Король Лев

На гребне скалы Зазу с ужасом наблюдал, как король отчаянно пытается спасти сына. Глупые боязливые антилопы, казалось, обезумели и не разбирали, кто перед ними — маленький жучок или сам король. Если они не остановятся, то Муфасе и Симбе не выбраться оттуда живыми. Бешено взмахивая крыльями, он посмотрел вниз на Муфасу, потом через плечо на Скалу Предков, затем с отчаянием снова на Муфасу.

— Я помогу им, Зазу! — крикнул Шрам. — А ты лети за прайдом! Давай!

Зазу с изумлением обернулся. Он почти забыл о том, что брат короля всё ещё здесь. Пернатый ни капельки не доверял Шраму. Но он мог позвать львиц и заставить антилоп гну остановиться. Кивнув, Зазу повернулся и полетел к Скале Предков.

Шрам смотрел ему вслед с нехорошей зловещей усмешкой. «Да, лети, маленькая птичка, — подумал он. — Лети далеко-далеко. Я позабочусь о Муфасе». План сработал просто блестяще. Гиены сыграли свою роль: перепугали антилоп, вынудив их пуститься в бегство, а Симба наивно поверил в сказочку про рёв. Да, он определённо позаботится о Муфасе. А потом и о себе. Когда станет королём.

* * *

Почти достигнув цели, Муфаса в очередной раз взревел от боли, когда одна из антилоп на бегу ударила его в бок. Он видел страх в глазах сына и растущую на ветке трещину. Он должен добраться до него. Время подходило к концу. Но с каждым шагом вперёд антилопы сметали его назад на два, и лев слабел с каждой секундой.

Превозмогая боль, Муфаса наклонил голову и тараном понесся через стадо, расталкивая антилоп в стороны. Он был всего в нескольких шагах от сына, когда у него на глазах одно из животных врезалось прямо в ветку. Симбу подбросило в воздух и перевернуло, а затем он начал падать прямо под смертельные копыта.

Муфаса взвился в воздух. Схватив Симбу зубами, он побежал, бережно, но крепко держа его в пасти. На несколько чудесных мгновений сердце его переполнилось радостью. Он спас сына. Всё будет хорошо.

А потом в него врезалась ещё одна антилопа.

Удар вышиб воздух из лёгких Муфасы, а Сим- ба отлетел на землю и покатился, едва избежав участи быть затоптанным дюжиной копыт. Боль ослепила Муфасу, но он потряс головой и начал пробираться к Симбе. Снова схватил его, а потом, заметив маленький устойчивый выступ, забросил туда львёнка. Какое-то время сын будет в безопасности. Теперь надо было найти место для себя, чтобы переждать, пока паникующие животные не убегут.

— Не двигайся, сын! — крикнул он.

Симба кивнул и собирался ответить, но прежде чем смог, ещё одна антилопа гну врезалась в Муфасу. Удар застал короля врасплох, и он упал на спину, исчезнув в море антилоп.

Грохот копыт почти оглушил льва, воздух, полный густой пыли, не позволял нормально вдохнуть. Но потом он услышал одно-единственное слово. «Папа!» Крик Симбы прорвался через шум и придал ему сил.

Проталкиваясь вверх, к узкой полоске голубого неба, Муфаса вырвался наконец из стада со стороны отвесного края ущелья. Раненый и истекающий кровью, он зацепился передними лапами за один из уступов. У него перехватило дыхание, и какое-то время лев просто висел, не уверенный, что сможет совершить ещё хоть одно движение. Но потом краем глаза заметил Симбу, смотрящего на него. Он должен двигаться дальше. Лев начал карабкаться. Его лапы дрожали, а зрение затуманилось, но король упрямо взбирался, пока наконец не ощутил, как ветерок, гуляющий над обрывом, треплет его гриву. Он достиг вершины. Его задние лапы заскребли по краю обрыва, пытаясь найти опору.

Раздались мягкие шаги. Муфаса поднял взгляд и обнаружил, что на него сверху смотрят знакомые глаза.

— Шрам! — крикнул он. — Брат! Помоги мне…

Но, к его удивлению, тот не пошевелился. Вместо этого он просто смотрел на Муфасу, словно на незнакомца, а не на собственную родню. Застонав, король попытался подтянуться.

Наконец Шрам всё-таки подошёл. Только помогать он не стал. Младший брат выпустил когти и вонзил их прямо в напряжённые лапы Муфасы, которыми тот из последних сил цеплялся за скалу. С наслаждением услышав крик боли и отчаяния, Шрам улыбнулся.

— Да здравствует король, — прошептал он на ухо брату.

А потом, не колеблясь ни секунды, Шрам столкнул его вниз — прямо в пыль и грохот несущегося по каньону стада.





ГЛАВА ДЕСЯТАЯ





— Папа!

Симба застыл, глядя на мучительно долгое падение отца. Одно счастливое мгновение львёнок думал, что Муфаса безопасно добрался до вершины. Он видел, как отец вцепился в выступ хребта, видел желваки мускулов на его лапах даже с самого низа ущелья, видел, как лев изо всех сил пытался добраться до безопасного места. Он знал, что папа не слышит, но принялся изо всех сил подбадривать его.

И вдруг слова обернулись пронзительным криком, когда львёнок увидел, как отец сорвался. Симба не отрывал глаз от падающей фигуры, пока та не скрылась в огромном облаке пыли, созданном бешено несущимися антилопами гну. Прошла одна минута, другая. Его взгляд оставался прикованным к тому месту, пока поток животных не начал редеть. Вскоре последние животные скрылись за поворотом.

Когда стук копыт затих вдали, Симба спрыгнул со скалы и помчался в ущелье. Хоть стада больше там и не было, пыль стояла плотным маревом. Симба лихорадочно искал, то и дело принимая за короля камни и кучи грязи. Снова и снова он звал: «Папа!» — но единственным звуком, отвечавшим ему, оставалось эхо его собственного голоса.

Внезапно услышав что-то ещё, Симба с надеждой оглянулся.

— Папа? — позвал он снова. Но, когда пыль осела, увидел только одинокую антилопу, отставшую от стада. Когда животное пробежало мимо, Симба даже не потрудился на неё посмотреть. Он не мог. Потому что теперь ему открылось нечто гораздо более важное: его отец, лежащий на дне ущелья.

Слова застряли у него в горле, и Симба бросился к неподвижной фигуре.

— Папа! — крикнул он, приблизившись. — Всё хорошо! Всё будет хорошо!

Но отец не отвечал. Его глаза оставались закрытыми. Широкая грудь не вздымалась и не опускалась. Симба медленно протянул лапу и тронул отца.

— Давай же — вставай! Нам нужно домой…

По морде львёнка потекли слёзы. Симба зажмурился и затряс головой, надеясь проснуться от этого страшного сна. Но когда он открыл глаза, отец лежал всё так же тихо. Холод пополз по телу Симбы, и, несмотря на согревающее дно каньона солнце, львёнка забила крупная дрожь.

— Помогите! — крикнул он. — Кто-нибудь, помогите!

Никто не ответил. Он был один. Во всём мире совершенно один. Всхлипывая, львёнок лёг рядом с отцом, свернулся в клубок и прижался к боку Муфасы, тщетно пытаясь найти хоть немного тепла в его теле. Слёзы струились по его шерсти, лапы привычно теребили густую жёсткую гриву. Он вспомнил долгие ночи, проведённые между матерью и отцом, спокойствие от их ровного дыхания, гриву отца, накрывающую его, подобно одеялу. Слёзы катились всё сильнее и сильнее и смешивались с пылью, отчего Симба кашлял.


Вдруг посреди кружащегося в воздухе песка возник Шрам. В сердце малыша всколыхнулась слабая надежда. Дядя наверняка знает, что нужно делать. Он сможет вылечить папу. Поднявшись на ноги, Симба помчался к нему.

— Дядя! — всхлипывая, крикнул он. — Помоги ему! Пожалуйста…

Он попытался прижаться ко льву, но тот, к его удивлению, отстранился с выражением ужаса на лице.

— Симба, — прошептал он, глядя на Муфасу. — Что ты наделал?

Симба попятился. О чём говорит Шрам? Он ничего не делал.

— Была давка, — начал объяснять львёнок. — Он пытался спасти меня. Это несчастный случай. Я не хотел, чтобы… — Его голос затих, сомнения начали закрадываться в душу. Это же не могла быть его вина? Просто случилась давка. И папа пытался спасти его. Он совершенно ничего не мог поделать…

Как будто почувствовав эти сомнения, Шрам опустил лапу на плечо Симбы.

— Конечно же, не хотел. Никто не хочет, чтобы подобное произошло, — мягко сказал он. Симба вздрогнул, увидев лёд в глазах дяди. А потом и голос Шрама изменился, тоже став обжигающе холодным. — Но король мёртв. И если бы не ты, он всё ещё был бы жив.

Шрам одним махом озвучил все, что только начал понимать Симба. И, что хуже всего, произнёс слово, о котором Симба даже не решался подумать до этой минуты. «Мёртв». Его отец мёртв.

— Мой брат возлагал такие надежды на тебя, — продолжил Шрам, кажется, совершенно не обеспокоенный слезами маленького львёнка. — Он давал тебе столько шансов! И вот как ты отплатил ему!

— Я не знал… — слабо протестовал Симба.

Дядя покачал головой:

— Что подумает твоя мать? Сын, из-за которого умер отец. Принц, который убил короля.

Симба зарыдал ещё сильнее, всё его тело дрожало. Мать будет раздавлена. Весь прайд возненавидит его. Если то, что сказал Шрам, правда, получается, он убил собственного отца. Никто не поверит, что это был несчастный случай. А даже если поверят, то никогда не простят его. Да и как они смогут, если даже Симба сам никогда себя не простит? Сквозь слёзы Симба посмотрел на дядю.

— Что же мне делать? — горько спросил он.

— Бежать, — ответил Шрам. — Бежать прочь… и никогда не возвращаться.

Какое-то время Симба просто стоял, поражённый услышанным. Но потом его взгляд упал на безжизненное тело отца. Дядя прав. Ему придётся бежать. Он не может вернуться к Скале Предков. Ни сейчас, ни когда-либо ещё. Ведь из-за него Муфасы больше нет.

«Прости, папа, — сказал он, в последний раз посмотрев на отца. — Мне так жаль».

А потом, повернувшись, понёсся прочь.

* * *

Шрам смотрел на удаляющегося племянника, и в груди его разгоралось тёмное пламя. «Надо же, — подумал он. — Сработало». Когда Шрам придумал план убийства Муфасы, то хотел избавиться и от надоедливого львёнка тоже, тем более что тот был единственным наследником. Вообще-то это было даже необходимо. Но заставить Симбу по собственной воле убраться с земель прайда тоже было неплохо.

Услышав сзади шаги, Шрам оглянулся. Из пыли вышла Шензи вместе с парой дюжин других гиен. Она посмотрела сначала на безжизненное тело Муфасы, а потом на Шрама. Затем кивнула, довольная тем, что лев выполнил своё обещание.

Фигурка убегающего Симбы становилась всё меньше и меньше. Шрам наблюдал за тем, как он удаляется, и размышлял. Конечно, он добьётся своего, даже если Симба останется жить и просто исчезнет в изгнании. Но со временем это может стать проблемой. Нет, не стоит позволять крысёнышу уйти.

Шрам посмотрел на Шензи и усмехнулся:

— Убейте его.

Гиены не стали ждать второго приглашения. Тявкая и хихикая, они бросились следом за Симбой. Когда они исчезли в облаке пыли, Шрам кивнул. Да, подумал он. Так гораздо лучше. Больше нет риска, что Симба вернётся. Ни сейчас, ни когда-либо ещё.

Симба бежал. Бежал прочь от своих мыслей и образа отца, лежащего на дне ущелья. Но, как бы быстро он ни перебирал лапами, Муфаса так и стоял у него перед глазами, а обвинения дяди звучали в ушах. Львёнок на мгновение представил, какое горе ждёт его мать. При мысли о Сараби Симба замедлился.

«Мне не стоит уходить, — подумал он. — Мне нужно быть рядом с ней. Это я должен сказать ей…».

Остановившись, он затаил дыхание. Отец не одобрил бы его побег. Муфаса бы так не поступил. Теперь Симба король. И он должен вести себя соответственно. Львёнок повернул обратно, твёрдо решив вернуться домой. Но как только он это сделал, его глаза расширились от ужаса. Даже на таком расстоянии можно было разобрать узнаваемый хохот стаи гиен, поднимавшей облако пыли при беге. Через несколько секунд он ясно увидел их, несущихся по ущелью.

Симба испуганно вскрикнул и тут же побежал снова. Ему нужно убраться отсюда сейчас же.

Пока он бежал, стены ущелья начали сужаться. С обеих сторон появились трещины, уходившие вглубь и рассекавшие стены до самого верха. Крики гиен становились громче по мере их приближения. Нырнув в одну из трещин, Симба начал лихорадочно пробираться вперёд. Здесь было слишком мало места для крупных гиен, он услышал их разочарованные крики и щёлканье зубов. Поняв, что здесь до львёнка не добраться, они вынуждены были развернуться и пойти в обход, надеясь найти проход пошире.

К счастью, проход, по которому бежал Симба, вёл наверх, и вскоре он выскочил на солнечный свет.

Однако его радость быстро испарилась. Он добрался до вершины, но очутился в месте, где не было ничего, кроме обрыва. Бежать было некуда.

Мгновение спустя позади него появился огромная гиена. Гигантские челюсти щёлкнули, из пасти потекла слюна, закапав на камни. Она двинулась к Симбе. Львёнок переводил взгляд с гиены на обрыв, не зная, какая участь хуже. Но тут гиена напала.

Симба больше не колебался. Закричав, он бросился с обрыва. Через несколько секунд гиена полетела за ним, рванувшись вперёд и не сумев остановиться. Они падали. Когда Симба смотрел с обрыва, земля казалась ужасающе далёкой, но когда он прыгнул, стала с невероятной скоростью приближаться. Внизу густо росли деревья, и через просветы между ними малыш смог разглядеть твёрдую землю.

Львёнок закрыл глаза, гиена рядом рычала и щёлкала зубами. Потом он ощутил, как ударился о лиственный навес и принялся падать дальше отскакивать от веток. Тело пронзила боль. Словно вдалеке Симба слышал страдальческие крики гиены. Падение, казалось, длилось вечность, пока наконец львёнок не зацепился за широкую ветку. Беспорядочное движение остановилось.

Глубоко вдохнув, он лежал на ветке, пытаясь успокоить колотящееся сердце. Потом посмотрел вверх на хребет. Он не знал, остались ли там гиены и что стало с той, что упала вместе с ним. Должно быть, она умерла. Он тоже должен был умереть. Но почему-то остался жив. Поднявшись на лапы, он прошёл по ветке до ствола дерева. Запустив когти в кору, львенок принялся медленно спускаться на землю.