Сто шагов к тебе (СИ)

— Прости, с каких пор я стала твоей девушкой? — вспылила я.
— С тех самых, как я этого захотел, — пожал плечами Серебрянский и откинулся на спинку дивана.
— А мое мнение ты в расчет не берешь?
— Почему же? Ты тоже этого хочешь, просто трусишь в этом признаться.
Я только хотела возразить, но поняла, что с таким наглым человеком это бесполезно. Поэтому я молча села в кресло напротив Александра и, сложив руки под грудью, приготовилась слушать.
— Четыре года назад я женился на Жене. К тому моменту мы были вместе уже два года, и наши отношения подошли к тому моменту, когда нужно было делать следующий шаг. Я очень хотел иметь семью, — он замолк на мгновение и отвел взгляд в сторону, — настоящую семью, какой у меня никогда не было. Так вышло, что у меня было не лучшее детство. Мой отец был золотым человеком, он работал не покладая рук, чтобы у нас с матерью все было, но ей этого оказалось недостаточным. Мама ушла от нас, когда мне было двенадцать. Для отца это был настоящий удар. Тогда и начались его проблемы с сердцем.
Алекс снова замолчал, опустив голову. Я видела, как тяжело давался этот разговор, и безумно хотелось поддержать его. Возможно, не стоило так сразу доверять, но я не сомневалась в его искренности. Я села рядом и легонько сжала его ладонь. Он ответил мне, взял мою руку в две свои, притянул к губам и поцеловал. Сейчас передо мной сидел не уверенный Александр Серебрянский, а тот самый двенадцатилетний мальчишка.
— Когда я остался без матери, отец пытался забыться в работе. Он был плотником, имел свое небольшое дело, поэтому чем усерднее работал, тем больше получал. Больше всего на свете папа хотел сделать из меня успешного человека, не такого, как он сам. После школы, он отправил меня в Москву, где я поступил на медиафакультет. Я не проучился и года, как мне сообщили, что папа умер. У него были проблемы с сердцем, требовалось дорогостоящее лечение, но он предпочел отправить меня учиться.
Алекс крепко сжал мою руку, в его голосе было столько боли отчаяния и вины…
— Ты не виноват. Ты же не знал.
— Знал бы, если проводил с отцом больше времени. Я просто не хотел видеть, что с ним происходит, живя в мечтах о светлом будущем, — вдруг вспылил Алекс и вскочил с дивана. Подойдя к камину, он какое-то время стоял отвернувшись, но потом вновь вернулся ко мне, — извини, Ян. Не хотел тебя пугать.
— Ничего, — ответила я, хотя действительно боялась подобного поведения нового знакомого.
— Как и хотел отец, я выучился, нашел работу, где сделал неплохую карьеру, к двадцати четырем получил предложение от одного престижного московского агентства, где и познакомился с Женей, дочерью босса. Мы начали встречаться, а через два года я сделал ей предложение. Не думай, пожалуйста, что у меня были корыстные интересы. Я действительно любил ее, да и сам добился немалого и не нуждался ни в деньгах, ни в славе со стороны.
Алекс тяжело вздохнул и снова взял мою руку. Он провел провел большим пальцем по тыльной стороне ладони, отчего по телу пробежала россыпь мурашек. Мужчина заметил мою реакцию и, усмехнувшись, поднес мою руку к губам поочередно целуя каждый палец.
— Ты рассказывал о своей жене, — напомнила я, чем заставила Алекса нахмуриться.
— Хорошо. Я продолжу, но и это мы продолжим, — улыбнувшись, Серебрянский поцеловал мою ладонь, а потом переплел наши пальцы, — я женился на Жене по любви, и первое время все было замечательно, но постепенно наши отношения изменились. Я уволился и решил начать свой бизнес, а это было непросто. Требовались вложения. Сегодня у меня была выручка, а завтра мы сидели на одних макаронах. Жене не нравилась нестабильность, и я ее могу понять. Постепенно, доход стал постоянным, мой «Озон-рекордс» заключал все более серьезные контракты, и я с головой уходил в работу…
— А ей не хватало твоего внимания? — предположила я.
— И это тоже. Но я знал, что в скором времени все изменится, что поставлю компанию на ноги и смогу проводить время с семьей. Вот только семьи как таковой не было. Возможно, я старомоден в этом, но всегда мечтал о большом счастливом семействе, приходить с работы, когда дома тебя встречают детишки и жена. Я предлагал Женьке завести малыша, но она хотела сначала построить карьеру. Мы не планировали пополнение, но договорились, что если это случится, значит, такова судьба.
Алекс замолчал. Он плотно сжал губы, и они превратились в одну тонкую линию. Его лицо исказила гримаса ярости, а глаза зло заблестели. Захотелось отстраниться и спрятаться, но он не дал, притягивая меня к себе, крепко обнимая и целуя в макушку, шумно вдыхая запах моих волос, словно пытаясь таким образом подавить в себе внезапно зародившийся гнев.
— В тот злополучный четверг я должен был лететь в Питер до понедельника. Но встречу в последний момент перенесли, и я вернулся домой, — продолжил он таким безжизненным тоном, словно робот, повторял заложенный программой текст, — когда вошел в квартиру, моя жена лежала в кровати чуть ли не в судорогах. Я безумно испугался, но Женя отказывалась говорить, что с ней и не позволяла вызвать скорую. Конечно, я не стал ее слушать.
Алекс вдруг прервался, поднял за подбородок мое лицо и посмотрел мне в глаза. Не позволяя мне отвести взгляд, он продолжил:
— Только в больнице я узнал, что Женя приняла какую-то дрянь, чтобы избавиться от нашего ребенка. Она сама чуть не умерла. Пока ей было плохо, я был с ней рядом, оставался на ночь в больнице и практически не отходил от ее койки. Мою жену выписали через неделю. Я привез ее домой, а сам собрал вещи и ушел. Я не смог простить ей то, что она сделала. Она не имела права решать за нас обоих. Это был и мой ребенок.
Он сильно сжал мой подбородок и я поморщилась, но Алекс не отпустил меня. Стало страшно, теперь я не знала, чего от него ожидать.
— Ты бы никогда не поступила так, Яна?! — требовательно вопросил он, сверля меня взглядом, — ответь!
— Нет, — это все, что я смогла произнести, совершенно растерявшись.
Серебрянский отпустил меня, и я, как ошпаренная, соскочила с дивана. Он тут же пошел за мной, а я, испугавшись, попятилась назад, пока не уперлась в стену. Алекс поставил руки по обе стороны моей головы и наклонился ко мне так, что наши лбы соприкоснулись.
— Прости. Пожалуйста, прости. Я не хотел напугать тебя и тем более сделать больно, — виновато проговорил мужчина, — я никому не рассказывал о том, что произошло. Все считают, что расставание с Женей — следствие несхожести характеров.
— Тогда ты и купил этот дом? — решилась продолжить разговор я.
— Да, не хотел расспросов, почему мы разводимся. Приехал сюда, изрядно выпил, снял кольцо и напрочь забыл, куда его положил. Рад, что ты нашла его. Самому начать этот разговор было бы слишком сложно.
Алекс чуть отстранился, взял меня за руку и повел обратно к дивану, но сейчас он стал прежним — расслабленным, веселым и самоуверенным.
— Ты, наверное, жутко голодная? — подмигнул он, — я бы сейчас съел целого индюка. Думаю пришло время обеда.
— Ну, раз ты готов расправиться с целым индюком, то мне ничего не останется, как согласиться, — улыбнулась я в ответ, чувствуя, как атмосфера постепенно становится непринужденной, как и прежде.
На самом деле я была безумно голодна. Сегодня я осталась без завтрака, а сейчас уже даже прошло время обеда.