Черный снег. Выстрел в будущее

Далекий звук выстрела услышал Демин. В этот момент мы все как раз спускались вниз с холма, и только он один еще оставался наверху.

Он так и замер с приподнятой рукою, которой отводил в сторону ветку.

— Что там? — окликаю его.

— Да выстрел вроде бы…

— Где?

Он мнется и указывает рукой направление.

Мне тоже начинает казаться, что и я что-то такое слышал. Наш путь лежит правее, и идти в ту сторону нам совсем незачем. Но… тут глухой лес… кому и зачем там стрелять? Наши должны идти другой дорогой, так что стрельба эта к ним явно не относится. Вытаскиваю карту и прикидываю направление. Что там?

Станция. Ну, нет, туда нам категорически не нужно. Мало ли кто в лесу стрелять будет? Что ж теперь — на каждый выстрел бежать?



— Отто, видишь его?

Окуляры бинокля прошлись вдоль опушки леса, сдвинулись правее…

— Вон там, чуть дальше сломанного дерева… смотри, около опавшего куста…

— Трава колышется. Ага! Так он ползет к своему товарищу? Странный способ свести счеты с жизнью…

— Он за его оружием ползет.

— Собрался стрелять по нам? Это даже интересно! Дистанция?

— Двадцать метров дальше ориентира номер два.

— Ветер?

— Нет ветра.

Бах!

— Не попал. Ближе десять.

— Вижу.

Бах!

С опушки откликнулся автомат. Пули просвистели где-то над головами снайперской пары, бесполезно сшибая с веток пожелтевшую листву.

— Вилли, он спрятался за трупом первого.

— Там и останется…



На этот раз выстрелы услышали все. Помимо винтовок работал еще и автомат. Наш ППД.

— Командир! — Это Плиев. — Там наши!

Оборачиваюсь к лейтенанту:

— Товарищ лейтенант, кто это может быть?

Он чешет в затылке.

— Десантники говорили, что оставили кого-то в заслоне… может быть, они? Да и наш там быть должен, лейтенант Горбатов. Правда, не совсем там… но все может случиться.

Прислушиваюсь к выстрелам. Автомат время от времени дает короткие очереди и замолкает. Звуки не сдвигаются с места. Стрелок ранен?

Километра три… может, чуть побольше — в лесу звуки размываются, и дистанцию точно не определить.

— Так! — поворачиваюсь к бойцам. — Построение боевое! Ушки на макушке, патроны дослать! Идем на звуки стрельбы. Лацис!

— Я!

— Засечь ориентир!


Он прислушивается и поворачивается ко мне:

— На ладонь левее вон той высокой сосны, командир!

Точно парень засек, я и сам бы лучше не справился.

— На рожон не лезть, смотреть внимательно! Пошли!

Быстрым шагом наша группа спустилась с холма и направилась в сторону выстрелов.

Протопав по лесу около двух километров, я дал команду остановиться. Выстрелы были уже слышны совсем близко. Перед нами расстилалось нехилое болото. Со слов лейтенанта, проход через него был только один, и находился он чуть левее того места, куда мы вышли.

Именно там и раздавались выстрелы.

Кто с кем воюет?

Пропавший лейтенант или уцелевшие десантники? Сидят у прохода и не пускают туда немцев?

Один автомат?

Вполне может быть и кем-то из десантников.

А винтовка?

Стрелок за все это время выстрелил раза четыре-пять. Не слишком-то это похоже на бой… Что же там, два человека всего воюют?

Обожди-ка… А ведь что-то подобное уже было…



Вспоминаю свой разговор с майором, после того как он сообщил нам о наличии связного и о прорвавшемся к нам парашютисте.



— А как он к вам-то попал? — спрашиваю я у Осадчего, отпивая из кружки горячий чай. — Что ж он так, раненный, и полз издалека?

— Повезло ему, — отвечает особист. — Пуля сквозь мякоть ноги прошла. Чуть левее или правее — кирдык ноге, так там и остался бы лежать. А так считай, что пронесло парня, костыль себе соорудил, да так и шкандыбал в нашу сторону.

— И фрицы не погнались за ним?

— А некому гоняться-то, — пожимает плечами майор. — Они тут больше засадами работают. Посадят пару человек стрелков хороших — те и отстреливают наших по одному. Раненого-то не бросишь. А как утащим его к себе, считай, двух человек еще из боя вывели. Сам-то он идти не может, кто-то должен его назад притащить. Вот и выходит, что подранят немцы двух-трех человек — и вся группа небоеспособна. Все заняты переноской раненых да охраной этих носильщиков. И все — задание сорвано. Немцы — те никуда особенно не спешат, знают, что нам тут уходить некуда. Это же нас время поджимает, а не их. У нас есть нечего было, а у фрицев тут полный порядок. Вот и придумали они такую тактику изуверскую.

Вспоминаю свою первую встречу с парочкой снайперов. Вот оно, значит, как тут все хитро придумано… А я гадал, отчего в тылу засада снайперская сидит?! Кого она тут так пасет? Вот как тут все закручено, выходит… Бойцов вяжут по рукам и ногам ранеными, а потом наводят на еле ползущую группу других фрицев. Изящно тут немцы завернули, нечего сказать… Да и на дороге в монастырь у них тоже снайпер в засаде сидел.



Значит, здесь, скорее всего, одна из таких групп…

Вывернемся мы сейчас из болота — и аккурат под снайперскую засаду и попадем. И тут уже всем станет не до смеха.

В двух словах поясняю всем обстановку и рассаживаю стеречь подходы к тропе. Мне там, куда я пойду сейчас, многолюдство вообще не нужно. Второго человека и заметят скорее. А снайперов много быть не должно — пара-тройка человек, не более. Если удачно подойти, можно бяку им неплохую сотворить. С дальней-то дистанции лупить — себе дороже выйдет. Уж опытному снайперу я так и вообще не противник. Слепит он меня в момент и ухом не поведет.



Потихоньку добираюсь к проходу в болоте. Сейчас тут тихо, автоматчик уже не стреляет, замолк и снайпер. В трофейный же бинокль просматриваю свой дальнейший путь. Перешеек зарос густой травой, уже порядком пожухлой и увядшей. Следов на ней я не вижу, и никакого присутствия людей поблизости тоже не наблюдается. Ну что — вперед?

Осторожно продвигаюсь метров на пятьдесят. Оглядываюсь. Тихо по-прежнему. Неужто уже заземлили автоматчика? Жаль…

Еще полста метров — впереди уже видно кустики на берегу. Стараюсь не задевать веточек и траву особенно не приминать — со стороны это неплохо видно.

Так… впереди кустики. Относительно густые, к ним справа еще роща примыкает. Вдоль кустов и в нее? Логично. И потому абсолютно предсказуемо. Если снайпер сидит напротив перешейка (а где ж ему еще сидеть — не совсем же он лопух?), то как раз в том направлении он должен, просто глаз не смыкая, смотреть.

Сколько до леса? Если отсюда — метров четыреста. Для снайпера — самая рабочая дистанция.

Стало быть, выход из перешейка он видит. Или нет? Кустики… да, пожалуй, что помешают…

Нет, всего выхода он не просматривает. А вот это уже неправильно! Немец — он аккуратист! Дали задание — перекрыть проход, и это будет сделано. Как — другой вопрос.

А действительно — как?

Первое, что приходит на ум, — мины! Заминировать левую сторону перешейка, и тогда можно уже спокойно пасти его правую часть.

Логично?

Вполне.