Шторм (ЛП)

С этим я вынужден согласиться.
Шторм, возможно, и не Джонни, но из того, что я видел раньше, он упрям, как и его отец. И ещё кое-что о Джонни: когда он принимал решение, то его уже ничто не могло переубедить.
Надеюсь, я смогу донести до Шторма свою точку зрения.
Если я чему-нибудь и научился у своих детей, так это тому, что если я хочу заставить их что-нибудь сделать, то мне нужно убедить их, что изначально это была их идея.
Мне просто нужно выяснить, как сделать это со Штормом.
Глава 12
Когда мы добираемся до дома, я направляюсь прямо наверх, чтобы позвонить Тру. По настоянию Боба, мы с Дейвом остаёмся сегодня у него, вместо того, чтобы поселиться в гостинице.
Лин и Боб никогда не переезжали, так что в этом доме вырос Джонни. Помню, как Джонни предложил купить им жильё побольше, когда наша группа начала добиваться славы и успеха, и деньги стали течь рекой, но они отказались.
Даже сейчас, когда Боб является довольно состоятельным человеком из-за оставленного его сыном состояния, богатство не отражается на его образе жизни.
Думаю, теперь, когда у Джонни есть наследник, Бобу, всё же, нужно будет принять во внимание денежную составляющую. Я поговорю с ним об этом позже.
В настоящий момент я просто хочу поговорить со своей женой и детьми.
Когда я вхожу в старую комнату Джонни, меня захлёстывают сотни воспоминаний.
Она совсем не изменилась. Это всё ещё святилище, посвящённое памяти Джонни.
На стенах висят плакаты с голыми девушками и группами. Старые нотные партитуры Джонни и его первая гитара, его «Фендер Стратокастер» (прим. пер.: Fender Stratocaster (или Strat) — модель электрогитары, разработанной Джорджем Фуллертоном, Лео Фендером и Фредди Таваресом в 1954 году и выпускаемой вплоть до настоящего времени), стоящая на гитарной подставке. На полу рядом с ней стоят мини-гитарный усилитель и гитарная педаль.
Даже после всех этих лет я всё ещё ощущаю здесь запах своей юности в сохранившемся сигаретном дыме и зловонии мальчишек-подростков, которые не понимали, что регулярное принятие душа стало бы хорошим началом для того, чтобы заполучить девушек.
Это вызывает грустную улыбку на моих губах.
Я бросаю свою сумку на пол и сажусь на край кровати.
Я смотрю на фотографию Джонни, Тома, Денни и себя в рамке на столе. Она была сделана прямо перед нашим первым официальным концертом под названием «Ужасный шторм». Я помню, как чуть не наложил в штаны в ту ночь. Джонни был чертовски спокоен, как будто знал, что рождён находиться на сцене.
Втянув в себя воздух, я закрываю глаза.
— Почему ты умер, мать твою? — вдыхаю я слова. Открыв глаза, я сосредоточиваюсь на нём на этой фотографии. — Ты должен быть здесь, Джон. Ты должен быть здесь со своим сыном.
Вытерев глаза, я достаю из кармана телефон и звоню Тру через функцию видео звонка. Мне нужно увидеть красивые лица моей семьи и услышать их голоса прямо сейчас.
— Привет, милый, — отвечает она.
Увидев лицо Тру и услышав её успокаивающего голос, я расслабляюсь.
— Как дела?
— Теперь лучше, — говорю я ей, улыбаясь.
Она улыбается в ответ, её лицо светится.
— Как всё прошло со Штормом?
Выдыхая, я потираю пальцами лоб.
— Не очень. Он не захотел разговаривать с нами. Сразу же умчался в свою спальню. Тиффани предложила нам вернуться позже на ужин после того, как она поговорит с ним.
— Это имеет смысл. Ему тринадцать, и сейчас он через многое проходит. Он, должно быть, совсем не контролирует свои эмоции.
— Да, я просто...
— Терпение, Джейк. Я знаю, что у тебя почти его нет, но с этим парнем оно понадобится тебе в избытке.
— Я пытаюсь, — я дарю ей слабую улыбку, на которую, уверен, она совершенно не купилась.
— Как там Боб?
— Держится. Я говорил с ним о переезде его и Шторма к нам. Он согласен, что так будет правильно. Теперь нужно поговорить об этом с Тиффани и Штормом.
— Как он выглядит?
— В точности, как Джонни, — когда я произношу эти слова, эмоции, которые я весь день сдерживал, вырываются наружу, и мои глаза наполняются слезами.
Мне не нужно притворяться перед Тру. Она единственная, с кем я могу быть самим собой.
— Казалось, будто я вернулся в прошлое, когда мне было тринадцать, и передо мной стоит Джонни.
— О, дорогой, — шепчет она, прикасаясь пальцами к экрану.
Я прижимаюсь кончиками пальцев к её руке на маленьком экране моего телефона.
— Я просто удивился, увидев его, понимаешь? — я отвожу руку от экрана и вытираю глаза рукавом.
— Я знаю, дорогой. Итак... ты пойдёшь сегодня вечером на ужин?
— Да. Надеюсь, мы сможем провести какое-то время со Штормом и поговорить с Тиффани о том, что нам делать дальше.
— Это папа?
Я слышу голос Джей-Джея на заднем плане.
Тру слегка поворачивает голову.
— Да. Хочешь поговорить с ним?
Следующее, что я вижу — это лицо Джей-Джея.
— Привет, пап. Угадай что? — его карие глаза горят, и у него такая огромная улыбка на лице.
От его вида у меня на сердце становится легче. Он очень похож на Тру. И Белль тоже. Только Билли унаследовал мои чёрные волосы и голубые глаза.
— Что? — улыбаюсь я.
— Сегодня в школе во время перемены мы играли в футбол: мальчики из моего класса против мальчиков на класс старше нас. Мы, конечно же, выиграли! И что лучше всего? Я забил решающий гол!
— Это потрясающе, Джей-Джей! — восклицаю я. — Хотел бы я быть там, чтобы увидеть это.
— Да, я тоже! Это было так круто, пап. Тебе бы понравилось.
Следующее, что я слышу это:
— Джей-Джей! Ты где?
Звук писклявого голоса Белль заставляет меня рассмеяться.
— Я в комнате мамы и папы, разговариваю с папой, — говорит он ей.
— Папочка дома?
— Нет, мы разговариваем по телефону. Ты хочешь поговорить с ним?
— Дай мне телефон.
Телефон начинает двигаться, и я предполагаю, что за него ухватилась Белль.
Джей-Джей смеётся.
— Люблю тебя, папа, — он встаёт перед тем, как Белль отбирает у него телефон.
— Я тоже люблю тебя, — кричу я.
Затем я вижу, как Белль поднимает телефон к своему лицу.
— Папочка, угадай что?
— Что? — улыбаюсь ей.
— Я сегодня позенилась.
Я замираю.
— Прости, что?
— Позенилась. Я позенилась, Папочка.
— Гм... с кем?
— С Квидом Кавтевом.
— С Кридом дяди Тома?
— Ага. Тетя Вива, Квид и малыш Вони плиходили поиглать. Тетя Мимона, её огломный животик и Фленки тоже плиходили.
У Тома и Лилы двое детей. Крид того же возраста, что и Белль, а Джони шесть месяцев. У Симоны и Денни в настоящий момент только шестилетняя Фрэнки, и она ровесница Билли, но сейчас Симона беременна близнецами, которые через пару месяцев должны появиться на свет.
И я собираюсь перекинуться с Томом парочкой серьёзных словечек, веля ему присматривать за своим сыном. Ни в коем случае моя девочка не выйдет замуж за Картера — ну, за любого мужчину — ни за что. Белль станет монашкой, когда подрастёт. И я совсем не шучу.
— Как именно вы поженились, Красавица? — спрашиваю у неё.
Она награждает меня взглядом, который ясно говорит, что она думает, что я глупый, раз не знаю этого.
— Папочка, я держала его за руку, лазумеется.
Я сдерживаю смех, желающий вырваться из меня.
— А Крид знает, что вы женаты, малышка?
Она закатывает глаза.
— Коневно, он знает. Я сказала ему об этом.
Да, она определённо поедет в женский монастырь, когда станет старше.
Я сжимаю губы вместе, теперь в моих глазах появляются слезы юмора.
— Я люблю тебя, Красавица.
— Я тоже лублю тебя, Папочка. Пока, — она целует экран, оставляя на нём влажные следы от губ.
Белл бросает телефон, и следующая вещь, которую я вижу сквозь эти следы от губ, — потолок в моей спальне.
— Эм, Белль? — зову я. — Тру? Кто-нибудь?