Сто шагов к тебе (СИ)

— Идейка относительно моей Яночки? — нахмурился Алекс, демонстративно притягивая меня к себе, — Виктор, вы не забывайте только, что Яночка моя!
— А вы я вижу настоящий ревнивец! — довольно сказал мужчина, — ничего такого, не беспокойтесь. Вы прекрасная пара и нравитесь мне вместе. А идея вот в чем, как я сказал, решил, что видел Яну на экране. У нее интересный типаж, и, глядя на нее, захотелось снять фильм. Вы смотрели в детстве сказку «Королевство кривых зеркал»? Помните про девочку, что попала в другой мир, у всех героев еще имена все читались наоборот? Давайте переснимем эту картину на современный лад, а главной героиней сделаем Яночку.
Алекс непонимающе посмотрел на меня. Конечно же, ему показалось странным, что Виктор ассоциирует меня с героиней сказки, вот только я прекрасно поняла, что имел ввиду этот человек. Нет. Он не один из клиентов Егора, он тот, кто знает всю мою историю. Он — один из них!
— У вас странные ассоциации относительно моей невесты. Давайте будем обсуждать рабочие моменты после того, как решим заключить договор. Что до Яны, то она не актриса, а успешный московский галерист. Такие проекты ей не интересны, да, дорогая? — обратился Алекс ко мне, и я кивнула в ответ.
— Что ж, согласен. Еще рано о чем-то говорить. Буду ждать вашего ответа, Александр.
Мы попрощались с Абрамовым и его спутницей и поспешили уйти из «Метрополя». Внутри остался неприятный осадок после вечера. Самое страшное, что теперь я не знала, что будет в будущем…
— Что думаешь по поводу Абрамова? — спросил Алекс, как только мы сели в машину.
— Его предложение очень заманчиво. Вроде бы ты останешься в выигрыше, если согласишься, но сам он не внушает доверия. Какой-то он неприятный.
— Скользкий тип. Я согласен с тобой, — решительно ответил Серебрянский и с силой сжал руль, — мне он тоже не понравился. Когда пришло от него предложение, я попросил Виктора, своего помощника, навести справки об Абрамове, но ничего кроме неопределенных слухов. Не хотел делать выводов со слов других, поэтому назначил встречу.
— Ты откажешься от сделки? — поинтересовалась я.
— Конечно, не хочу иметь с ним ничего общего, — отрезал Алекс и бросил на меня строгий взгляд, — я заметил, как он смотрит на тебя. И его идея с фильмом. Ну уж нет, такой партнер мне не нужен.
— Почему ты сразу не отказался? — изумилась я, — зачем взял время на раздумье?
— Милая, если бы я сразу заявил, что не хочу работать с ним, это означало бы, что мое решение необдуманно. В делах так нельзя, — объяснил Алекс, а потом уже нежно добавил, — из-за него сорвался наш итальянский вечер, но я обещаю искупить свою вину. Сейчас заедем в тратторию, купим лазанью и поужинаем у меня, как ты на это смотришь?
— Замечательно, — воодушевилась я, — жутко хочу есть, не понимаю этих дорогих ресторанов с их малюсенькими порциями.
— Вот и славно, я тоже голодный, — засмеялся Серебрянский.
Я не в первый раз была у Алекса, но впервые собиралась остаться на ночь. Время было позднее и тратить лишний час на дорогу до моего дома не хотелось. К тому же он сам предложил приготовить мне гостевую спальню. Его квартира располагалась в элитной многоэтажке на юге Москвы. В холле первого этажа каждого жильца встречал швейцар, который в случае необходимости мог оказать помощь, например, вызвать такси или донести вещи. Сам холл представлял собой огромный, меблированный зал, напоминающий лобби гостиницы. Четыре вместительных лифта были декорированы в стиле модерн, внутри каждого — небольшой диванчик и огромные зеркала на стенках.
— Добрый вечер, Александр, — обратился немолодой швейцар к Серебрянскому и учтиво поклонился мне.
— Добрый вечер, Кирилл Андреевич. Мою спутницу зовут Яна. Запомните, пожалуйста, ее. Если в мое отсутствие ей что-нибудь понадобится, то вы должны будете ей помочь, — гордо представил меня Алекс, и мне стало неловко перед пожилым человеком, но тот лишь по-доброму улыбнулся.
— Не беспокойтесь, Александр, если молодой красавице что-нибудь понадобится в ваше отсутствие, я о ней позабочусь. Доброй ночи, — чуть поклонившись, ответил Кирилл Андреевич.
— Спасибо. Доброй ночи, — кивнул Алекс.
— Доброй ночи, Кирилл Андреевич, — повторила я.
Когда мы направились к лифтам, милый старичок продолжал улыбаться нам в след, я оглянулась и также ответила улыбкой.
— Он такой милый, — прошептала я, входя в лифт
— Да. И он рад за меня, — серьезно ответил Алекс, опуская на диванчик коробку с лазаньей и беспардонно расстегивая мой плащ, забираясь под него.
— Рад? — переспросила я.
— Да. Он первый раз видит меня с девушкой, и ты ему понравилась, — спокойно сообщил он.
— Хочешь сказать, что никогда не приводил к себе женщин? — удивилась я.
— Никогда, — ответил Серебрянский и посмотрел на меня своими бездонными синими глазами.
От одного его взгляда сердцебиение стократно увеличилось, а из груди вырвался глубокий вздох. Алекс заметил мое состояние, и уголки его губ поползли вверх. Одним быстрым движением он вжал меня в стенку лифта и впился в губы грубым поцелуем. Он так же резко оторвался от меня и развернул к себе спиной, заставляя меня упираться руками, чтобы не упасть. Одна его рука пробралась под рубашку, второй, задирая юбку проник мне в трусики. Я словно потеряла голову, как только он сжал мой напряженный сосок. Это было так пошло, но безумно заводило. С губ слетел громкий стон, когда его палец заскользил по моему набухшему, возбужденному клитору. Я чувствовала жар, чередующийся с леденящим холодом. Хотелось большего, тело требовало Алекса… Но все слишком быстро кончилось. Алекс резко отпустил меня, а двери лифта открылись на нашем этаже.
— Думаю, нашей службе безопасности понравилось это представление, — сказал Серебрянский, пропуская меня в свою квартиру.
— Что? О чем ты?
— У нас в лифте стоят камеры, которые просматриваются службой безопасности здания, — совершенно безразличным голосом сказал он.
— Что?! Ты знал про камеры и ничего не сказал? То есть когда мы там… они все видели? они смотрели? — я не знала, какие эмоции мной руководили — злость на Серебрянского, стыд, страх, что история вновь повторялась… Хотелось разрыдаться, но Алекс подошел и нежно обнял.
— Янка, ты такая милая, когда злишься. Хотел поддеть. Солнышко, я пошутил.
— Это была не смешная шутка, Алекс! Ты не представляешь, что заставил меня почувствовать, — разозлившись, я со всей силы ударила его в грудь, но он словно не почувствовал и только крепче сжал в объятьях.
— Прости меня, ладно? Я бы так не поступил. На мою женщину смотреть могу только я. Никому больше не позволю.
Алекс даже не догадывался, как мне было больно слышать эти слова. Если бы он знал… Если бы только знал… Не думаю, что он сможет быть со мной, правда выплывет наружу. Он не примет меня. А я… А я без него теперь не смогу.
— Ну, что ты загрустила? Дурак я у тебя. Простишь? — Он подхватил меня под ягодицы и внес в гостиную. Усаживая на спинку дивана, сам встал напротив и взял в ладони мое лицо, — прости… Янка?
— Простить?.. — потянула я, откидываясь назад, — простить, говоришь…
— Янка, ты такая собла… — он не успел договорить, потому что я ухватила подушку, которой огрела Серебрянского по голове.
— А это уже война, — сурово сказал он, не давая мне возможности сбежать, ловко подхватывая и перекидывая на диван, атакуя сверху другой подушкой.
Это было начало войны, которая завершилась… моей капитуляцией. Серебрянский оказался слишком сильным противником, хотя и он понес в бою некоторые потери. Настроение вновь вернулось, а с ним и чувство голода.