Двадцать один год (СИ)

- Лили! Ведьма проклятая, ты чего тащишь домой?
Остальная семья выскочила в переднюю. Туни стояла с вымазанными в слизи руками, а у ног её валялся жакет Лили.
- А собственно, кто разрешил тебе шарить по карманам? – одернула сестру мама. – Ступай к себе. А тебе, - обратилась она к Лили, - придется на сей раз жакет стирать самой. Я тебя научу, как.
Итак, икру пришлось добирать и придумывать, в чем её пронести на сей раз.
Незаметно истончился август. В Косой переулок за учебниками и новой формой (Лили ужасно быстро выросла из прежней) их вместе с Северусом отвез отец. У него был выходной, он решил навестить в Лондоне школьного друга, а Лили и Сев отправились в Гринготс и за покупками.
В «Дырявом котле», где они хотели передохнуть перед походом, было, несмотря на жаркий день, темно и сыровато. Практически пусто, только за одним из столиков поодаль от двери сидело двое мужчин и девочка.
Прежде всего Лили бросился в глаза рослый человек, покрытый шрамами, с каким-то безобразием в лице, настолько отталкивающим, что она не смогла поначалу толком и разобрать, в чем оно заключалось. Лишь присмотревшись, поняла: у человека был обрублен кончик носа, а один из глаз был искусственный, не умещавшийся в глазницу и постоянно вертевшийся, даже западающий за веко. Лили невольно содрогнулась.
Северус почему-то потянул её ко второму выходу, хотя они едва успели присесть – но приглядевшись, она поняла причину его спешки. Девочкой, сидящей между мужчинами и уныло потягивающей лимонад, оказалась Мэрион Риверс; она бросила на однокурсников одновременно холодный и испуганный взгляд, затем сделала знак, чтобы они быстрее проходили.
А между тем её отец – третьим за столом был явно он – плеснул себе в кружку из стоявшей рядом бутылки – у одноглазого была своя фляга – и горько вздохнул:
- У меня этот Фенвик из головы не идет. Вот мы до чего докатились. По первой анонимке хватаем и казним невиновных!
Северус замер у порога.
- Но-но, Боб, ты бы хоть при девчонке не квасил, а то она, как вырастет, мужиков пуще огня бояться будет: вдруг пьяницы, - прохрипел одноглазый. – А вообще тебе с таким настроем при Крауче не работать.
- Знаю…
- Знаешь – и что? Выйдешь в отставку? А тварей ловите, кто ручки не боится замарать?
- Да тут не ручки. Тут душа, понимаешь? Одно дело – когда в матерых и явных преступников палим, а тут – учителишка, по доносу скрутили; и скрутили-то мы его по ложному доносу. И что же, в него – Авадой? Да чем мы лучше темных, если их методами работаем?
- Чем лучше… К примеру, целями.
- А вправе ли мы ставить перед собой эти цели, если сами не лучше наших врагов?
Одноглазый задумчиво отпил из фляги. Крякнул.
- Ты мне голову не морочь, вот что. Имеем – не имеем… Философ нашелся! Стал аврором – ловишь шушеру всякую и стервецов. Ясно тебе? Хотя Крауч… Но вот, - он понизил голос. – Мы тут с тобой разглагольствуем, а если там у двери никакие не сопляки вертятся, а Пожиратели или еще чьи агенты под оборотным? Эй, вы! – крикнул он Лили и Северусу. – Ну-ка подите сюда!
Сев потянулся к двери, но Лили чутье подсказало, что лучше приблизиться, и она повела друга за собой.
- Да это же однокурсники мои, дядя Аластор, - спокойно сказала Мэрион. - Лили Эванс и Северус Снейп. Никакие они не шпионы и не Пожиратели.
- Пока – нет, а потом, может, будут, - хохотнул одноглазый. Мистер Риверс смотрел на детей грустными пьяными глазами. – Да и сейчас надо еще доказать, что они те, за кого себя выдают. Мэрион, а проверь-ка их, как я тебя учил.
Девочка залилась краской, мучительно задергала очки.
- Дядя Аластор, не надо этого, я же их знаю.
- А есть такие штуки, как оборотное зелье и чары изменения внешности. Так что давай, давай.
Лили сама не понимала, что заставляет их с Северусом здесь стоять. Мэрион слегка сжала кулачки.
- Дядя Аластор, я не буду этого делать.
- Не будешь?
- Нет.
– Зря. Могла бы отцу помочь. Вдруг им есть, что скрывать? Например, Темную метку, - он снова коротко и хрипло хохотнул.
- Да посидите с нами, - предложил мистер Риверс. – Мы с дочкой тоже за покупками собирались. Вместе пойдем.
Мэрион бросила на ребят умоляющий взгляд и едва заметно покачала головой, но они и без этого ни капли не хотели оставаться рядом с двумя пьяными аврорами. Лишь оказавшись в Косом переулке, они вздохнули свободно. Впрочем, Сев снова сосредоточился, ушел в себя.
- Северус, а что такое – Темная метка?
- Думаю, знак Пожирателей смерти, - рассеянно пробормотал друг. – Так значит, он был невиновен… А авроры вправе использовать Аваду…
В книжном магазине Северус отправился в отдел подержанной литературы, а Лили повезло: часть учебников досталась со скидкой, в честь юбилея одного из владельцев «Флориш и Блоттс». В итоге от суммы, которую она планировала потратить, у нее осталось немножко, и она после магазинов потащила друга в кафе-мороженое Фортескью, о котором успела наслушаться от Марлин и Эммелины. Лили взяла себе одно шоколадное, хотела взять и для Сева, но тот отказался. Разделить мороженое пополам отказался тоже.
- Я не хочу. И вообще не люблю сладкое. Ешь, а я рядом посижу.
Они устроились у открытого окна; Лили с любопытством наблюдала за прохожими. Вон дама прошла – именно дама – шурша старомодным платьем; двух мальчиков ведет. Сев скривился, узнав в старшем из них Сириуса Блэка. А младший шагает чинно, держится прямо, словно проглотил длинную палку, и личико умное, но холодное, без выражения.
- Младший брат Блэка похож на замороженную рыбу, - хихикнула Лили и тут же призадумалась. В прошедшей женщине поражали королевская осанка и открытая, чистая жестокость взгляда. Может, и будешь похож на рыбу – с такой-то матерью?
Северус повел плечами.
- Говорят, они вырождаются, - произнес он не без злорадства. – Блэки вырождаются. Слишком много родственных браков. По их старшему отпрыску это заметно.
«Все же дикость. Родственные браки… В каком веке мы живем?»
Отъезд «Хогвартс-экспресса» на сей раз проходил грустно. Первая, кто бросился в глаза Лили, когда она прошла сквозь барьер – маленькая, худенькая женщина, которая прижимала к себе и исцеловывала мальчика с соломенными волосами. Её движения ужасали словно предсмертной тоской, а по лицу безостановочно бежали слезы. Чуть поодаль девочка с вьющимися золотыми волосами висла на шее у рослого плечистого парня:
- Карадок, я не хочу! Я боюсь! Не надо!
Про себя Лили отметила, что девочка отчего-то в траурном платье.
Дальше, время от времени брезгливо оглядываясь, стояла миссис Блэк и строгим, но довольно теплым тоном что-то внушала младшему сыну. Сириус с выражением крайнего презрения и скуки маялся рядом – видно, ждал, когда наконец появятся его друзья. Лили постаралась побыстрее проскочить мимо.
Ей это удалось, как удалось и занять свободное купе. Северус все не появлялся. Собственно, возможно, и не стоило его ждать: ужасно хотелось увидеться с подружками, а Сев, в конце концов, может доехать и со своими однокурсниками, и вообще с кем угодно, для мальчишек это не проблема.
Лили усмехнулась, вспомнив, что с тех пор, как она впервые отправилась в Хогвартс, прошел ровно год. Как тяжел и неприятен был тот день! А сегодня все прошло так буднично: отец попрощался с утра и ушел на смену, Туни изволила выдавить из себя: «До свидания», мама спокойно довезла до Лондона и до платформы проводила. Так быстро все привыкли, что уже год, как Лили вошла в другой мир. Хотя мама, наверное, скучает. Слишком уж горько молчала всю дорогу. И отец тоже… Вздумал утром утешать:
- До Рождества осталось не так уж много времени. Тем более, тебе там интересно.
Да, это правда – в Хогвартсе Лили определенно интересней, чем в Коукворте. Все равно – расставаться, отходить от уклада, к которому успела привыкнуть – неприятно, даже болезненно.