Все Еще Со Мной (ЛП)

— Ты в порядке? — спрашиваю я.
— Замечательно, — отвечает она.
Я приподнимаю бровь и она вздыхает.
— В последний раз, когда я видела его, я прошлась по столу посреди кафе-мороженого, чтобы убежать от него. Я не знаю, что он почувствует, увидев меня.
— Все, чего он хочет в этом мире — это вернуть свою сестру. Он будет невероятно рад видеть тебя здесь. Он будет еще счастливее, узнав что ты хочешь доказать его невиновность и вытащить его отсюда.
Ее нога все еще дергается.
— Даже он не верит в свою невиновность.
— Поэтому мы здесь, — пытаюсь ободряюще улыбнуться я.
Ее нога перестает подпрыгивать, а напряженные голубые глаза сосредоточены на другом конце комнаты.
Я следую за ее взглядом и вижу его.
Он стоит за дверью напротив той, из которой вошли мы, и неотрывно смотрит на нас, пока охранники снимают с него наручники.
Они с Анной смотрят друг на друга, словно соревнуясь в гляделках, и ни один из них не хочет первым отводить взгляд, когда охранник ведет его к нашему столику.
Выражение его лица — смесь надежды и недоверия, но в нем есть и усталость. Он выглядит почти так же, как в прошлый раз, когда мы его видели, но более худым, если это вообще возможно, и старше. Он определенно выглядит усталым, темные круги под глазами придают ему навязчивый вид.
Охранник уходит в сторону, а Люк остается стоять по другую сторону стола, словно не зная, стоит ли обнимать Анну или нет.
Анна не показывает своих эмоций, глядя на него с пустым лицом.
После нескольких неловких секунд, он принимает решение и садится перед нами.
— Выглядишь дерьмово, — говорит Анна, снимая напряжение.
Люк выдыхает и потирает рукой затылок.
— Да. Тюрьма делает это с тобой.
— Все же выглядишь лучше, чем когда употреблял, — невозмутимо говорит она.
Я молчу, почти боясь поднять шум и привлечь к себе внимание. Может быть, Анна должна была сделать это без меня, я чувствую, что мешаю частному, семейному делу.
— Они не сказали мне, кто мой посетитель, — меняет он тему. — Никогда бы не подумал, что это будешь ты, — тогда он впервые смотрит на меня. — Или ты.
Анна неловко ерзает на стуле, как будто от одной мысли о разговоре о своих чувствах ее тошнит.
— Ты мой брат, — говорит она наконец.
Люк колеблется, ступая осторожно.
— Да. Но я думал, ты не хочешь иметь со мной ничего общего.
Рука Анны сжимается в кулак, и я представляю, как ее ногти впиваются в ладонь.
— Я, возможно, была… слишком подлой, — она делает паузу, обдумывая свои слова. — Но я не сожалею. Ты облажался, когда ушел, когда мама умерла. Ты облажался, когда предпочел наркотики мне. И ты определенно облажался, приземлившись здесь.
Люк открывает рот, чтобы что-то сказать, но она опережает его.
— Но ты пытался. В тот день на гонках я впервые за долгое время увидела тебя вменяемым. Ты хотел, чтобы между нами все было хорошо.
Она отворачивается от него, ее собственные мышцы напрягаются, когда она сжимает их, словно пытаясь сдержать слезы.
— И я думаю что тоже хочу, — тихо признается она.
Глаза Люка загораются при этом признании, надежда появляется на его лице, когда он воспринимает ее слова.
— Да, — говорит он, слишком быстро. — Я сделаю все, что угодно, Лиза. Клянусь, я сделаю все, что смогу, чтобы загладить свою вину, даже находясь здесь. Мне жаль, что я так облажался. Мне жаль, что я здесь, а не там, делаю все возможное, чтобы быть там для тебя. И мне особенно жаль, что я снова подвел тебя, — он смело тянется через стол и хватает стиснутую руку Анны. — Даже если я останусь здесь на всю жизнь, я никогда не перестану пытаться быть братом, которого ты заслуживаешь.
Я прикусываю губу.
Не смей плакать. НЕ СМЕЙ ПЛАКАТЬ! Это не твой момент.
Я продолжаю повторять это утверждение в своей голове, но одинокая слеза все равно скатывается. Я осторожно вытираю ее пальцем, стараясь не привлекать к себе внимания.
Анна вырывает свою руку из его хватки и стучит ею по столу.
— Ты же не собираешься оставаться здесь на всю жизнь.
Охранник подходит к суматохе, предупреждая Анну, чтобы она не шумела. Она говорит что-то, чтобы успокоить его, и он возвращается на свое место.
— Лиза, Я смотрю на 25 к жизни здесь, — осторожно напоминает ей Люк.
— Нет, если ты невиновен, — заявляет она.
— Это так не выглядит… — он сдувается, прежняя надежда и уверенность ушли. — Кроме того, я даже не помню, что произошло. Я ничего не могу сделать.
— К черту все это! — восклицает Анна, заработав очередное предупреждение от охранника.
Она извиняется и снова обращает свое внимание на брата.
— Конечно, ты ничего не можешь сделать отсюда, но мы можем. Мы собираемся собрать воедино то, что произошло той ночью.
— Но ты не можешь…
— Просто заткнись и доверься мне, — обрывает она его, ее обычное, уверенное поведение возвращается.
Люк закрывает рот и ждет продолжения.
— Мне нужно, чтобы ты рассказал нам, что ты помнишь из той ночи.
Он пожимает плечами.
— Я уже рассказал вам, ребята, то, что я помню, когда мы встретились в кафе той ночью. Это все что я помню.
— Просто повтори снова! — требует она. — Может, ты что-то забыл.
Он рассказывает нам ту же историю, что и раньше, о том, как он чувствовал себя подавленным и нарушил свою трезвость, отправившись в старый бар. О встрече со старыми друзьями, которые сказали ему, что его старый наркодилер вышел из тюрьмы. О том, как нашел Грега и ввязался с ним в драку, но не помнил, где он его нашел и как проснулся на следующее утро дома.
— И это все. Клянусь. Я ломал голову в течение нескольких недель, пытаясь собрать недостающие части, но у меня большой пробел.
— И ты уверен, что не был под кайфом в тот вечер? Когда он умер, в его организме был героин, — сказала она.
— Да, я уверен, — подчеркивает он. — Я не собирался обратно вниз, по той же дорожке. К тому же, если ты мне не веришь, они сделали мне тест в ту ночь, когда арестовали, и он был чистым.
Она кивает, потирая пальцами виски.
— Я… я не знаю, куда теперь идти.
— Почему бы нам не обыскать квартиру Люка? — предлагаю я, заговорив впервые с тех пор, как Люк сел. — Может быть, мы сможем найти какие-то подсказки, где он был в ту ночь? Чек или что-то в этом роде?
Они оба кивают мне, соглашаясь, что это хорошее начало.
Подходит охранник и говорит, что наше время вышло.
Люк быстро говорит нам свой адрес и где мы можем найти ключ, чтобы войти, когда охранник тащит его наверх.
Словно чтобы не успев передумать, Анна встает и обходит стол, обнимая Люка и прижимая его к себе, возможно, впервые за много лет.
Люк выглядит почти таким же потрясенным, как Анна, но он обнимает ее в ответ как раз вовремя, чтобы охранник приказал им разойтись.
Анна отпускает его и делает шаг назад, неловко ступая по полу. Охранник уводит Люка, и он все время оглядывается на Анну, как будто пытается напиться воспоминаниями о ней, пока может, как будто она никогда не вернется.
Мы стоим и смотрим, как они выводят его за дверь и снова надевают на него наручники, пока к нам не подходит охранник и не выводит нас из зала посещений.
Анна прерывисто вздыхает, когда мы выходим из комнаты. Это, вероятно, сказалось на ней сильнее, чем она показывала.
— Как ты себя чувствуешь? — спрашиваю я, пока охранник собирает пропуска для посетителей.
Она обдумывает это.
— Хорошо, я думаю. Думаю, мне это было нужно.
Я киваю, радуясь, что она хоть как-то завершила эту встречу.
— Спасибо, что была там со мной. Я не знаю, смогла бы ли я сделать это в одиночку, — признается она с уязвимостью в голосе.