Чужая женщина

- Не бойся...ты ведь меня уже сожгла.





ГЛАВА 10. Олег




Люди иногда кричат о том, сколько горя им отмеряно, а я считал свое счастье днями, часами и минутами. Оказывается, ни хрена я не знал, что это такое. Вдруг понял, что за всю свою жизнь у меня ни разу не было ощущения, что мне хорошо...Не физически, не как-то так, как надо, а неправильно хорошо. С каким-то ощущением пьяной эйфории. Нет, я не пил. Она заменяла мне все. Мне не нужен был никакой допинг или стабилизатор настроения. Я кайфовал, просто потому что ОНА ЕСТЬ. Впервые влюбиться, когда вам стукнуло четыре десятка - это как прыгнуть с высоты без парашюта или пойти на задание без бронежилета.

А я вдруг с ней заново родился. И мне не сорок, а шестнадцать. Превратился в полного идиота. Влюбленного до безумия. Несколько дней какого-то невесомого сумасшествия. Зоряна проводила со мной почти двадцать четыре часа в сутки. Даже больше, потому что все то время, что она была не со мной, я просто думал о ней. И далеко не всегда человека делает сумасшедшим горе, еще более безумным его делает счастье. Более чокнутым болваном, чем в эти дни, я не был никогда. Она дала мне номер своего сотового, и я писал ей туда дебильные смски, от которых сам же заводился и едва не кончал от ее ответов. На работу приходил с выпученными глазами и держался на чистом честном слове до первого перерыва. К слову, забыл сказать, что взял еще одну работу на утренние часы - охранял склад с электроникой. Вот там и засыпал, можно сказать, стоя и прислонившись к стене. Просыпался от ее смски.

«Я уже соскучилась! Ужаснооо...меня ломает без тебя».

«Где ты?»

«Поехала по магазинам.»

«По каким?»

«Нижнего белья».

Вот жеж сучка...а самого прострелило всего от одной мысли, что она там в примерочной в одних трусиках стоит. Бросил взгляд на часы. Черт! До пересменки еще целый час.

«Долго там будешь ходить по примерочным?»

«А сколько надо?»

Смеюсь в голос сам себе. Вокруг никого, а я хохочу как ошалелый.

«Час...и я тебя просто сожру».

«Я так долго не продержусь... я зайду в примерочную, заберусь на скамейку...раздвину ноги... и запущу в себя пальчики, представляя, что это ты, и кончу без тебя».

И все. И сорвало все тормоза. На хер склад, на хер всех и вся. Она из меня делала бесхребетного и повернутого на ней лоха. И знаете что? Мне нравилось быть лохом, потому что суперкрутым ментом я уже был, как и бесчувственным мудаком. Мне нравилась эта ее безоговорочная власть надо мной, когда трясло от каждой буквы ее имени. Этой ночью она мне рассказала о себе. Не много. Не так как я хотел бы...но я поклялся, что не стану давить и не стану рыть сам. Я ей доверял. Да, я смотрел на нее через призму не то что розовых очков, они, б***ь, у меня были малиновыми. Она сказала, что ее отец очень богатый и видный человек и ревностно относится ко всем ее знакомствам. К ней постоянно приставлена охрана, и он следит за каждым ее шагом. Просто сейчас он уехал по делам в Китай, но, когда вернется, она снова не сможет видеться со мной так часто. А мне было плевать, что думает ее отец по поводу нашего мезальянса, я собирался заявиться к нему и сказать, что люблю его дочь и...и тут меня и начинало скручивать. И что? Кто я? Какой-то нищеброд-охранник? Закралась мысль все же помириться с Деней и попросить надавить на кого надо, чтоб восстановили в должности и вернули в органы. Или попроситься устроиться к нему. Она что-то там рассказывал, а я думал, что вот вернется Денис, и я с ним все же поговорю. Гладил шелковистые волосы, вдыхал их аромат и хотелось весь мир послать к дьяволу.

И ко мне в голову не закралось ни одной мысли о лжи, ни одной мысли о том, что меня просто как самого тупейшего идиота водят за нос. Что все ответы на виду. Но кто бы не хотел верить в такую ложь? Мы слишком хотим ощущать себя нужными и любимыми, и готовы ради этого закрыть глаза на что угодно, придумать тысячу оправданий, прикрываясь лживой любовью того, кто о ней так сладко поет.

«- Очень строгий? - повторяя черты ее лица кончиками пальцев.

- Ужасно строгий.

- Но ведь у тебя были парни?

Пристально посмотрел в ее осоловевшие после секса кошачьи глазки с этими ажурными бархатными ресницами. Два взмаха, и у меня стоит. У нее нет ни малейшего представления, что она творит со мной, эта девочка с золотыми волосами и телом как у богини.

- Был...один.

Ответила очень задумчиво. Водя пальчиком по моей груди, не замечая, как очерчивает шрамы от ножевых. Где-то в груди кольнуло - любила его. Наверное. Они обычно любят своих первых. А я с трудом помню, кто меня совратил. Кажется, в свою первую ночь я трахнул трех или четырех старшеклассниц. У нас была вечеринка с травкой и дешевой водкой. Пожалуй, о своем опыте я рассказывать ей точно не стану.

- И куда делся счастливчик?

Пожала плечами и отвернулась к окну, а я засмотрелся на точеный профиль, аккуратный ровный нос и чуть вздернутую верхнюю губу.

- Никуда. Между нами особо ничего и не было. Он женат, и...все было случайно.

- Что значит случайно? Как секс может быть случайным?

Медленно выдохнула и потянулась за моими сигаретами. Сама прикурила, и я понял, что она нервничает. На секунду ослепило вспышкой едкой ревности. Но я себя осадил. Она имеет право на прошлое.

- Он просто напился, и мы переспали. Думаю, он даже не понял, что это была я...а не его жена.

- Любила его?

- Нет!

Громко и резко. Ко мне обернулась. А в глазах слезы, я увидел их, хотя она и пыталась спрятать.

Усмехнулся уголком рта.

- Хочешь, я найду его и убью?


- Ты уже убил...ведь теперь я тебя люблю. Значит, он умер. Во мне.

- Самая лучшая смерть, - прошептал, думая о том, что, если бы позволила, я бы нашел мудака и выбил ему пару зубов. Как и любому, кто мог ее тронуть или обидеть».

А сейчас педаль газа вдавил и несусь по улице, и ведет только от мысли, что к себе ее придавлю и втяну носом запах волос. Машину бросил у здания и влетел в стеклянную дверь. Продавщицы смотрят во все глаза на мужика в форме со стволом на поясе и дубинкой в магазине женского нижнего белья. При этом явно оценивая мои финансовые возможности.

- А вам...вам помочь? - спросила одна из них, хлопая накладными ресницами, вижу, как загораются ее глазки при взгляде на мою физиономию. Нравлюсь. Я знаю, что нравлюсь. А ты мне нет. Глядя на эти два веера, которыми она не перестает хлопать, я думал о том, что если в дождь попадет, они отвалятся?

- Помогите. Сюда полчаса назад вошла золотоволосая худенькая невысокая девушка. Она должна быть в какой-то из примерочных. Подарок себе покупает.

Хмыкнула. Разочарованная. Ну прости, малышка, время блядств у меня закончилось. Но, видимо, следы остались. Ещё совсем недавно я бы затащил эту куклу в одну из примерочных и смачно там надавал ей в рот, а потом оттрахал. Пожалуй, даже не только ей, но и второй тоже. А сейчас у меня стоит только от одной мысли, что пальцы свои с пальцами Зоряны сплету.

- Если подарок, можете оплатить или подождите здесь свою...эммм...девушку.

Посмотрел на заносчивую сучку, явно оскорбленную что на нее не клюнули. Есть такая порода баб, которые считают себя настолько неотразимыми, что каждый член должен на них стоять. Ведь она в это финансово вложилась - сиськи, волосы, ногти, губы. Интересно, хоть что-то настоящее есть? Вспомнился забавный случай, как Генка с девушкой познакомился в клубе. А домой когда привез, у девушки между ног оказался член. Страшно, мать вашу. Мало ли что еще они там нарастили или отрезали. Сейчас все это противоестественное дерьмо в моде.

- Сколько?

Когда она назвала сумму, я мысленно выматерился, но достал бумажник и протянул ей кредитную карточку. Б***ь, на хрен все отложенные бабки ушли на трусики. И черт с ними. Соберу потом.

- Ну так где девушка с золотистыми волосами?

- Вон там. В самом конце.

Я резко повернулся на пятках и направился к зеркалам в конце магазина.

- Она еще чулки взяла, может, тоже оплатите?

На чулки у меня уже не было при всем моем желании. Разве что на резинку...для волос.

***

Заглянул и тут же шумно выдохнул - стоит в одних трусиках и вертится перед зеркалом, и грудь подрагивает от каждого поворота. Соски еще мягкие спокойные. Нежная такая. Гибкая.

- Ну что? Мне идут эти трусики и чулки?

А я смотрю, приоткрыв рот на ее грудь, и кончики твердеют и вытягиваются только от одного моего взгляда. Проклятьеееее! Это безумие какое-то

Шагнул к ней и сгреб в охапку, набрасываясь на ее рот в голодном поцелуе. Мои руки уже сжали упругие ягодицы припечатывая ее в себя. Я трогаю сзади ее складочки через мокрые купленные мною белые трусики, будь они прокляты. Готовая. Всегда для меня дьявольски готовая. Она стонет мне в шею. И тут пиликает ее сотовый. Очень кстати, мать вашу. Она тут же бросается доставать его из сумочки. Ее отец просто деспотище. Быстро что-то там строчит, а я поглаживаю ее голую спину и жадно целую каждый позвонок, поднимаясь вверх. Не удержался и впился зубами в один из них, оставляя засос. Зоряна странно дернулась. Как ошпаренная.

- С ума сошел? Я же выступаю!

- И что? Я хочу тебя пометить. Пусть все твои танцоры и прочие мудаки видят, что у тебя кто-то есть. Кто-то, кто трахает тебя и зверски кусает.

Ее глаза тут же загорелись, а я ментально кончил от этого взгляда - ее возбуждение и вот этот шок от моих пошлостей ...это так мило. Б***ь, меня чертову тучу лет ничего не умиляло.

- Я тоже дико соскучилась, но нельзя. Там моя охрана бродит. А я еще не готова говорить отцу о нас.

- Нельзя? - мне настолько по хер на ее охранников и на ее отца, я склад бросил ради того, чтобы ее тут просто потискать. До боли в пальцах хотелось сделать именно это - давить до синяков и мять всю. В ноздри забивается запах ее духов и возбуждения.

- Отпустииии, мне уже и правда пора...сейчас отец позвонит, нам с его партнерами встречаться.

А я не даю говорить и затыкаю ей рот быстрыми поцелуями. Разбежался отпускать. Меня трясет, и я дико соскучился. Тем более она в моих руках такая горячая. Такая сладкая.

- Ничего, пусть обождут, - погрузив пальцы в ее плоть под кружева, застонал ей в губы. Всхлипнула и впилась мне в плечи, закатывая глаза и подрагивая всем телом.

- Чокнуууутый...оооо Божееее.

Очень ритмично толкаюсь в ней пальцами.

- Мне...ооооох...мне пора, Олееег, - задыхается, и я до безумия хочу, чтоб она кончила. Чтоб ходила в мокрых трусиках весь день. Стонет и подставляет мне губы и свою точеную шейку.

- Тебе пора, да...тебе очень пора кончить для меня, - хрипло ей в самые губы, растирая клитор круговыми движениями, ныряя в мокрую дырочку и снова выныривая к ее пульсирующему узелку под жаркие стоны, которыми она обжигает мою скулу и шею, буквально повиснув на мне. А я вижу в зеркало ее спину, отодвинутую полоску трусиков. Сжатую моей ладонью попку и мои темные пальцы, контрастом с белой кожей, плавно двигающиеся между ее стройных ножек, затянутых в чулки. Я толкаюсь в нее все быстрее и глубже.

- Когда ты приедешь ко мне, я войду сюда. Вот в это самое горячее местечко и затрахаю его до адской боли.

- Даааа, - выстанывает мне в шею, - затрахай...обязательно затрахай...пожалуйста...еще...

Глубокими резкими толчками в нее, сильно сжимая ягодицу и кусая горло спереди, глядя, как натянута кожа из-за запрокинутой назад головы, с рыком ей в открытый в немом крике рот.

- Давай, сейчас, кончай...маленькая.

Сжимает мои пальцы, сотрясаясь всем телом, и мне кажется, я сейчас взорвусь на хрен. Сильно прижимаю ее к себе, а у самого кожа дымится, и член дергается от дикого желания взорваться. И тут же звонит мой треклятый сотовый. Рабочий. Тяжело дыша, достаю его и, несколько раз тряхнув головой, смотрю на номер своего начальника. Автоматом отвечаю.