Дубовый лист

семь сантиметров. С одной стороны, путь в модели открыт, а с другой, комплекс, особенно с выбором мужчины. Но девушка относилась к своему росту, ровно посередине. И не хвасталась, но и не убивалась. Она даже любила, другой раз, надеть высокие каблуки. И то, что она была и без них выше своего мужа, ее абсолютно не смущало. Но как, образованный и скромный человек, насмешек, по поводу своего роста, конечно же, не любила.
Электричка проезжала высокий и длинный мост. Шел он через широкую автостраду, но на удивление внизу, как всегда, было пусто, и редко когда проезжала одинокая машина. Глядя на него, Вика, погрузилась, в свои детские воспоминания о матери, и также задумчиво стала рассказывать.
- У меня, еще с раннего детства, с животными связь есть. Ну не то чтобы я как королева джунглей ими управляла, но она точно есть.
Ее друзья, молча, продолжали смотреть на нее, и ждать объяснений.
- Ну, смотрите, - они проехали мост, и Вика обернулась к ним. – Когда мы бываем в зоопарке, и я, с еще толпой народа, стою и смотрю на тигра, например, или хоть на жирафа. То он обязательно на меня уставится.
- Испуганно? – вдруг спросила Оксана.
- Нет, та даже не сильно и заметно, но как-то грустно, что ли. Вот совсем недавно, племянники мужа приезжали, и мы ходили в зоопарк. Так тигр, лежал себе, лежал, потом раз встал и на меня посмотрел. И ушел. А почти зайдя в свою конуру, снова обернулся и на меня посмотрел. Вот, человек десять рядом, а он на меня. И так грустно. Что я даже сама загрустила.
Потом она, опустив глаза, и немного помолчала.
- А в детстве, мы с мамой в парк с белками ходили. Я уже этого почти не помню, но помню, как она рассказывала. Эти белки по мне прыгали, и не боялись. Другие люди подойдут, так белки разбегутся, а потом снова ко мне бегут. Папа, говорил, что так в лесу ко мне даже заяц дикий подошел, понюхал и попрыгал себе. Медленно, главное. Не боялся.
- Но тогда почему Адам, не хочет брать котенка?
Весело произнесла Оксана, но Адам, муж Виктории, ее перебил.
- Сколько раз повторять? Я Адам, ударение на первую букву А, а не на вторую.
- Как скажешь, Адам, – уже правильно повторила та, и продолжила свое, моментально забыв о его поправке. – Я ему предлагала, такой миленький.
Виктория вновь улыбнулась.
- Ох, Оксан. Спасибо. Но действительно не стоит. Он меня год упрашивал морскую свинку завести. Видите ли, ему ассистент нужен, для опытов. Так мы выбирали ее месяц, самую пассивную что только нашли, взяли. И наша Пикача, по-моему, больше предмет напоминает, чем животное. Да и то, я ее практически не вижу, она у него в гараже живет, или на кухне за занавеской, – затем Вика понизила голос, и продолжила будто ребенку. – Пойми, Оксан. Я не хочу рисковать. Подозреваю, что выделяю какие-то феромоны, которые действуют на млекопитающих. А коты вообще балдеют от меня.
Адам ехидно улыбнулся.
- Особенно на того коня действуют.
- Какого коня? – с интересом встрял Миша.
- Ну, в зоопарке, там был конь, и у него… ну это…, в общем, он был очень рад ее видеть.
Все дружно засмеялись, даже сама Вика.
- Ах, хватит! Я все-таки, надеюсь, что это было не в мою честь, - сквозь смех, попыталась она оправдаться, но в ответ услышала лишь, ага, да угу.
Так они и проехали, свой недалекий путь, пока машинист не объявил по громкой связи их остановку.
- «Станцiя Шевченко» - прозвучал мужской, но почему-то нежный голос.
- Ну что, ребята, хороших выходных, - весело сказала Вика, и с Адамом, они быстро направились к дверям.
Оксана и Миша улыбнулись в ответ, и сели рядом.
Медленно и сонно, заканчивался теплый и приятный одесский сентябрь. С самого начала осени, не было ни дождей, ни сильных ветров, только равномерное, и главное, не обжигающее солнце. Улица, на которой жили Адам с Викой, была очень живописна, с не менее живописным названием, Орловская. Красивые, частные домики, много винограда и цветов, растущих прямо на улице. Хоть она и была длинной, но все же, многие друг друга знали, и на счастье Виктории с Адамом, соседи у них были более чем дружелюбные, да и к тому же, с одной стороны, преклонного возраста, а с другой уже немолодая пара, дети, которых давно живут отдельно. Сам же, их дом, был классикой жанра двух человек, далеких от бытовых, и даже можно сказать, рутинных забот. Все как на картинке журнала садоводства. Большая, свободная территория, отданная под сад, с ветвистым дубком в центре, и цельно-купленными лавочками, самого диковинного дизайна, раскиданными по всему двору. Что, правда, эти лавочки, практически всегда пустуют. Как и беседка с виноградом. Весь сад же, как в прочем и остальная территория вокруг дома, были густо заставлены садовыми фигурками. Гномами, настоящими и сказочными животными, или просто предметами быта, как например ботинок, одновременно служащий и цветочным горшком, правда, пустым. Их было слишком уж много. Дом же, хоть и был двухэтажный, все-таки, оставался довольно скромным, на фоне практически всех остальных домов улицы. Материалы его покрытия были экономными, да и по качеству работы, было видно уровень профессионализма, нанятых людей. Но, все равно, он были очень милый и уютный, и оформлен явно с любовью. Подведенные краской окна, словно глаза модницы, расписные узоры над дверьми, и дизайнерский подход к покрытию крыши ондулином. Цвета разные, но не броские, так что, вполне между собой гармонируют. К слову, это вышло случайно. Адам, просто не проверил при покупке, но потом оправдания ради, сказал, что специально подобрал такие цвета. На его счастье, идея прижилась, и теперь он этой оплошностью даже гордится. Особенно если учесть, что уже однажды, его пример повторили.
Вот в таких мелочах, и проявлялся весь хозяин дома. Рассеянный и нерасторопный, но крайне находчивый и изобретательный. А острый ум, и высокий уровень интеллекта, легко прокладывали ему дорогу в любимом институте, даже без связей. От поступления и окончания с красным дипломом, до предложения остаться, от самого ректората и быстрому продвижению к почетной должности, а так же уважению коллег, с признанием как ведущего специалиста в своей области. Но вот нерешительность и отстраненность, или даже скорее безразличие к званиям и титулам, не позволяют поднять свою ученую степень выше кандидатской физико-математических наук. Хотя весь персонал института, негласно признает, что за всю историю существования этих стен, выше ума, в них не было. Многие