Миры империума(сборник фантастических романов)

Они накачают меня наркотиками, сделают операцию, пристегнут протезы, наденут на меня мундир и повесят. Мертвого диктатора повесить нельзя. Должны быть признаки жизни на лице, когда на шею набросят петлю. Я услышал шаги и сквозь зарешеченное окошко в двери увидел мерцающий свет. Может быть, уже готовят пилы и ножницы?
В камеру вошли двое. Один что-то бросил на пол и сказал:
— Надень это, прежде чем пойти на виселицу.
Это был мой старый мундир. Теперь, по крайней мере, он чистый, ведь я его выстирал. Странно, что я сейчас думаю о таких пустяках.
Меня пнули ногой.
— Надевай же, тебе говорят!
Я снял халат и облачился в легкий шерстяной китель и брюки, пристегнул пояс. Башмаков не было. Видимо, Бейл считал, что они мне уже не понадобятся.
— О'кей, — сказал один из них другому. — Пошли.
Я слышал, как щелкнул замок. И снова воцарилась кошмарная тьма.
Я расправил оборванные лацканы. Коммуникатор теперь не поможет мне. Нащупал оборванные провода — крохотные волоски, торчавшие из оборванных краев материи. Как ругался Красавчик Джо, когда отрезал лацканы!
Взгляд мой скользнул ниже. На лбу выступил пот. Я боялся пошевелиться. Боль надежды была страшнее предстоящей смерти.
Мои руки тряслись. Я вертел провода, прикладывая их друг к другу. Искра. Еще одна.
Я пытался сосредоточиться. Коммуникатор все еще был прикреплен к поясу, динамик и микрофон исчезли, но источник питания был на месте. Можно ли, соединяя друг с другом проводки, дать сигнал? Я мог только попробовать.
Я не знал ни азбуки Морзе, ни другого кода, но знал сигнал СОС. Три точки, три тире, три точки. Надежда становилась все мучительнее.
Не знаю, как долго пытался я соединить проводки. Я едва не свалился с койки, видимо задремав. Но пробовал снова и снова, пока было время.
Я услышал шаги, звон металла. Во рту пересохло, ноги дрожали. Я провел языком по полому зубу. Интересно, каков на вкус яд? И будет ли больно? Неужели Бейл об этом забыл? Или не знал?
Послышались громкие голоса, шаги, лязг, скрежет. Уж не собираются ли они поставить операционный зал прямо здесь, в камере? Я подошел к двери, посмотрел в узкое окошко, но ничего не смог разглядеть. Кромешная тьма.
Вдруг вспыхнул яркий свет, я подскочил, ослепленный.
Поднялся шум, кто-то завопил. Им, видно, слишком долго пришлось тащить по узкому проходу всякие причиндалы. Резкая боль пронзила все тело. Напала икота. Только бы выдержать. Надо вытащить яд. Представляю, как будет разочарован Бейл, когда обнаружит в камере труп. От этой мысли стало немного легче. Но я не хотел умирать.
И вдруг кто-то громко крикнул за дверью:
— Гончая!
Мое кодовое имя! Хотел закричать, но не хватило сил.
— Здесь, — прохрипел я, метнувшись к двери.
— Гончая, куда тебя черти…
— Сюда! — завопил я. — Сюда!!!
— Внимание, полковник! Пройдите в угол и прижмитесь к стенке!
Я прилип к стене, прикрыл голову руками. Раздался резкий свистящий звук, и от мощного взрыва задрожал пол. Меня обсыпало штукатуркой и пылью, песок заскрипел на зубах. Дверь с грохотом рухнула.
Чьи-то руки сгребли меня и поволокли сквозь клубы пыли наружу, на свет. Я то и дело спотыкался, натыкаясь на обломки стены, валявшиеся под ногами.
Какая-то масса перегородила проход, везде сновали люди. Образуя со стеной угол, возвышался огромный ящик с широко распахнутой дверью, из которой вырывался яркий свет. Чьи-то руки подхватили меня и затолкали в дверь. И тут я увидел провода, катушки, соединительные коробки, прикрепленные скобами к некрашеному светлому дереву, обитому по углам стальными пластинами.
— Все по счету, — закричал кто-то. — Жмите кнопку, да побыстрей!
Раздался выстрел, и пуля отколола от дерева несколько щепок. Дверь со звоном закрылась, ящик задрожал. Оглушительный грохот перешел в вой.
Кто-то схватил меня за руку.
— Бог мой, Брайан, какие, должно быть, кошмары перенесли вы в этом ужасном мире?
Это был Рихтгофен в своем сером мундире, со шрамом на лице.
— Теперь я вами доволен, — засмеялся я. — Вы прибыли удивительно точно, сэр.
— Мы круглосуточно прослушивали вашу волну, надеясь поймать хоть какой-нибудь сигнал от вас, — кивнул головой Манфред. — Мы не теряли надежды. Четыре часа назад наш оператор услышал на вашей волне какой-то писк. И вскоре мы обнаружили, что исходит он из винных подвалов. Патрульный шаттл здесь не уместился бы, он довольно громоздкий. Поэтому мы сколотили этот ящик и прибыли сюда.
Я подумал, как опасно путешествие через Зону Поражения в этом наспех сколоченном из сосновых досок ящике, и почувствовал гордость за людей Империума.
— Дайте место полковнику Байарду, — сказал кто-то. Мне освободили место на полу, подстелив чей-то китель. Я улегся на этот импровизированный матрац и в тот же миг отключился, уже сквозь сон услышав голос Рихтгофена.
Спал я тревожно, то и дело просыпался, порываясь что-то сказать, и снова засыпал.
  
 Глава XIV 
 
Я лежал в чистой постели, в залитой солнцем комнате, откинувшись на подушки. Эта комната чем-то напоминала другую, где я не так давно находился, с той только разницей, что сейчас у моей кровати сидела Барбро и вязала спортивную шапочку из красной шерсти. Ее высоко взбитые волосы пронизывали лучи медно-красного солнца.
Мне нравился ее нежный взгляд, безукоризненные черты лица, и я с удовольствием смотрел на нее. Она каждый день приходила ко мне, читала вслух, беседовала, кормила меня бульоном, взбивала подушки. Выздоровление шло быстро.
— Будь умницей, Брайан, — как-то сказала она, — выпей бульон, и завтра у тебя хватит сил принять приглашение короля.
— Ну, что ж, — засмеялся я. — Договорились.
— Императорский бал, — пояснила Барбро, — самое выдающееся событие года. На праздник прибудут все три короля и Император со своими женами.
Я не ответил. Существовало нечто, чего я никак не мог осознать. Все проблемы по миру В-1-два я оставил людям из Разведки Империума, но о Бейле я знал несравненно больше, чем они! Подумав об имперском празднике, я не мог не подумать о возможном нападении. Полагаю, на этот раз у каждого будет крохотный пистолет, такой, как у меня, под запястьем. Но тогда схватка в зале была отвлекающим маневром, чтобы спрятать в саду атомную бомбу.
Ту бомбу передали Бейлу!!! Поскольку сейчас Империум организовал наблюдение за неопознанными аппаратами Максони, возможность неожиданного нападения полностью исключалась. Но теперь бомбу не нужно было привозить сюда. Она была здесь!
— Что с тобой, Брайан? — спросила Барбро.
— Что сделал Бейл с тем устройством? — в свою очередь спросил я. — Тем, что пытались установить в летнем дворце? Где оно сейчас?
— Не знаю. Его передали инспектору Бейлу…
— Когда прибывают королевские семьи на императорский бал? — перебил я ее.
— Они уже в городе. Во дворце Дроттинхольм.
Сердце у меня учащенно забилось. Бейл не упустит возможности. Раз три короля здесь, в городе, и где-то неподалеку атомное устройство, он будет действовать. Одним ударом он уничтожит все руководство Империума и пойдет на штурм. И тогда сопротивление будет бессмысленным.
— Позовите Манфреда, Барбро, — попросил я. — Скажите ему, что необходимо найти устройство. Короли пусть покинут Стокгольм, а бал должен быть отменен. Иначе…
Барбро бросилась к телефону на маленьком столике.
— Его нет на месте, Брайан, — сказала Барбро. — Может быть, позвонить Берингу?
— Звоните!
Я начал было ее торопить, но она уже разговаривала с кем-то из конторы Беринга. Барбро все понимала с полуслова.
— Беринга нет, — разочарованно сказала она. — Кому же еще позвонить?
Я был вне себя. И Манфред, и Беринг поверили бы мне. Но их нет. А что скажут другие — не знаю. Отменить празднества, побеспокоить королевские семьи, взбудоражить весь город — ведь это не шутка. Вряд ли кто-то решится на это без веских аргументов.