Нарисуй узоры болью...(СИ)

В этом не было, наверное, особого смысла, потому что эта жизнь уже не соглашалась идти по разумным, нормальным правилам – оставалось только задохнуться от ужаса и постепенно упасть вниз, успешно умереть и больше не пытаться выбраться на свободу.
На деревьях можно было увидеть следы от огромных отвратительных когтей, вот только рядом не было ни одного страшного зверя.
Лиза чувствовала, что её голова слишком сильно кружится.
Хорошо, что она шла рядом с рекой, поэтому могла не сбиться с пути – если, конечно, этот путь у неё был, - вот только, казалось, сейчас ей стало слишком дурно, чтобы вообще иметь шанс нормально думать.
Наконец-то Зализина увидела кого-то впереди и с удивлением замерла, а после рванулась вперёд с неимоверной силой.
…Лес уже закончился, и теперь она бежала по травянистому берегу, радуясь тому, что тут было до такой степени легко дышать.
- Подождите! – громко окликнула незнакомых ей пока что людей Зализина, а когда те обернулись, наконец-то поняла, кто они такие.
Рыжеволосая девушка явно была той самой Татьяной Гроттер, которая, единственная Провидица в этом составе, почему-то до сих пор была жива. Удивительно, что шагающий с нею парень не воспользовался её слабостью.
- Подождите!
Светловолосый парень, ветеринар, кажется, которого точно звали Иваном, остановился, и дёрнул свою спутницу за рукав.
Та нехотя замерла на месте.
Когда Лиза наконец-то остановилась рядом с ними, то она почувствовала определённое облегчение – этих двоих можно было убить, точнее, хотя бы попытаться, и тогда оказаться в более выигрышном положении.
Она пожалела Кузю.
Но эту рыжеволосую девушку совершенно не жалела, всё равно Провидицы всегда были в огромной немилости здесь.
Их всегда убивали.
Лиза не могла вспомнить ни об одной Провидице-победительнице, а ведь она столько всего искала в библиотеке!
Столько всего…
Впрочем, сейчас это было совершенно неважно – она не собиралась задумываться над тем, кого можно убивать прямо сейчас, а кого всё-таки нет, ведь, как ни крути, жизнь стремительно тянулась куда-то к земле, стремясь развалиться на мелкие кусочки, и ей было уже почти что наплевать.
- Можно мне с вами?
Рыжеволосая нахмурилась на этот вопрос, но Валялкин моментально кивнул, соглашаясь и буквально приглашая её в эту компанию.
- Думаю, - моментально промолвила Лиза, пытаясь завоевать доверие, - нам вместе будет намного легче победить и суметь как-то завоевать приз, правда!
- Да, ведь выжить могут четверо! – с радостью ответил Иван. – А нас трое, это даёт шансы на победу…
- Если, конечно, никого не убьют, - вдруг отозвалась Гроттер, продолжая идти с опущенной слишком низко головой.
Впрочем, это ни на мгновение не прятало её великолепных рыжих волос и зелёных глаз.
Лиза, наверное, хотела бы быть такой же зеленоглазой, если бы, конечно, не знала, к чему именно ведёт подобный знак – знак Провидицы, который словно клеймом выжжен на лбу этой девушки.
- Только мы очень заметные тут! – воскликнула Лиза.
У неё в голове уже появился какой-то план, и она практически придумала, что надо делать, вот только, кажется, её могли и не послушать.
А жаль.
- Да? И что же сделать? – Гроттер посмотрела на неё с некоторым презрением и уж явно очень недовольно.
- Спрячь свои волосы.
- У меня нет капюшона.
- Тут полно болота.
Гроттер фыркнула, словно издеваясь, а после, посмотрев на Валялкина и на Елизавету с предельным недовольством, направилась куда-то к реке. Она взяла в руку немного грязи и попыталась замазать ею собственные волосы, но те словно вспыхнули.
Мгновение – и грязь буквально стекла по ним на землю.
Казалось, ей стоило закрыть глаза – и зелень пробивалась бы даже из-под густых ресниц. Да и красивые волосы теперь словно ещё ярче светились.
- Ещё пару раз я помаскируюсь, и всё, меня можно будет увидеть только сквозь очки. Солнцезащитные.
- Твои волосы так сияют… - Лиза прикоснулась к своим, достаточно редким, светлым и тонковатым.
Она хотела бы, чтобы у неё была такая же густая шевелюра, как и у Тани, правда, всё же не тогда, не в тот момент, когда они пребывали здесь.
“Тибидохс” – место, где надо быть мобильным и более чем незаметным, чтобы никто не успел тебя убить.
Это залог успеха.
Тем не менее, когда она, Лиза, выиграет, то попытается сделать себе именно такие, рыжие волосы.
А она выиграет.
В нужный момент Гроттер станет первой жертвой, которой она поспешит воспользоваться как можно скорее.
Умрёт.
========== Боль пятнадцатая. Постороннее вмешательство ==========
Горгонова была уверена в том, что противодействовать сильному волшебству она долго не сможет. В любом случае, большую часть собственной силы она безвременно потеряла, и не было теперь никакого смысла грустить по тому, чего больше нет. Она, впрочем, попыталась бы вернуть магию, если б такая возможность была, но на “если” сейчас полагаться не получалось – к тому же, она чувствовала, что сил не хватит ни на одно толковое заклинание.
Магический вихрь, закрутившийся вокруг, явил ей и Готфриду силуэт какого-то практически незнакомого мага.
Женщина не могла сказать вот так сразу, кто это, а вот Бульонский всё равно полушёпотом выдохнул “некромаг”, а после попытался вновь налететь на Горгонову.
Некромаг наконец-то появился – и вправду, даже его внешность напомнила Медузии о том, какое кровавое прошлое было у игр и у их смотрителей. Отвратительное ощущение дежавю заставило её содрогнуться и испытать какую-то капельку ужаса, с которым она просто не могла бороться.
У неё не было для этого сил.
Парень вскинул руку, в которой моментально застыл буквально сгусток энергии, сильной, собравшейся в единое целое некромагии, которой не было сейчас ни конца, ни начала – сплошные натянутые электросети неимоверно могущественного волшебства.
Бейбарсов усмехнулся, внимательно глядя на них, и отскочил куда-то в сторону, когда Готфрид вновь метнул своё копьё, пытаясь достать до некромага.
Казалось, для оного не составило никакого труда отпрянуть, и тогда копьё впилось в землю совсем рядом с Медузией, пришпилив её к грунту за край одежды.
Бульонский, игнорируя присутствие здесь и другого врага, бросился душить её. Женщина продолжала пользоваться волшебством, от которого становилось только хуже. Оное полыхало в воздухе и отказывалось искать хотя бы малейшие границы, что могли бы сделать его более-менее логичным.
Горгонова потеряла всё, что можно было бы величать здравым смыслом – она решила, что так будет лучше.
Так будет легче.
У неё возникало отчаянное желание воспользоваться волшебством и как можно сильнее ударить Бульонского ещё раз, но Готфрид слишком сильно сжал её горло…
А после вдруг всё прекратилось.
Некромаг провернул собственную трость, отбрасывая в сторону Бульонского, и тот лежал на земле, не имея ни единого шанса подняться и хоть как-то воспротивиться всему происходящему.
Горгонова громко рассмеялась, запрокинув голову и глядя на синее-синее небо, словно надеясь на то, что это могло бы иметь хоть какой-то результат.
Некромаг презрительно скривился, словно демонстрируя таким образом всю глупость её действий, а после взмахнул рукой.
Только в этот момент наконец-то она осознала, что не имеет ни единого шанса шевельнуться, равно как и Готфрид.
Её путы были точно такими же – невидимыми и невыносимо крепкими. Справиться со всем, что тут происходило, ей было не под силу.
Невыносимо болезненное волшебство заставило запрокинуть голову и внимательно рассматривать деревья.
- Неужели нельзя запомнить, что когда волшебник теряет большинство собственных сил, он не должен сражаться с теми, у кого та магия всё ещё сохранилась? – презрительно протянул Бейбарсов, глядя на неё с определённым оттенком ненависти, который, впрочем, показался Горгоновой достаточно логичным.