Девайс

смилуется над разбитой душой и даст ей шанс на будущее.
Силуэт мелькнул еще раз, и сердце девушки затрепетало словно птица в клетке. Она даже попыталась себя мысленно обмануть и твердила, что ничего не будет, что она просто коротает время, что ненужно настраиваться на встречу с отцом. Но сердце успокаиваться не хотело, а только колотилось все чаще и чаще. Тогда Лена кротко и ненавязчиво, стала приближаться к окну. Со стороны это в глаза не бросалось, но если все же, кто-то и рассмотрел приближающуюся девушку, то ему могло показаться, что она чья-то знакомая и хочет разыграть его, вот и крадется. Так спустя несколько минут, девчонка сама уже стояла около того окна, и с не малой надеждой смотрела внутрь.
Да тот парень был на смене. Просто сегодня он дежурил с другой стороны, и из Лениного места, его видно не было, да и тут она видела его только со спины. Но девушку это не расстроила, и та в растерянной улыбке, следила за его движениями и представляла себе будущее, что вот он обернется и махнет ей рукой, мол, чего стоишь, заходи. И что они уже давно знакомы, и что они вместе, и им хорошо. Он посадит ее на высокий стул и даст кусочек на пробу, самого вкусного штруделя, собственного приготовления. Они будут строить планы, им будет тепло и весело, и их глаза будут таять друг в друге.
Но в одно мгновение все фантазии лопнули как мыльный пузырь. В дверь вошла смазливая, крашеная блондинка и бесцеремонно обменная посетителей, скользнула под прилавок разделяющий зал от пекарей, по дороге при этом всем подряд улыбаясь и здороваясь. Была она одета открыто, вызывающе. Все яркое, индивидуальное, с какими-то хвостами, перьями, бисером, блестками. На бровях пирсинг? а на левом плече цветная, огромная татуировка, в виде каких-то непонятных птиц или листьев, абсолютно безвкусная, лишь бы огромная и броская. Девчонка была маленького роста, с хитрым, лисьим личиком, покрытым таким слоем макияжа, что хватило бы на двух человек. При всем при этом, она была очень проворна, и ловко маневрировала, между людьми, на своих высоких каблуках.
Так эта блондинка подошла прямиком к парню и повиснув у него на шее, фальшиво улыбаясь и что-то бормотала на ухо. Потом они наигранно, явно на публику поцеловались, одновременно осматривая зал в поисках удовлетворяющей реакции. Но самую искреннюю, ровно как и самую сильную реакцию, ни он, ни она, все же не заметили.
В окне стояла ошарашенная Лена и не веря своим глазам, не моргая смотрела на отравляющий душу, неожиданный, предательский поцелуй. А парень просто провел глазами по окну, и лишь на одно мгновенье задержался на бледной девчонке, затем так же беспечно, вернул взгляд на свою блондинку.
У Лены пересохло в горле, и теперь она уже не видела того милого повара, который скромно улыбался ей когда-то, теперь это был самый обычный выскочка, такой как все остальные в этом заведении. И эта кукольная блондинка, с такими же искусственными чувствами как и у него, идеально вписывается ему в пару. Ведь он такой же, кукольный и искусственный.
Постояв еще минуту, Лена отошла обратно на свое место, с которого так долго наблюдала и ждала. Давался каждый шаг ей через силу, а в голове была белая пелена, которая обволакивала мысли и мешала трезво думать, намекая на то, что все происходящее всего лишь дурной сон. Лена, постояв еще немного, начала идти просто вперед, даже не соображая куда именно, но точно зная, лишь бы отсюда подальше.
Как легко рухнули ее воздушные замки. Она их возводила не один месяц, а упали за миг, за секунду. Но винила в этом Лена, конечно же, только себя. Может быть, будь она смелее и подойди сразу, еще тогда, когда он ей улыбнулся, возможно что-то бы и получилось. Но с другой стороны, теперь Лена точно знала, что парень-то оказался пустышкой. И все его достижения, она придумала ему сама. Он, скорее всего, узнав девчонку поближе, а главное узнав о ее непростой жизни, убежал бы прочь, в тот же день. Или того хуже, почувствовав легкую кровь, за которую не надо платить, занял бы место Димы, и негарантированно что был бы лучше.
Отчаяние пропитало Лену насквозь. Она опять запуталась в себе и своих мыслях. Для нее закончилась целая эпоха жизни, о которой она так долго мечтала. И девушка окончательно потерялась.
Она автоматически достала свой старенький телефон и сама набрала номер Димы.
- "Да быть того не может, - практически моментально раздался его противно-писклявый голос. - Это кто же объявился"?
- Привет, - тихо ответила Лена.
- "Ну-ну, привет, чего не на работе"?
- Уволили.
- "Опачки! Та и правильно, тебе давно оттуда надо валить было".
Лене сразу показалось, что голос у него был странный, но на пьяного похож не был, потому она и подумала, что ей просто показалось, и решила продолжить разговор.
- Столько всего навалилось..., - тихо сказала она, - ты где?
Дима как-то неестественно хихикнул в трубку.
- "Неужели табу на мы не пьем, снято"?
Лена даже сама задумалась.
- Я..., я не знаю..., - автоматически ответила она.
- "Тогда иди к Паше, у нас есть кое что получше".
- Я не знаю куда это.
- "Аааа.... Так, Ленок, сядь на трамвай, выйдешь на Косной, я тебя там встречу. Ждем".
И он, не дождавшись никаких ответов, поспешно повесил трубку.
***
Названная Димой улица, была для Лены незнакома, хоть она, конечно же, о ней знала, но никогда там бывать не приходилось. Она вышла из трамвая, и не зная куда идти, просто осталась на остановке. Странные ощущение переполняли девушку. А главное из головы никак не выходили ее же слова. Неужели все так просто, неужели все к этому и идет. Пить. Пить как мать, как отец, как все кого она знает. Тогда все решиться, тогда возможно и родители от нее отстанут, и начнут относится как к равной, собутыльнице. Да и Дима получит полностью то, чего хочет. Мягкую, зависимую и полностью безвольную игрушку, которой можно пару лет поиграть и выбросить. Вместе с этим решаться и другие проблемы, а если не решаться то просто притупятся, и видно их не будет. А она, сама не зная зачем, словно стойкий оловянный солдатик, все борется с этим змеем, и борется, как волна с берегом. И каждый год, силы у нее уменьшаются, а его растут. Даже Лена задумавшись признала, что держаться ей уже практически незачем. Свет в конце ее туннеля все тускнеет и тускнеет, а стены все ближе и ближе. И