Техника и человек в 2000 году
В дереве, так же как и в угле, содержатся огромные химические ценности, которыми сама Европа не обладает и которые ей приходится ввозить за большие деньги из других частей света. Огромное значение в экономической жизни хотя бы целлюлозы, нашедшей применение, кроме производства бумаги, в ряде других отраслей промышленности, выяснилось лишь после войны, когда пользование суррогатами было еще в полном ходу. Наука не позабыла своих достижений в области применения суррогатов и в тиши продолжала упорно работать над уточнением и усовершенствованием результатов, полученных ею в годы великой нужды.
С каждым годом все более серьезное значение для текстильной промышленности приобретает целлюлоза, которая содержится не только в хлопке, но и в дереве. Около 2/3 по весу дерева представляет собой целлюлозу, в которой одной (исходя из всего имеющегося запаса леса) заложено свыше 600 млрд т углекислоты, что составляет 1/3 того количества углекислоты, которое содержится в воздухе. Науке удалось воспроизвести искусственно происходящий в воздухе естественный химический процесс разрушения целлюлозы; из полученного при этом продукта стали изготовлять ткань, похожую на шелк. Впервые целлюлоза была химически переработана в 1846 г., когда Бетгер и Шенбейн превратили хлопок, состоящий из чистой целлюлозы, в нитроклетчатку и взрывчатое вещество — пироксилин. Позднее, в 1889 г., французу Шардоннэ удалось, продавливая раствор нитрованной целлюлозы в смеси эфира и алкоголя через тонкие, так называемые капиллярные трубочки, получить искусственную шелковую нить, которая образовывалась при затвердении вытекающей густой жидкости при соприкосновении ее с холодной водой. Посредством денитрования ее лишали огнеопасности. Другой метод изготовления искусственного шелка основан на использовании окиси меди и нашатыря. Оба метода однако применяются весьма мало. Наиболее распространенным в настоящее время методом является вискозный метод Кросса и Бeвана. Значение искусственного шелка для мирового хозяйства в последнее время с каждым годом все возрастает. Мировое производство 1926 г. достигло 70 млн кг. Из этого количества на упомянутый вискозный метод приходится 85 %. Это тем более важно отметить, что, пользуясь им, можно применять не хлопок, а имеющуюся в стране древесную клетчатку. Здесь открываются огромные возможности, которые пока еще трудно учесть. Известный химик проф. Карл Бош пишет о будущих возможностях применения дерева: «Особенный прогресс мыслим в области обработки клетчатки дерева. То же самое относится и к фибрину, искусственному шелку и органическим искусственным веществам, каучуку, и т. д.».
Требование экономии дерева, выдвинутое в то время, когда оно за отсутствием угля составляло базу всей хозяйственной жизни, уместно также и в настоящее время. Приходится снова повторять то, что уже говорилось не раз, а именно, что мы в Европе еще очень расточительно обращаемся с деревом и что еще много может быть сэкономлено. Если бы, например, изобретен был способ вторичного использования уже однажды отпечатанной газетной бумаги и более рациональное применение опилок и стружек, нежели только в качестве топлива, то это дало бы колоссальную экономию. Еще в настоящее время ценные лесные массивы уничтожаются на топливо в сельском хозяйстве. Колоссальные количества дерева нерационально тратятся на упаковку и т. д. Генри Форд в одной из глав своей книги «Сегодня и завтра» настойчиво указывает на необходимость бережливого обращения с деревом и выдвигает требование наиболее выгодного использования его в хозяйстве и промышленности, чего он достигает в своих предприятиях посредством четко разработанной системы производства.
И все же какой жалкой и нищенской по сравнению с нашей современной промышленной культурой была бы жизнь, если бы ее единственной основой было одно лишь дерево! Не говоря уже о современных достижениях химии, мы не имели бы ни быстрого транспорта, ни паровой машины, ни изделий машинного производства, ни электричества — вообще всего гигантского размаха техники. Медленно и вяло протекала бы жизнь, если бы человек не открыл новых, более мощных источников энергии — угля и жидкого минерального топлива.
Тем не менее, в настоящее время мировое хозяйство не мыслимо без дерева. За последние десятилетия оно завоевало себе новое поле применения, несомненно более широкое и важное, нежели в прошлые времена, когда человек в удовлетворении своих насущных потребностей еще гораздо теснее был связан с деревом. Поэтому и напоминание о необходимости экономии еще более уместно в наше время, когда расточительное расходование наиболее ценных природных богатств производится несравненно более быстрым темпом, чем когда-либо раньше.
Уголь — загадка культуры
Существует много веществ, имеющих большое значение в народном хозяйстве. Но ни одно из них по своему значению не может быть сравниваемо с углем. Если бы он исчез, то цивилизация замерла бы, и мы были бы обречены на гибель, если бы не располагали никакими другими источниками энергии. Но в современную нам эпоху развития техники и промышленности уголь является пока еще насущной жизненной необходимостью.
Очень немногие дают себе труд ближе ознакомиться с черным алмазом и подумать над тем, каким значением для нашей современности обладает уголь, который ежедневно с безмерной щедростью одаряет нас теплом, светом и энергией. Поезда, нагруженные углем, мчащиеся с севера на юг и с запада на восток, уют теплых вагонов наших железных дорог, отопленные и освещенные наши жилища — все это казалось современному человеку до того естественным и простым, что только война, лишившая нас на несколько лет этих благ, научила, как их действительно нужно ценить.
Уже сотни лет тысячи и десятки тысяч людей гнут свои спины в глубоких шахтах, чтобы поднять на поверхность то, что некогда было пышной растительностью и исчезло, погрузившись в недра земли для того, чтобы спустя много тысячелетий появиться вновь в виде ценного продукта — каменного угля. Каждому школьнику известно в настоящее время, что уголь представляет собою накопленный капитал доисторических эпох, создававшийся под влиянием сил, приблизительное представление о которых нам могут дать гигантские количества энергии, даваемой нам угольным пламенем. Совершался ли процесс превращения растительности, о котором мы не имеем никаких ни письменных, ни устных сообщений, в сравнительно короткие промежутки времени, или же существа той эпохи не сознавали черепашьего хода вещей своего времени, как его не сознавали существа, жившие в нашу эпоху жизни земли, когда протекали еще такие же процессы, как и в ту историческую эпоху? Или же строение земной поверхности в то время обладало большим запасом еще молодых, формообразующих сил, при помощи которых совершались процессы, на которые нынешняя, стареющая земля уже более не способна? Мы не знаем, что происходило, когда недра, из которых мы в настоящее время добываем горючий камень, были еще живой поверхностью земли. Мы не можем с уверенностью сказать, разметали ли когда-то мощные ледники колоссальные массы леса по земному шару, погребая их под горами лавин, землетрясения ли погребали девственные леса, или море покрыло своей соленой водой тучный чернозем и похоронило его, или же уголь образовывался, как в гигантской химической лаборатории, под влиянием мощных вулканических извержений или сильного солнечного жара. Предполагают, что первобытная растительность воспламенялась отчасти благодаря вулканическим извержениям лежащего под земною корою жидкого среднего слоя, отчасти же вследствие колоссального излучения солнечного тепла, струившегося на землю. Несомненно в то время солнце было более горячим, чем в нашу эпоху. Тлеющие девственные леса погружались в землю, превращаясь вследствие отсутствия воздуха в уголь, подобно тому как мы без доступа воздуха выжигаем из дерева уголь в так называемых угольных кучах. Эти первобытные леса несомненно представляли собою нечто чудовищное; достаточно сказать, что лес из столетних буков при превращении его в уголь в настоящее время дает слой угля, толщиной едва в два сантиметра.