Ветер надежды (СИ)
***
Навстречу из-за поворота выскочил крепкий пожилой дядька хромая на правую ногу. Анджей, было, потянул руку к бардачку, но вскоре успокоился. На лице пенсионера застыло выражение отчаяния. Он махал руками и явно просил остановиться. Павла выключила зажигание.
-- Эй! Парни! Нужна ваша помощь. Колесо лопнуло, а я невестку рожать везу.
Дядька махнул рукой в сторону скособочившегося в кювете полугрузового пикапа.
-- Мистер. У нас очень мало времени. Если тут что-то серьезное, то вам придется ждать следующую машину.
-- Парни, мне нечем вам заплатить. Помогите хотя бы поставить ее на чурбак. А колесо я уже сам навешу. Мэгги рожает, а мы тут застряли. Очень прошу, ребятки, помогите нам!
-- Адам стой! Ты куда?!
-- Анджей, надо помочь дядьке. А то совесть потом наверняка замучает. Я ведь тогда и выступить-то нормально не смогу.
-- Адам, нам некогда! Или ты думаешь, у нас времени состав?
-- Нам все равно перед Чикаго, нужно поискать варианты в округе. Так что давай вылезай. А то дольше ругаться будем.
-- Чтоб твоему глупому упрямству... Ладно, давай, но только быстро!
-- А кто это тут у нас медлить собирается? Эй, мистер! Помогите мне донести вашу Мэгги до нашей 'Молнии'.
Дама оказалась гвардейских статей, и Терновскому пришлось помогать с перегрузкой.
-- Анджей крепи буксир к петлям, сейчас выдернем мы это чудо Дикого Запада. Ты заводи, а я сзади толкну.
-- А вы сэр, подгазовывайте нам на рывке, и руль сразу выкручивайте.
-- Хорошо, парни. Командуйте.
-- Начали!!! Газу, сэр!
-- Раз, два... раз! И еще, раз! И ещщще! И! Есть!!! Пошла, пошла! Поднажали!!!
С четвертой попытки машина с чавканьем и скрежетом выползла на дорогу, и замерла, покосившись в сторону пробитого ската. Усталая троица пару минут переводила дыхание.
-- Слава Господу нашему, что послал мне вас в помощь!
-- Вы где ногу-то потеряли, сэр?
-- Во Франции парни. 'Ганс' мне ее в 18-м снарядом оторвал. Как раз под Хамелом дело было. Наши пушки по ним били, они по нам. Даже в цепь тогда подняться не успели, как нашу роту 'чемоданами' накрыли. Чтоб этим проклятущим 'гансам' вместе с их новым кайзером!!! А, вы сами-то, парни, кто и откуда будете? Что-то, я гляжу, по-нашему вы не очень складно болтаете.
-- Мы поляки сэр. Как раз рядом с германцами живем, мы их тоже не любим. Хотя у одного нашего друга даже отец немец.
-- А-а, тогда ладно. Слыхал, я от одного Милуокского приятеля про поляков. Вроде говорил он, что жадные вы почти как евреи. Мда. А вот по вам парни такого и не скажешь.
-- Люди везде разные бывают, сэр.
-- Что верно, то верно...
Через десять минут на месте 'автомобильного ранения' заскрипели затягиваемые ключом гайки 'запаски'.
-- Ну, все отец! Нам пора, а то опоздаем! Легких вам родов!
-- Бог да благословит вас ребята. Сами спешили сильно, но и мне помогли. Все бы такими были!
Тут Павла вспомнила о неполученных пилотских дипломах, и решила вытянуть из случайных попутчиков хоть пару намеков на местные расклады. Изобразив голливудскую улыбку на недовольный тычок Терновского.
-- Простите сэр! А как бы нам попасть на ближайший аэродром, где обучают полетам.
-- Это вам надо вон туда сворачивать. Вдоль Виннебаго дорога до самого Ошкоша идет, там вам подскажут. Если там не помогут, то езжайте в Эпплтон или Мэдиссон. В Милуоки не советую, там я слышал сейчас неспокойно. А если в Чикаго едете, то там такого добра на каждом углу...
-- Вы сказали Ошкош? А авиавыставки там случайно нет?
-- Откуда? Там обычный аэродром. Да и городок-то не особо большой. Кроме мототракторной компании там и нету почти ничего. Если хотите самолет прикупить, то вам бы в Чикаго съездить...
-- Благодарю, и всего хорошего сэр. И вам мэм. Пусть ваше дитя родится здоровым и счастливым.
-- Благодарю вас, мистер.
'Мдяя. Опять я рано обрадовалась что в 'авиационную Мекку' нечаянно попала. Этот Ошкош наверняка уже после войны превратился в подобие 'Ле Бурже'. Хреново не знать, а потом забыть'.
***
За щедро накрытой 'поляной' штабной столовой теснился разновозрастный летный и технический состав 69-ой авиабригады и Житомирского Учебного Центра вперемешку с представительницами прекрасной части гарнизона. Те же несчастные, кому в этот выходной день выпало нести службу в расположении, могли, лишь вытягивая уши, прислушиваться к веселью. Или просто тихо страдать от зависти, как отлученная от королевского бала Золушка. Над столом жужжал бестолковым многоголосьем хор уверенных в себе и своем завтрашнем дне людей. В самом конце стола сидели пилоты пограничники и другие гости. Жена полковника Петровского, сияя глазами от счастья, активно ухаживала за сидящими с ней рядом пилотами.
-- Вы кушайте Сереженька. Что же вы словно на свадьбе сидите?
-- Спасибо, Лариса Ивановна, так и потолстеть недолго. Я, наверное, лучше покурить схожу...
Мудрый взгляд жены командира полка моментально отследил тщательно скрываемую грусть совсем юного, но уже орденоносного лейтенанта.
-- Угум. Не корите вы себя так Сереженька. Я же все вижу... Все-то никак вы с Валиной гибелью не смиритесь... А курить все же не нужно столько. Вы ведь еще совсем молодой. Лучше расскажите мне о нем. Какой он был, ваш Валенька? А то я его почти и не видела.
-- Когда Павел нас в Харькове учить вызвал, мы в нарядах свои грехи замаливали. Валька с ребятами в самоходе попался, а я опять за пререкания огреб. Мы тогда думали, что нас снова куда-нибудь на работы отправят. Во искупление... А Павел шел вдоль нашего строя, и в глаза нам заглядывал. И взгляд у него был... такой строгий оценивающий. Вряд ли он тогда знал, что нас вместе с ним в Монголию отправят. Но отбирал он очень жестко. Я сейчас думаю, что если бы он с нами таким строгим не был, то кроме Вальки мы еще многих не досчитались бы. Ну, а Валя... Валя - он очень застенчивым был... Пока за штурвал не сядет... Спасибо Василию Ивановичу, что в Киеве с нами к его маме сходил, а то я и не знал даже, что и сказать ей...
-- Вы выпейте Сереженька. Выпейте. А как вы в училище свой выпуск-то отмечали?
-- А не было у нас выпуска, Лариса Ивановна! Скрынников нас тогда вообще не хотел отпускать, если б начлет с Иваном Олегычем не вступились, то не знаю, когда бы мы вообще училище закончили...
-- А вы Боренька, почему так мало кушаете? И у Дмитрия вашего что-то опять тарелка пустая. Айяяй! Как нога ваша не сильно побаливает?
-- Нормально нога, уже и не вспомню когда она по-настоящему болела. Вы нас тут с Митькой так закормите, что в кабины не влезем. А что это за кино у вас завтра показывать будут?
-- Хорошее кино, ребятки. Совсем новое. Как раз про ваше крылатое воинство...
Петровский вышел на крыльцо. Родной аэродром 69-й бригады приветствовал старого знакомого летним грибным дождичком. Всего пару с половиной недель назад Петровский уехал в эту недолгую командировку. Однако с этого момента, казалось, прошла целая жизнь. Бой над плацдармом. Восторг от созерцания первых сбитых. Освоение мото-реактивных машин. Холод в груди при каждой аварии. Пашкины глаза при прощании. А потом был тот ночной бой... Когда все чему удалось научиться этим летом, прошло настоящую проверку. Самую жестокую проверку боем...