова. 
А р т а м о н о в а. Голубчик! Анатолий Эсперович! Да что же это делается? Да за что же это вас в милицию? 
Г о л о с  з а  с ц е н о й. Господа! Экипажева забирают! Милиция пришла! 
М и ш а. Граждане! Что за паника? Никакой милиции нет. Это вам показалось. Видите? А ну, граждане! Попрошу посторонних очистить помещение. (Выпроваживает всех жильцов Артамоновой. Кричит в коридор.) Нету никакой милиции! Разойдитесь! 
Э к и п а ж е в. И в коридоре нету... милиции? 
М и ш а. И в коридоре нету. 
Э к и п а ж е в. Нуте-с. 
А р т а м о н о в а. Я так переволновалась... Так переволновалась... 
Э к и п а ж е в. Уверяю вас, госпожа Артамонова, - напрасное волнение. Берите с меня пример. Вы видите, - совершенно я спокоен. Мы, интеллигенция... Может быть, в кухне - милиция? 
М и ш а. Нету в кухне милиции. Нету! Успокойся. 
Э к и п а ж е в. Нуте-с. Русская интеллигенция всегда была жертвой полицейских репрессий. Радищев. Декабристы. Октябристы. Пушкин, Лермонтов, Жуковский... Слышишь, Михаил! Ты должен склонить голову перед этими святыми именами, а не глупо ухмыляться. Вот, госпожа Артамонова, современная молодежь. Полюбуйтесь! 
А р т а м о н о в а (со вздохом). Да, уж... (Оживившись.) Анатолий Эсперович! Кстати, об интеллигенции. Нас с вами можно поздравить. 
Э к и п а ж е в. Что такое? 
А р т а м о н о в а. Наконец-то Советская власть взяла лучшую часть старой интеллигенции на особое снабжение. 
Э к и п а ж е в. Не может быть! 
А р т а м о н о в а. Уверяю вас. Муж моей дочери, мой зять, инженер Белье, прикреплен к закрытому распределителю. Представьте себе, в месяц по твердым ценам выдают кило масла, четыре с половиной кило мяса, тридцать литров молока, кило колбасных изделий. 
Э к и п а ж е в. Кило колбасных изделий... 
А р т а м о н о в а. Тридцать штук яиц, два с половиной кило рыбы, сто граммов чаю, пять кило сахару... 
Э к и п а ж е в. Сахару... 
А р т а м о н о в а. И еще что-то там. Да, кило сметаны, три кило фруктов... Вы разве не получили? Да, еще тридцать пачек папирос... 
Э к и п а ж е в. Н-нет. Не получил. 
А р т а м о н о в а. Да, впрочем, вы ведь не служите. Ах, Анатолий Эсперович, голубчик, почему вы не служите? 
Э к и п а ж е в. Служить бы рад - прислуживаться тошно. 
А р т а м о н о в а. Ну что вы, что вы! Давно все наши служат. 
Э к и п а ж е в. Все, но не я. Экипажевы никогда не продавали своих убеждений... как некоторые. 
А р т а м о н о в а. Если это намек на мужа моей дочери, моего зятя, инженера Белье... Муж моей дочери, инженер Белье... 
Э к и п а ж е в. Французик из Бордо. О да. Молчалины блаженствуют на свете. 
А р т а м о н о в а. Анатолий Эсперович! При всем моем уважении к вам... Вы должны знать, что инженер Белье... 
Э к и п а ж е в. Я не хочу знать никакого Белье. Меня не интересует чужое белье. Да-с. Грязное чужое белье. 
А р т а м о н о в а. Гражданин Экипажев! Вы забываете, что я - мать. Это слишком. Вы сами три раза служили. И вас отовсюду выгоняли по чистке. Да, по чистке. 
Э к и п а ж е в. Я запрещаю вам говорить в моем доме подобные вещи! 
А р т а м о н о в а. Этот дом такой же ваш, как и мой. 
Э к и п а ж е в. Ах, пардон. Я не знал, что вы за экспроприацию частной собственности. В таком случае я запрещаю вам говорить подобные вещи на моей площади. Меня не выгоняли по чистке. Я сам уходил по чистке, потому что не желал работать с хамами. Да, с хамами! Как некоторые подозрительные "интеллигенты". 
А р т а м о н о в а. Да кто вы такой? А может быть, вы сами и есть подозрительный интеллигент? Почем я знаю! Я с вами в университете не училась. Вызубрили десять слов: "интеллигенция", "идеалы", "принципы", "произвол", "знамя" - и кричите на всю, всю квартиру, как попугай. 
Э к и п а ж е в. Молчите! 
А р т а м о н о в а. Не замолчу! Всех жильцов терроризировали. Пикнуть вам наперекор боятся. А вдруг на самом деле - великий интеллигент, мученик за идею... Радищев... 
Э к и п а ж е в. Я запрещаю вам! 
А р т а м о н о в а. Сюртуком пугаете! Собственных детей убедили, что духовный интеллигент. У нас люди доверчивые, - поди проверь, что именно вы интеллигент и именно духовный. 
Э к и п а ж е в. Па-а-прашу вас не переступать больше порога моей комнаты. 
А р т а м о н о в а. А может быть, вы просто бывший околоточный надзиратель! 
Э к и п а ж е в. Мерси! Между нами все кончено. Идите! Ступайте скорее на кухню варить свои обеды из подачек, полученных инженером Белье от большевиков. 
А р т а м о н о в а. И пойду. Тьфу! (Уходит.) 
ЯВЛЕНИЕ VIII 
Те же, без Артамоновой. 
Э к и п а ж е в. Мерси! Масла кило, мяса четыре с половиной кило. Молока тридцать литров. Колбасных изделий кило. (Мише.) Что ж ты молчишь, как чурбан? Твоего отца оскорбляют в собственном доме, а ты прилип к окну и ничего не видишь и не слышишь! Я тебе говорю, Михаил! Чего ты в окне не видел? Трамваев не видел? Брось книжку. Брось эту дрянь. О, если бы твоя покойная мать видела все это! Некому передать знамя. Некому... (Впадает в задумчивость.) Тридцать штук яиц. Два с половиной кило рыбы. Сто граммов чаю. Пять кило сахару. Кило сметаны. Три кило фруктов. Да-с... Варятся щи с капустой. В щах лежит большая свиная нога... Ух-х-х! 
ЯВЛЕНИЕ IX 
Входит, запыхавшись, Шура с сумкой. 
Ш у р а. Вагон остановился. 
Э к и п а ж е в. Поздравляю вас. 
Ш у р а. Аккурат против самого дома. В окошко видать. Поглядите, Миша, стоит мой вагончик. Авария. Против самых наших ворот испортился. Такое счастье! 
Э к и п а ж е в. Вот-с. Картина. Панно. Советский транспорт. Нет людей. Нет настоящих интеллигентных людей! 
Ш у р а. Минут десять простоим. Ой, Анатолий Эсперович! Кого я только что видела! Я только что вашу дочку видела.