Ты Есть (СИ)

На столе стояла всевозможная закуска и бутылки со спиртными.
— Шампанское, — неуверенно сказала я. Мне не хотелось напиваться.
Каюсь, грешна, но у меня уже был печальный опыт взаимодействия со спиртным. Как-то мы собрались компанией около дома и перебрали пива. Вот мне было так плохо, что, несмотря на то, что прошло два года, я зареклась не пить больше спиртного и в большинстве случаев слово свое держала.
К тому же, мне сегодня еще надо было проконтролировать действия мамы.
— А что так скромно? Или ждешь, когда наши накачаются, а уж потом и мы будем догоняться?
Я взяла протянутый бокал, и для себя отметила, что собравшаяся компания мне определенно не нравится. Кажется, как и я им. Девочки не скрывали своей антипатии, критически оглядев меня с ног до головы.
Но меня их мнение особо не интересовало. Я их видела в первый и, даст Бог, в последний раз.
А пару часиков и потерпеть можно.
Неожиданно мне пришла очередная смс-ка, и пришлось отойти в угол беседки.
Смс-ка была от Леськи: «А я у Лидки. Завидуй».
А вот это была уже подстава по полной.
Быстро настрочила ответ: «Ты рехнулась?»
«Я сказала, что ты со мной. Если что, прикрой».
А следом сразу же последовало еще одно сообщение:
«Тут ТАК КЛАССНО».
Подумала перезвонить, но отложила телефон. Если бы Леська хотела, то она сама позвонила бы. Нет, скажите на милость, какого черта она поперлась туда одна?
Леся — моя школьная подруга. Проживала в соседнем дворе, и мы дружили с первого класса. После школы наши пути-дороги разошлись немного. Она поступила по настоянию отца в престижный университет, а я пошла работать.
Все бы ничего… Если бы не несколько «но».
Первое — отец Леси был человеком строгих правил. Даже очень. Дочь держал в ежовых рукавицах, причем так, что та начинала задыхаться.
Второе — Леся все же сорвалась и пошла на вечеринку к Лидии. Лида так же была их знакомая со школы, училась в параллельном классе, позже поступила в тот же институт, что и Леся.
Но! Вот тут такие три жирных восклицательных знака. Лида уже в школе часто приходила пьяненькой и обкуренной. Ее компания — мажоры, дети богатых родителей, от которых часто ждать хорошего не приходилось.
И Леся — домашняя девочка похлеще меня вляпается в новогоднюю ночь по самое «не хочу». В этом я не сомневалась.
Конечно, я надеялась, что ошибаюсь.
Надежда умирает последней.
Время шло. Часы пробили одиннадцать. Мы дружно проводили Старый Новый год.
Алексей Максимович так и кружился вокруг мамы. Я внимательно за ними наблюдала и поняла, что он мне симпатичен. По крайней мере, на данный момент, мне нравилось, как он обращался с ней.
Я так же заметила, что Алиса постоянно трется около Максима. Тот улыбался и шутил в ответ.
Что-то странное происходило со мной. Действовало шампанское, не иначе. Потому что с чего бы мне столь остро реагировать на близость Максима и Алисы?
Настроение как-то подпортилось, и я решила осмотреть дом.
Орловы жили хорошо. Красивая дорогая мебель, светлые комнаты, хрустальные люстры, дорогой паркет. Интересно, а чем Алексей Максимович занимается? Кто он по профессии? И почему тогда его сын работает на СТО?
Я забрела в библиотеку и восторженно ахнула, когда увидела роскошную коллекция книг. Кто-то определенно любил почитать. По корешкам книг и по страницам было видно, что книги без дела не пылились. Литература была самых разнообразных жанров, от художественной до научной.
— Интересуешься литературой?
Я подпрыгнула от неожиданности, едва не выронив книгу, и обернулась.
В дверном проеме стоял Максим. В руках держал по бокалу с прозрачной жидкостью.
— Что ты тут делаешь? — задала я самый дурацкий вопрос, который можно было только задать.
И, конечно же, снова нарвалась на фирменную усмешку Орла.
— Гуляю по собственному дому.
— Конечно…
Почувствовала себя ужасно глупо. Что-то сегодня я как-то странно реагировала на естественнее вещи. Посмотрела на пустой бокал из-под шампанского. Со спиртным надо завязывать.
— Я тебя искал, — неожиданно сказал Максим и подошел ко мне ближе.
Его признание насторожило. Непроизвольно сделала шаг назад и уперлась спиной в книжный шкаф.
— Зачем?
— Хочу предложить заключить перемирие, — в его глазах плясали веселые чертики, когда он протянул мне бокал.
— Я не хочу… — неуверенно пробормотала я, глядя на бокал, точно там находилось не шампанское, а вино с ядом.
Макс нахмурился.
— Что не хочешь? Заключать перемирие?
— Да нет… Не хочу спиртное.
— Это мохито. И оно безалкогольное, — с улыбкой пояснил он.
А у меня подкосились ноги, и в трусиках неожиданно стало жарко.
Господи, мне точно больше нельзя пить.
Совсем.
— Вон чего… — иногда я говорила, как бабушка.
Но бокал взяла. Меня удивило, что Максим не пил вино, но комментировать это не стала. Его право. Может, у него есть веские причины.
— Так что ты скажешь по поводу моего предложения? Мир?
Я сдержанно улыбнулась.
— Мир.
Я ему не верила. Ни на йоту.
Максим наигранно шумно выдохнул воздух и схватился за грудь.
— Малолетка, я серьезно думал, что ты меня сейчас пошлешь куда подальше.
— У меня было такое желание.
— А хочешь я тебе озвучу свое желание?
Я отрицательно покачала головой.
Он приподнял бокал, и мы чокнулись. Сделав небольшой глоток, немного расслабилась. У меня остались небольшие сомнения, а не обманывает ли меня Макс и не споит ли втихую. Да, мысли гадкие и не делающие мне чести, но мало ли что можно ожидать от малознакомого молодого человека. Откуда я знаю, что у него на уме?
Я относилась к числу перестраховщиков. В среде молодежи очень часто были приняты розыгрыши, и в большинстве случаев эти розыгрыши носили совсем не безобидный характер. Один неверный поступок, и ты звезда Ютуба.
— Нам нет смысла враждовать, Юля. По крайней мере, пока.
— Согласна. Слушай, Макс, мне не дает покоя один вопрос.
— Валяй, спрашивай.
— Ты работаешь атомехаником на СТО? Если честно, это как-то… не сопоставляется с твоим образом и… внешним видом.
Максим скривил уголок рта и несколько раз повернул бокал в руке, видимо, задумываясь, стоит ли меня посвящать в его личную жизнь.
— Я не автомеханик, малолетка. Я младший помощник прокурора.
Мои ноги подкосились повторно, и, чтобы позорно не упасть, уперлась спиной в полку с книгами.
— Максим?
— Что? — он продолжал довольно усмехаться.
— Как такое возможно?
— Поточнее, милая.
Мне хотелось сказать, что я не «милая», но ком застрял в горле.
Я ничего не имела против прокуроров. Просто… Он меньше всего у меня ассоциировался с человеком в погонах. Офицер вооруженных сил — да, военный — да, но прокуратура.
Я сглотнула.
— Объяснишь?
— Мое отношение к прокуратуре и к СТО? Объясню, если ты расскажешь, почему так испугалась.
— Я не испугалась. Просто… неожиданно.
— Ок, сделаю вид, что поверил. Возвращаясь ко мне. Да, я получил диплом юриста, пошел работать в прокуратуру, но скоро намерен оттуда слинять. Маленькое отступление — пока я в отпуске, поэтому выражаюсь матом и жаргон употребляю. Когда на работе — только правильная культурная речь. Почему ухожу? Отец зовет в свою фирму. Счел, что его оболдуй достоин работать вместе с ним. А станция… Это мое хобби.
— Хобби, значит.
— Совершенно верно.
Я была полностью дезориентирована.
Механик-прокурор.
Шикарно.
И она… забирающая авто без прав.
Потрясающе.
— А ты?
Я пропустила момент, когда он перешел на мою личность.
— Что я?
— Где учишься?
— В педагогическом. Учитель истории, — как-то немного смущенно ответила. — Я учусь на заочном отделении. А так… работаю. Ногти пилю.
— Маникюрша?
— Да.
— Хм.
Его брови ползут вверх, и теперь в нем нет ничего наигранного.