Меч Белогора (СИ)

Я смотрел на развесёлую компанию, которая посасывала своё пиво и общалась между собой на какой-то дикой смеси блатного сленга, потока междометий и мата, вставляемого в разговорк месту и не к месту. В принципе, они разговаривали на русском, но Господи! Каким убогим был их язык! Мне казалось, что я нахожусь не в России, а в какой-то другой, неизвестной мне стране-клоне. Было противно.
Осоловелые глаза, мат-перемат и пьяные обезьяньи ужимки. А ведь сейчас подростки пили всего лишь «лёгкое» пиво. Хотя, не исключено, что до него было ещё много чего…
Кто-то выблевал выпитое на резиновый коврик в проходе между сиденьями и следом за этим закурил. В салоне тошнотворно завоняло.
Интересно, если этих детишек сейчас заснять на видео крупным планом, а потом, когда они протрезвеют, показать на большом экране и при скоплении близких, узнают ли они себя? Будет ли педагогический эффект? Или это уже пропавшие экземпляры нового поколения?
Автобус дотащился до стадиона. На остановке к пассажирам добавились только две немолодые женщины, которые устроились напротив меня, прямо за спиной водителя, неодобрительно поглядывая в конец салона, откуда пахло сигаретным дымом, пивом и рвотными массами, неслась нецензурщина и пьяный смех.
Маленький тщедушный водитель несколько раз оборачивался на юнцов, но одёргивать поостерёгся, все-таки их много, а он один. Не стал связываться.
Я стискивал зубы от желания немедленно провести сеанс физиотерапевтического воздействия на распоясавшихся малолеток, но решил дотерпеть до своей остановки. Мне сейчас только еще какого-нибудь «инцидента» не хватает для полного счастья. Может, продержусь, и все обойдётся? Хорошо, что сижу спиной к компании, и детишки не видят моего лица.
Не обошлось. 
Недалеко от остановки у швейной фабрики кто-то из парней что-то не то сказал, другой не так понял, не так ответил, ну и, как обычно, понеслось… 
Слово за словом и вот уже недопитая банка с пивом, брошенная в голову обидчика, пролетает мимо моего уха и попадает прямо в лицо одной из двух женщин, сидящих передо мной. 
Брызги пива, крики, кровь на лице пострадавшей. 
Водитель останавливает автобус, испуганно смотрит на шокированную пассажирку и свалку в салоне. Не знает, что делать. На его несмелые окрики: «Эй, парни! А ну, хорош! Прекращайте, кому сказал!» никто не обращает внимания. Девицы визжат, чьи-то кулаки с характерным чавкающим звуком бьют по живому телу, кого-то уже пинают ногами.
Видит Бог, я долго терпел! 
Придётся вмешаться. Пока кого-нибудь не убили. Противно касаться этой вонючей пьяни, но куда деваться…
Кричу водителю
- Задние двери открой!
Он открыл.
Встаю, подхожу к дерущимся. Парни здоровые, мутузят друг друга основательно,глаза озверелые, мутные. Читать сейчас этой съехавшей с катушек кодле лекцию о правилах поведения в общественном транспорте явно бесполезно. Не будут слушать.
Из четырех девиц, бывших в компании, две, перепуганные и протрезвевшие, жмутся в сторонке, а две другие влезли в свалку, между собой дерутся, царапаются, за волосы таскают. Неумело так, но жестоко! Эх, деваньки, деваньки… 
На мой рык
- А ну, успокоились все! Щас уши надеру! - реакции никакой. 
Увлеклись ребятишки. 
Придется прибегнуть к совсем непедагогическим, но очень действенным методам.
Беру по очереди дерущихся за шкирку, как котят, подтаскиваю к раскрытой задней двери и спокойно, не обращая внимания на недовольство девочек и мальчиков, уворачиваясь от ударов, выкидываю «золотую молодежь» из автобуса на свежий воздух. Пущай подышат, проветрят мозги!
Но перепало и мне немного. 
Одна из этих бешеных фурий своими когтями наманикюренными мне лицо исцарапала. Воспользовалась тем, что я старался быть с дамами поделикатнее.
Как только я всю эту пьяную компанию, кроме двух притихших на своих местах девиц, повыкидывал, водитель закрыл дверь и газанул. 
Сзади булыжником по корпусу. Потом ещё. Хорошо, что в стёкла не попали. Уроды!
В салоне все вздохнули с облегчением. 
Я подошёл к пострадавшей. Она плачет, обхватив лицо ладонями и размазывая по нему кровь и слёзы. Светлое платье покрылось бурыми пятнами. Соседка растерянно вертит в руках бумажные салфетки, не решаясь навязываться стонущей пассажирке. 
И здесь придется вмешаться. 
Забрал салфетки у одной дамы и осторожно отнял руки от лица у второй. Так, глаз целый, только фонарь здоровый будет. На щеке глубокая кровоточащая царапина. 
Объясняю перепуганной женщине, что жить будет. Ничего страшного, могло быть и хуже. Приедет домой - ранку пусть промоет, да йодом смажет. Затем пластырь. А пока пусть салфетку приложит. Успокоил, как мог, обтёр кровь салфеткой, другую вложил ей в руку и прижал к царапине. Пусть теперь сама держит. Всё, сейчас можно и собой заняться. Чего это на меня все оставшиеся граждане косятся с ужасом во взоре?
В салоне, наконец, наступила благословенная тишина.
Уселся на своё место, достал платок, вытер лицо. Платок в красных полосах. Ну вот, мне только таких «украшений» и недоставало сегодня для полного комплекта.
Сижу, думаю, не много ли драматических приключений для одного дня? Да и день-то ещё не кончился…
Ну вот и автовокзал. Мне выходить. Водила передние двери открыл, высунулся из кабины в салон, тянет руку для пожатия
- Спасибо, друг! Выручил! А то я уж и не знал, что делать. Я один, а их трое. Да и если б зашиб кого случайно, потом родители по судам бы затаскали. А ты быстро с ними справился. Убери свои деньги! Если по-хорошему, так это я тебе должен за помощь. Ну, бывай!
Я выхожу, а мне женщины вдогонку кричат
- Мужчина! Мужчина!
Оборачиваюсь, что там ещё случилось?
- Спасибо вам большое, что вмешались, помогли! 
Улыбаются…
Бурчу чего-то в ответ и сбегаю по ступенькам. К своим проблемам. Мнительный я чего-то стал, особенно, когда вчера ещё раз для памяти просмотрел брошюрку «Закон об оружии», несколько статей из УК по самозащите. Это из-за меча. Можно ли его применять для самообороны и чтобы знать, как себя грамотно вести, если с ним поймают. На всякий случай надо будет написать заявление в милицию следующего содержания: 
Начальнику РОВД…
Случайно сегодня на прогулке в центральном городском парке, в кустах, нашел холодное оружие в виде старинного меча. Решил добровольно сдать его в милицию. 
Подпись без даты.
Если гражданин добровольно сдаёт оружие, то освобождается от уголовной ответственности. Вот так… Кхе-кхе…
Обдумываю происшедшее в автобусе
- А что же я только что натворил с точки зрения закона? Что это было? Применение грубой силы к, возможно, несовершеннолетним? На каком основании? Была крайняя необходимость или я это сделал в состоянии необходимой обороны? На случай, если потом объясняться придётся с блюстителями порядка. Вдруг «пострадавшие» заяву накатают в ментовку! Где потом свидетелей найду? По формальным правилам, надо было записать их адреса и номер автобуса. А кто захочет давать свой адрес незнакомому человеку? Или таскаться по судам, терять время, рисковать здоровьем? 
Если начнутся разборки, я ничего не смогу доказать, объяснить. 
На меня непосредственно не нападали? 
Не нападали. Значит, это была не самооборона.
На других пассажиров, вне веселой компании, не нападали? 
Не нападали. Ну, женщине банкой пива по лицу попали. Так ведь случайно! Промахнулись! Потом, может быть, даже и извинились бы. Да и вообще, была пострадавшая женщина или нет?Если понадобится, где я её найду?
А между собой дрались? 
Да то могут сказать, что и не дрались вовсе, а просто шутили, развлекались, имитировали борьбу. Так что и крайней необходимостью тут не пахнет. 
А потому, если с официальной точки зрения посмотреть, то картина выходит такая.
Едет себе молодежь в автобусе, возится меж собой, развлекается, никого не трогает. Вдруг, откуда ни возьмись, появляется какой-то взрослый злой дядька и, ни с того, ни с сего, выкидывает несчастных малолеток в открытые двери. На улицу!