Девайс

другие кассиры были в большинстве своем, студенты, и это был ни как не основной их заработок. Поэтому они с удовольствием пользовались услугой предоставляемой магазином, а именно по определенной цене выдавался ряд продуктов, как обед. Что вскоре, среди них закрепилось словно ритуал, где они могли обмениваться сплетнями, назначать встречи или просто общаться. Но вот Лена не могла себе позволить каждый день тратить немалые деньги на эту услугу, и приносила обед с собой. Причем всегда весьма скромный, которого она, естественно стеснялась перед столь пестрыми коллегами, и потому старалась есть в одиночестве. И хоть ситуация была патовой, все равно она только усугубляло положение девчонки в коллективе. Кроме того, остальные кассиры, хоть и были практически ее ровесники, но все же от нее сильно отличались, и брезговали с ней даже просто общаться, иногда и в открытую. За глаза ее называли и бездомной и алкоголичкой, хоть что первое, что и второе, было неправда. Лена не пила и имела свой дом, но практически все ее деньги забирала мать под видом покупки лекарств для спины, но в тот же день, не стесняясь их пропивала, смеясь в лицо, что это и было лекарство. Вот и приходилось несчастной душе оставаться в таком отчаянном положении.
Обед принес немного облегчения, хоть и надуманно призрачного, но все же долгожданного. Лена прогулялась в соседний двор, где как ей казалось, было очень уютно. Посидела там на скамейке, где и съела свои два маленьких бутерброда и одно яблоко. Помечтала о далеких путешествиях, и веселых приключениях, о рыцаре, который ее вытащит из этого омута, но потом вернулась в реальность, и с тяжестью на сердце направилась обратно в магазин.
***
Дорога домой была, пожалуй, самой любимой частью дня. Уже можно было не спешить как утром, когда идешь на саму работу, да и дома все равно ничего хорошего не ждет. А приятная, летняя погода, позволяла подольше побыть на улице. Хотя в этот день девушке все же, не получится полностью насладиться своим любимым моментом. К ним в гости приезжают очередные знакомые матери. По правде Лена уже даже не помнила кто именно, вроде какой-то Леня с женой. А кто он и кто она, значения для девушки не было никакого. Все что она к ним испытывала это уже заочную неприязнь. Ведь вместо того, чтобы заглядывать в окна, на уже знакомых котов, лежащих на подоконниках, вместо прогулочных фантазий, ей придется садиться на трамвай и мчаться, мчаться домой, чтобы еще и там поработать презренной прислугой у вечно недовольных хозяев.
Конечно же, так и было. Лена широким шагом поспешила к остановке и, дождавшись переполненного трамвая, влезла в него буквально на ступеньку, да и тому радовалась, ведь не пришлось долго ждать.
Ее дом находился довольно близко от трамвайной остановки. Старым и угрюмым был тот дом, как впрочем и вся жизнь внутри него. Облезшие подъезды, побитые лестницы, и вонь. Она словно визитная карточка этого забытого района, или даже скорее граница, черта, от одной жизни, к другой, пересекая которую, унылые люди возвращались со своих работ или просто бродили по улице. Пустые, серые. Кто шел молча, а кто уже навеселе. И в этот колорит, который Лена вынуждена называть домом, ей приходится возвращаться каждый день.
Все фантазии, вся радость и весь позитив остались за дверью подъезда, а внутри ее встретила, та самая, уже привычная вонь. Смесь сигаретного дыма, мочи и еще черт знает чего. Девушка на секунду остановилась, тяжело вздохнула и убрав обреченность с лица, надела свою обычную безэмоциональную маску, словно из мертвого белого латекса, и открыла зашарпанную, черную как само сердце ее хозяев, дверь.
Гости были уже на месте, но на счастье только вошли, и еще даже не прошли дальше коридора. Ничего неожиданного, девушка в них не увидела. Леня сильно напоминал ее отца, такой же худой и длинный, с проступающими следами хронического алкоголизма на лице, небритый и растрепанный. Его жена, имя которой Лена моментально забыла, едва услышав, была низкого роста, с избыточным весом, толще, пожалуй, даже Раисы, хотя та была далеко не из просто пухлых. Так же в глаза бросался парик, ну или чрезмерно покрытые лаком или краской светлые волосы. Они выгладили как у куклы, причем очень дешевой, бездарной работы.
На Лену они кинули беглый взгляд, и только женщина едва кивнула головой приветствие. На что девушка ответила тем же, и воспользовавшись моментом, быстро сняв босоножки, скользнула к себе в комнату. Ведь ее ждало оформление стола.
К слову ее комната была похожа больше на склад или подсобку. Лишь весящее на стене зеркало и небольшая тумбочка с косметикой, намекали на то, что тут живет молодая девчонка. Все остальное было гармонично с атмосферой в доме. Старые, пожелтевшие обои, один высокий но узкий шкаф, да и диван, правда довольно новый. На нем-то и лежала единственная "роскошь" Лены. Старенький, но вполне рабочий планшет, который являлся единственным другом, и дарил ей прекрасный мир книг и фильмов, но а соседи, щедро снабжали девчонку интернетом через стену, сами не подозревая того.
Впопыхах переодевшись, и сходив в ванную, Лена вышла на кухню. Там она поставила кастрюли греться на плиту, и быстро стала раскладывать по тарелкам, уже заготовленные ею же с утра, холодные закуски. Затем собрав тарелки в стопку, девчонка, захватив сразу несколько бутылок вина, словно опытная официантка вышла к гостям и родителям в зал.
Все они сидели в большой, но темной комнате, с почерневшими от сырости и плесени обоями по углам, с потресканным и желтым потолком, и не менее уставшим линолеумом. Комната по совместительству была и залом для приема гостей, и одновременно являлась спальней родителей. Посередине уже был выдвинут и накрыт, застиранной скатертью, лакированный стол, с расставленными вокруг него, пугающе шаткими стульями. На которые гости, с фальшивой робостью, и рассаживались по одну сторону стола. Отец, выхватил прямо из Лениных рук бутылку вина, сразу принявшись ее открывать, а мать тем временем, уговаривала бабушку, которую как диковинку усадили во главе стола, рассказать гостям свою знаменитую историю. Бабушка недовольно и напугано бегала глазами, но так и не найдя поддержки, согласилась. Тогда немного подождав, когда Лена и Александр сядут, грустно вздохнула и приступила.
- Было это лет пятьдесят назад. Да кто уже точно вспомнит, в живых-то считай, никого и нет, - начала она своим по-детски писклявым голосом, тихо посмеиваясь над последней фразой, которая явно ей понравилась, но поймав напряженный взгляд своей дочери, побледнела, и куда тише продолжила. - Отдыхали мы с мужем и его