Ловец Душ (СИ)
Их встретила атмосфера запустения и заброшенности — иссохшие лавки, готовые разрушиться от легкого прикосновения, потускневшая статуя воплощений Незримого, проржавевшие подсвечники, развешанные по стенам. Все это было покрыто толстенным слоем пыли, в которой ярко и отчетливо отпечатались пересекающиеся следы нежданных гостей, по всей видимости, обитателей той видавшей виды палатки у входа. Стараясь не шуметь, компаньоны осмотрели здание, но никого и ничего не обнаружили. Место было забытым и безмолвным, как заброшенное кладбище, и они повернули назад. Едва Ярун переступил порог, как неожиданно рванулся вперед, следующий за ним Сигмар тоже припустил, когда увидел происходящее.
На дорожке, Свен прижал к земле незнакомого мужика и яростно лупил его по морде, приговаривая:
— Я тебе покажу беса, я тебе покажу рогатого.
Вдвоем Ярун с Сигмаром оттащили наемника от избитого, который сел на дороге и обхватил голову руками, словно пытаясь прийти в себя. А к ним уже бежали пятеро новых действующих лиц. Однако, они оказались благоразумными и прежде чем лезть в драку сперва решили узнать обстановку.
— Эй, что случилось? Кто главный? — сходу закричал высокий, плечистый мужчина с черными, как вороново крыло волосами и крючковатым носом.
— Я, — ответил контрабандист, — меня зовут Эйнар, посланник дуки Никифора. Ваш человек оскорбил моего друга, за что и получил. Так было, Свен? — повернулся он к Рогатому.
— Именно так, все верно, — обиженно просопел тот, — этот бурдюк умудрился еще и родителей моих оскорбить, пусть благодарит, что я вообще его не убил.
Главарь неизвестных, услышав столь громкий титул, сразу же сник и предпочел пойти на попятную:
— Мы с уважением относимся к могучему начальнику стражи Старгорода, а равно и к его посланникам, поэтому верим вам с первого слова. Мы разъясним нашему непутевому товарищу его ошибку.
— Хорошо, тогда я полагаю, мы можем разойтись, но прежде…Мы расследуем здесь некое дело по заданию Никифора, о чем есть печать самого дуки, а вот ваше присутствие здесь довольно подозрительно, прошу вас, объяснитесь.
Слово вновь взял черноволосый:
— Меня зовут Корв, я начальник рабочей команды. Храм поручил нам восстановить местную часовню, дабы жители беспрепятственно могли восславить Незримого. Если хотите, могу показать бумагу, скрепленную печатью самого епископа Суравы.
— Нет, спасибо, — ответил Эйнар, а сам жестом показал ребятам уходить.
— Странные какие-то каменщики, на рабочих совсем не похожи, — размышлял контрабандист, идя по дороге.
— Да и инструмент у них все больше ломать годится, — делился сомнениями Ярун.
— Но, пока это не наше дело, — махнул рукой контрабандист, — вернемся, пожалуй, к нашей гостеприимной бабуле.
У входа в деревню они заметили девушку. Она неподвижно стояла, глядя в сторону леса, глаза ее были красны и опухли от рек выплаканных слез. Ее скулы резко выпирали, а кожа на иссохших руках резко очерчивала кости рук.
— Нда-а, ну и деревенька, если подобное творилось полсотни лет назад, то я понимаю, зачем они сожгли этого егеря, — вслух подметил Сигмар, а за обедом спросил у Селены:
— Это что за изваяние у вас на краю деревни?
Бабуля поняла все с полуслова:
— Ее зовут Милана, бедная девочка. Муж несчастной уехал в Лесные ключи к родственнику, да и не доехал, пропал бесследно. Вот она и стоит, ждет его вроде как. Уж и пытались ее увести, привязывали даже. Но не помогает, только хуже делает. Белугой воет, плачет, кричит, волосы на себе рвет, совсем с ума сошла девка.
Кто-то из наемников тяжело вздохнул:
— И эх, жалко бабу.
— А что, бабуль, он по какой дороге ехать собирался?
— По Ингердовой, она как-раз по лесным деревням идет, куда рекой не добраться, а вы никак по ней ехать собираетесь? Не вздумайте!
— Это почему это? — задался вопросом Сигмар.
— Сгинете там ни за что, ни про что.
— Не бойся, бабка, и не в таких переделках бывали, а вишь — живые стоим, — успокоил Селену Рогатый, а их неформальный глава экспедиции хлопнул ладонью по столу.
— Ша ребята, придется нам проверить эту дорогу, так что вооружайтесь, как следует, и к вечеру двинем.
Остаток дня компания провела в приготовлении к походу. Они подгоняли снаряжение, проверяли бронь и щиты, разминались с оружием и без, проводили учебные схватки.
На закате княжьи люди, готовые к бою, выстроились в круг во дворе усадьбы Селены. Выслушав последние наставления Эйнара, они молча стояли и слушали вечерний стрекот кузнечиков и пение птиц, каждый думая о своем. Небо неожиданно прояснилось и на горизонте окрасилось в багровый цвет. Ярун скромно заметил:
— Хороший знак, друзья, небо чистое. Да поможет нам Незримый.
— Ты прав, его помощь нам явно лишней не будет. Вперед ребята, но для начала навестим старосту.
Путники вывели уже оседланных лошадей на улицы и запрыгнули в седла. Промчавшись по деревушке, они подъехали к поместью деревенского головы, застав его копошащимся около забора.
— Эй, Вельфир, ты ли это, друг? — закричал Сигмар.
А староста уже вовсю семенил к ним.
— Я, ребята, я. А вы никак уезжать собрались, — с надеждой в голосе спросил староста.
— Навроде того, посоветуй-ка нам дорогу до Лесных ключей, там вроде два пути есть, прямая и в объезд, какая лучше?
— А езжайте по прямой, по Ингердовой, так быстрее будет, — ответил Вельфир, а солдат уловил едва заметный злорадный огонек в его глазах.
— Там безопасно? — осведомился Эйнар.
— Конечно, господин, у нас все оттуда ездят, никто не жаловался.
Рогатый, слушая эту ахинею, отвернулся и молча краснел, вполне готовый поспорить своим цветом со спелым помидором.
— Спасибо, староста, за совет, а нам пора в путь. Может, свидимся еще, отведаем твоего угощения, а пока всего доброго, — попрощался контрабандист, развернул лошадь и жестом пригласил товарищей в путь.
Они ходко двигались по указанному пути, а день неумолимо отдавал свои права ночи. Чащобы они достигли уже в полной темноте. Шестеро против полной неизвестности.
Медленно вышагивая по лесной дороге, всадники зорко смотрели по сторонам, выискивая возможную угрозу, но лес был обманчиво спокоен.
— Э нет, мы в таких потемках никого не углядим. Придется на живца ловить, пешим порядком, — наконец решился Эйнар.
Княжьи люди привязали лошадей к деревьям и, разбившись на пары, двинули дальше. Эйнар и Сигмар по самой дороге, Ярун с Риком по лесу слева, Хальм с Рогатым справа. Время от времени они оповещали друг друга свистом о том, что все в порядке. Сигмар несмотря на надежную броню и присутствие верного друга рядом, совсем не чувствовал себя в безопасности. Напротив, страх скручивал его внутренности, усиливаясь с каждым шагом. Внезапный громкий крик справа заставил Северина вздрогнуть. Почувствовав неприятную горечь во рту, он сплюнул и, повинуясь приказу Эйнара, побежал в сторону крика. Добравшись до места, они застали Свена в боевой стойке, дико озирающегося по сторонам и рисующего шипящую мельницу мечом.
— О, это вы друзья, вооружайтесь скорее, бесы рядом, они забрали Хальма!
Тут Сигмар услышал шорох сбоку от себя. Северин резко развернулся, на ходу поднимая щит. И весьма вовремя, клубящаяся темнота нанесла свой невидимый удар. Рука солдата сразу же онемела, а на щите появилось несколько глубоких борозд. В ответ он стремительно ударил снизу мечом, но тварь оказалась не промах и вовремя отскочила, обнаружив человекообразное строение. Сигмар, увидев, что чудовище, несмотря на всю свою сверхъестественность материально, ринулся в атаку.
Используя все навыки, полученные в учебных боях с Эйнаром, он пытался уязвить демона, но тот играючи уходил от ударов меча, словно смеясь над солдатом. Увлекшись, Сигмар забыл о защите, и на замахе демон неожиданно ударил его в грудь. Северин отлетел, дыхание перехватило, слезы сами брызнули из глаз. Силясь подняться, он с ужасом наблюдал, как тварь подплывала к нему. Немую сцену прервал Ярун, он с разбега нанес демону удар, располовинив его до пояса. Сигмар заметил, что меч наемника мерцал неярким, желтовато-красным светом. Тварь резко завизжала, в воздухе запахло паленым, а неожиданный противник растаял в темноте.