Ты Есть (СИ)

— До квартиры самостоятельно сможешь дойти?
Мое задетое воображение сразу же нарисовало картину, как он помогает мне выбраться из машины и дальше несет на руках к подъезду. Как наши любопытные кумушки-соседки высовываются из своих квартирок-норок и с разинутыми ртами наблюдают за нами, провожая Максима восхищенным, а меня завистливым взглядом.
Картинка получилась яркой, красочной, и до неприличия заманчивой.
Чтобы избавиться от наваждения, я помотала головой. Чур-чур меня! Хорош фантазировать.
— Смогу, — я кое-как выбралась из машины.
— Уверена, что моя помощь больше не нужна?
Уверена-уверена, еще как уверена! А еще я уверена, что никогда больше в жизни не хочу тебя видеть. Мне хватило и двух встреч. От таких самодовольных красавчиков я предпочитала держаться подальше.
— Я справлюсь сама. Спасибо, что не бросил на дороге.
Он снова рассмеялся, и уже отъезжая крикнул:
— Малолетка, надеюсь, ты нечасто будешь мне попадаться на глаза!
Хорошо, что на улице было темно, и он не увидел, как я показала ему вслед язык. Ребячество, зато душу отвела.
Кое-как допрыгала до лифта, и с облегчение вздохнула, когда оказалась в квартире. Родительница задерживалась, но меня это не удивило. Значит, сегодня я снова дежурю по кухне. Есть хотелось ужасно.
Сев на пуфик около двери, подергала ногой, помассировала ее. Боль уже была не такой сильной. Значит, не вывих, что обнадеживало. Ничего, на мне все болячки, как на собаке заживают. Утром буду, как новенькая.
Сполоснув руки, припрыгала к себе и, плюхнувшись на кровать, набрала смс: «Я теперь тоже болею. Шла от тебя, упала. Перелом. Гипс». И выбрала адресатом Илью. Вот так-то, получи фашист гранату. Пусть тебе будет стыдно.
  
ГЛАВА 3
 
С мамой происходило что-то невообразимое.
Началось с того, что она в выходной день потащила меня на шопинг. Я сначала обрадовалась. Думала, обновлю малость гардероб. Ага, как же! Когда мама вручила мне сумочку со словами: «Я постараюсь быстро», сама же отправилась по рядам с одеждой и стала кидать себе на руку одну вещь за другой. А вот когда она скрылась в примерочной… у меня закрались смутные сомнения, что я влипла.
Но тогда я еще не подозревала масштабы трагедии.
В примерочную и из примерочной она порхала, как мотылек. Туда-сюда, туда-сюда… Платья сменялись юбками, дальше шел парад блузок, брючек, кардиганов. От смены фасонов и цветов у меня начали черные точки появляться перед глазами.
И мама постоянно спрашивала:
— Ну как? Что ты скажешь? Мне идет? А это? А может быть, все-таки, ту юбочку? Да ту, в мелкую плиссировку! Хотя… Наверное, стоит остановиться на синем платье. Ты со мной согласна? Юля! Ты меня слышишь?!
Я ее слышала, она меня — нет.
Сначала что-то пыталась ей посоветовать. Мы часто ходили вместе по магазинам и прекрасно знали вкусы друг друга. У нас даже получалось так, что мама давала мне деньги, и я одна покупала нам обеим одежду. Моему вкусу она безоговорочно доверяла. Но в тот день все было иначе.
Моя родительница готовилась ко встрече со своим таинственным ухажером. Хотелось верить, что он того стоил. Иначе, честное слово, я готова была припомнить все свои мытарства в тот день.
Потому что это было что-то с чем-то.
— Мама, может, стоит остановиться на…
— Сейчас я еще вот это примерю…
И так часа три.
Тут даже мои дочерние чувства не выдержали, и в конечном итоге, я грозно произнесла:
— Мама, если ты сейчас же на чем-то не остановишься, мы уходим без покупок!
Мама остановилась. А потом весь вечер так же крутилась перед зеркалом и жаловалась, что она купила вещи, которые ей совершенно не идут. Я закатывала глаза и молчала.
Спорить с ней было бесполезно.
И, конечно, обо мне она вспомнила только тридцатого числа.
— Юля, а ты в чем будешь встречать Новый год?
Я неопределенно пожала плечами.
— Понятия не имею.
И, правда, а я-то в чем буду встречать самую главную ночь в году?
— Как?.. Ты еще не определилась? — моя наивная Александра Михайловна была искренне удивлена.
— Не-а.
— И почему ты до сих пор молчала?
Она сорвалась с места, сбегала в другую комнату и вернулась с кошельком.
— На, держи и немедленно поезжай в магазин! И купи себе что-нибудь приличное!
Вот это другой разговор. Я довольно улыбнулась.
Моя радость длилась недолго. Разве можно ходить по магазинам тридцатого декабря? Да это же сродни самоубийству! Нигде не протолкнешься, ни к одной витрине не подойдешь, продавцы мельтешат перед глазами, мечтая о конце рабочего дня.
У меня не было конкретной цели покупки. Думала приобрести красивое платье. Джинсы и тенниски приелись и в повседневной жизни.
Что купить… что купить… да какая разница?
Я примерила черное и бордовое платья. Понравились оба. И поддавшись маминому расточительству, как оказалось, заразному, я приобрела оба платья. Плюс зашла в отдел бижутерии и там накупила разной красотищи. Решила завтра окончательно определиться, в чем пойду.
За ужином я поинтересовалась у своей родительницы:
— Кто хоть гулять-то будет? Народу много соберется у твоего знакомого?
— А я разве не говорила?
— Мама, если бы ты говорила, я бы не спрашивала. И, кстати, как зовут твоего знакомого?
— Его зовут Алексей Максимович Орлов. Сорок четыре года. Вдовец. Пригласил нас и еще две семьи. Отдыхать будем вместе с детьми, так что ты не будешь единственным представителем молодежи, и тебе не придется скучать.
— О! Я счастлива! Звучит обнадеживающе и воодушевляюще.
— Юля. — простонала мама. — Когда ты говоришь таким тоном, я начинаю испытывать угрызения совести.
— Да неужели? Мама, расслабься! Я шучу…
Этой ночью мне не спалось, и я долго зависала в интернете. В социальных сетях знакомые во всю хвалились предстоящими каникулами за границей, выкладывали новые фото с новогодних вечеринок и поздравляли друг друга с наступающим годом. Настроение было веселым и шальным.
А мне что-то взгрустнулось…
Легла я под утро и встала, как и полагается, не с той ноги. Мне бы последовать мудрому совету — снова вернуться в постель и уже встать сразу на обе ноги, но я совет проигнорировала.
Зря.
Оказалось, что проспала и не разбудила мамку, а та была записана к парикмахеру.
Что началось…
Давненько я не видела, чтобы моя родительница одевалась с такой скоростью. Она одновременно разговаривала по телефону, натягивала сапоги и жестом указывала мне на пальто. Вид у нее был растерянный.
Тут я ее не поддерживала. Не попадет она к какому-то новомодному парикмахеру, к которому записывалась за месяц заранее, и стоит из этого устраивать трагедию? Хотя… Может, не пройдет и десяти годков, и я точно так же буду расстраиваться по мелочам. По крайней мере, сейчас для меня поход в парикмахерскую был сущим пустяком.
Лично у меня были светлые, слегка волнистые волосы, которые немного падали на плечи и не было никакого смысла заморачиваться на счет прически. Легко могла пойти, как с распущенными волосами, так и собрать их в хвост. Сегодня просто сделала эффект мокрой химии, и делов-то. Не вижу необходимости сходить с ума из-за прически.
А потом начались поздравления.
Кто-то обо мне не забыл.
«С Новым годом. Удачи».
Это от Ильи пришло по вайберу.
Я усмехнулась. Что-то не замечала от него раньше лаконичности, наоборот, при желании он был очень красноречив.
Я быстренько набрала в ответ: «И тебе того же».
Моя обида была в самом разгаре.
От того, что он написал первым, мне захотелось танцевать. Что я в принципе и сделала! Вот так-то будет лучше, Астахов!
* * *
К девяти за нами приехало такси.
Мама предупредила, что к Орловым им придется добираться не меньше получаса, а все гости приглашались к десяти. Опаздывать не стоило. И поэтому мне пришлось постоянно подгонять маму. Та из парикмахерской вернулась около шести и сразу разразилась причитаниями, что она не успеет к девяти собраться.