Нечестный штрафной. Книга 1. Часть 2

Остаётся только ждать. Ответит? Вряд ли. А вот проверить информацию по своим каналам, насчёт меня и произошедшим с его бывшей женой, моей мамой – может легко. Как потом поступит? Хороший вопрос! Как бы я потом поступил, после ТАКИХ известий? Уверен, прилетит на личную встречу. А потом?

Забрать меня к себе? А куда? Он же, то есть, я бывший – перекати поле. Квартира есть, ну и что? Он постоянно в разъездах, командировках, длящихся годами, жены у него нет, семью так и не завёл. Друзья? Вариант, конечно, но кому надо отвечать за чужого ребёнка, тем более, подростка? К тому же, инвалида. Как вариант, осуществить крайний раз выход в поле, а потом перейти на более спокойную работу. Тем более, уже предлагали, только раньше мне этого спокойствия не нужно было. А теперь? Тешу себя, конечно, мыслью, что у прежнего меня родительские чувства взыграют, но разум чётко отвечает мне теперешнему, принципами меня прежнего. Родился сам, помоги другому, а дальше свободное плавание, во всяком случае, в ближайшие пару лет, отец уж точно не будет себя связывать обязательствами. Завещание и так на сына записано – и квартира, и дача, и машины с гаражом в Москве. Но вот заниматься мной инвалидом отец вряд ли захочет. Увы, но родительские чувства просто так не рождаются на пустом месте. Он ведь реально меня впервые увидит с момента рождения.

М-да, ситуация. Что-то я уже начал сожалеть об отправленном письме, а то, как бы меня родной отец на опыты в свою контору не отправил, с него станется. А ведь богиня отговаривала меня от подобных шагов.

Эх, но что сделано, то сделано!

Вот так, разговаривая сам с собой, и дождался приезда Карловича с парочкой охраны, в виде Владлена и Александра.

Даже звонка не удосужились сделать. А ведь реально я мог быть, где угодно. На тренировку я сегодня опять забил, там сплошная показуха и съёмки. Решили документальный фильм состряпать о жизни в интернате, причём, для широкого зрителя, по «РОССИИ» будут крутить. А тут футбольная команда при интернате, красивая форма, стадион с освещением и оградой. Спортзал в процессе ремонта, причем, в его конечной фазе. Бассейн в таком же состоянии. И прочее, и прочее…

Вот только в этом жизнерадостном фильме не предусмотрено место для инвалидов. От их созерцания теряется чувство почти полного счастья на лицах постояльцев сего учебного заведения.

Ну, да бог им судья, журналюгам, у них такая жизнь – не иметь личного мнения, а то и вовсе бывает, это мнение часто менять на абсолютно противоположное. Думаю, про зарплату интернатовца в фильме не будет ни слова. Это я про деньги на личные нужды в месяц.

Но не будем о грустном.

– А неплохо ты тут устроился, малой, – жизнерадостное выражение на роже Сани резким контрастом отличалось от выражения лица потенциального начальства. Что бы там не рассказывал Саша о вчерашней пьянке, дядя Кеша выглядел не лучшим образом. Потухший взгляд, помятое лицо, нездоровая бледность, да и потряхивает, похоже, нашего адвоката неслабо!

Во, как морщится от громкого голоса своего сопровождающего.

Гости пришли не с пустыми руками. По три больших пакета со жрачкой, как я понял, в руках у парней. Один Карлович припёрся налегке.

Вываливают деликатесы на стол в гостиной. Слышно, как хлопает створками холодильника Владлен.

– Так, вы общайтесь, – командует Саня, – а мы с Владленом ужином займёмся. Будет плов. Зря мы, что ли, пару килограмм баранины на кости прикупили? Не боись, малой, – видя скепсис на моём лице, успокаивает меня бугай, – чугунок мы прикупили, ингредиенты есть. Ща помою фруктиков вам и выпить принесу! Тебе сегодня можно, а Карловичу нужно, чуть коньяка ещё никому никогда не мешало.

Меня с Карловичем выпроваживают с кухни, она же гостиная. Располагаемся у меня, в импровизированном кабинете. Комп я, на всякий случай, отключил, не хватало ещё, чтобы мою переписку с отцом обнаружили. Бережённого, бог бережёт!

Сидим в зоне отдыха, я в кресло уселся, а Иннокентий Карлович на диванчике расположился полулёжа. Взгляд у него какой-то затуманенный, выглядит реально плохо. Болеет после вчерашнего, решил я.

Он молчит, и я молчу. Уж точно психоаналитиком я работать не нанимался, а, судя по помятой физиономии Карловича, в его услугах наш адвокат более чем нуждается. Но это уж точно не про меня… у меня самого настроение ниже плинтуса.

А вот и коньячок подоспел… и фруктики тут как тут. Включил телек на музыкальный канал, для фона самое то, а то у кого-то очень длинные уши, мало ли что мы тут с моим благодетелем будем обсуждать…

– красивая у тебя директорша – наконец то разлепил уста дядя Кеша.

Я глянул на него так мельком… коньяк, конечно, разливает по определению старший по возрасту, но тут у нас не тот случай… у некоторых уж очень руки трясутся после вчерашнего, и как умудрился за целый день не поправить здоровье. Как говорится, от чего заболел, тем и лечись.

Фужеры пришлось наполнять самому. Конина зачётная… Арарат и выдержка под сраку лет. Не экономит на бухле Карлович. Уважаю. А запашок, то какой от божественного напитка. В бокалах на донышке, а куда спешить… тут и лимончик, заботливо нарезанный полукольцами Саней. Дольки апельсина и мандаринок… на любителя и яблочко есть, тонко нарезное, ну и куда без шоколада, причём обязательно, горького. Его и вовсе просто поломали на маленькие кусочки целых две плитки.

Откинулся спиной на мягкие подлокотники углового дивана, легонько гоняю, напиток по стенкам бокала, немного прикрыв глаза, вдыхаю божественный запах, даже пригублять нектар не спешу.

Карлович, смотря на мои манипуляции прожженного, профессионального хроника, явно даже немного очумел. Кто его знает, какие он там у себя в голове выводы сделал о моих навыках, надеюсь, к юным алкашам не причислил, но удивлён и это заметно.

– Мне очень понравилась твоя воспитательница – потом поперхнулся – в смысле учительница – опять пауза – в общем, Наталья Андреевна.

Я же не реагирую… ну, понравилась ему баба, а я то тут причём. Каким я-то боком?

Оказалось, есть каким…

– мы с ней вчера долго разговаривали. Удалось увести её от всяких там… – смущённо замолчал.

Предположения сестрёнки о популярности нашей директрисы среди мужского контингента вчерашних гостей косвенно подтверждается.

В моём кабинете, где мы расположились, тускло светят подсветка… ну и дополнительно, даёт интимного освещения работающий телевизор…

– ты пойми Андрей, я уже не молод и здоровьем, как понятно, похвастаться не могу, а вчера я себя рядом с этой женщиной снова, словно молодым почувствовал.

Ну и откровения… и главное с кем? С малолетним пацаном?? Ну, даёт Карлович. Нет, чтобы о наших общих делах поговорить, денежные вопросы обсудить, моё пребывание в интернате зацепить, но нет же…

Ну, я и не выдержал…

– короче, дядя Кеша… – Карлович только крякнул на такую фамильярность, в отношении его, с моей стороны, но раз он сам завёл такие разговоры то хай терпит – чего ты от меня то хочешь? – Прямо задаю я ему вопрос.

Делаю глоток, обжигающая волна прошлась по пищеводу, рядом с сердцем разгорается пожар. Ух, как же хорошо то…

– Наташа поведала мне, что именно ты являешься той причиной, по которой она резко, за одну ночь, помолодела. Мы вчера достаточно выпили, чтобы перейти на обсуждение интимных вопросов. Нет, я не верю в сверхъестественное, атеист до кромки костей, хотя и еврей, но вчера моя вера в атеизм, мягко говоря, пошатнулась.

И смотрит так на меня испытывающе.

Делаю глупое лицо…

– не понимаю, о чём вы говорите Иннокентий Карлович. – Тумблер Дурак ещё никто не отменял. – Может, лучше о финансах поговорим???


Кеша только отмахивается…

– чего там о них говорить. С этой стороны наших отношений всё просто прекрасно. – Заявляет он.

Ух ты… прекрасно значит. У него, может быть и прекрасно, вот только я так совсем не считаю, чего бы там мне не говорил Владлен. Но и перечить пока не собираюсь. Глянем, куда кривая в этом разговоре выведет…

Карлович смущён до невозможности, но, превозмогая себя, выдаёт…

– полечи меня???

Вот тут уже я не знаю, как и ответить. Он ведь не женщина, чтобы его на массаж тела в джакузю вести. Не-ет, я не готов к ТАКИМ экспериментам.

Хотя простой массаж, конечно, никто не отменял, тем более первый опыт то у меня таким и был. Но там ведь женщины были, а тут мужика мацать???

Но и это не главное…

– с чего бы это, дядя Кеша? – Задаю я сокровенный вопрос. Причём, интонация в голосе у меня ещё та… ехидством пронизана – у нас же напрочь деловые отношения, завязанные на деньгах. Я их для вас зарабатываю, во всяком случае, моим именем вы исправно пользуетесь, даже сейчас косвенно с япошками, а тут. Я не мать Тереза, благотворительностью не занимаюсь.

Резковато вышло, я согласен, но не сдержался, наболело.

Полечи его, ага… вообще то у нас деловая встреча и при этом почти на международном уровне, а тут личные просьбы. Мухи отдельно, котлеты отдельно…

Карлович расстроен, явно ожидал от меня чего-то похожего…

– у меня сердце… и почки шалят. Не скажу за простатит, но, увы, уже не орёл в постели. – Ничего себе откровения… – но Наташа… – вздыхает потерянно…

Ни хрена нашего у Карловича приспичило, удивляюсь я.

– Я не волшебник… – качаю головой…

Даю слабину.

Но мои аргументы не слушают или не хотят слышать. Карлович на взводе…

– Наталья Андреевна считает обратное… – возвращает мне подачу Кеша.

Ага, похоже, сейчас Карлович ни о чём другом ни думать, ни тем более, говорить не может, раз так нагло и безапелляционно затронул важную, именно для него, тему. Вот только оно мне надо?

С одной стороны нет, а вот с другой…

– Иннокентий Карлович – обращаюсь я, к едва не плачущему мужику, хорошо хоть его в таком состоянии наши парни не видят.

Этот потерянный, полный мольбы взгляд его уставших глаз, как-то даже не по себе стало, ведь взрослый мужик…

Молчит, ждёт моего вердикта, а вот я к такому разговору, явно не готов.

Пересиливаю себя, понимая, что ни о чём другом нам сегодня поговорить, видно не судьба.

– Хорошо… – киваю я… – но за результат своего воздействия я не ручаюсь. Опыта нет… и второе… – жестким взглядом упираюсь в его переносицу – меня не волнует, КТО будет башлять, но всё, что ранее мне причиталось, согласно договорённости между нами, я хотел бы получить, причём, перед вашим лечением. И предупреждаю ещё раз, за результат моего воздействия на ваш организм, я ответственности не несу.

С одной стороны стыдно выставлять такие требования, всё-таки пускай и за мои деньги в основном, но работу по ремонту помещений они сделали. Но вот как они эти работы, вернее её оплату обставили, а потому выпускаем хомяка и жабу разгуляться… и по фиг на возможные последствия. Ведь я реально не знаю, на что способны техники богини. Маме Наташе ведь помогло, даже вон целку нечаянно восстановить удалось, но вот как это лечение подействует на проспиртованное тело Карловича, думаю, никто не знает, тем более я.

А что касается оплаты, так я прошу только своё, то, что мне когда-то обещано было, причём сами обещали, сами и кинули, всё красиво обставив. Ну, а теперь и наказание последовало, хотя, может, откажется…

Пауза затягивается. Я опять пригубил коньячок из своего фужера, Карлович же держа такое же хрустальное изделие в своих руках, употреблять содержимое не спешит, похоже переваривает всё то, что я успел ему наговорить…

О, оттаял…

Виноватый взгляд на меня…

– я пытался отговорить босса… – поперхнулся, уточняя – по твоим выплатам, но куда там и понимаю, что требования твои справедливы…

Ишь ты, вот так выдал…

Удивленно смотрю на него. Честно, не ожидал такого откровения со стороны старого прожжённого еврея. Видно не вся совесть очерствела в душе представителя богом избранного народа.

– Я не обеднею… – продолжает, между тем, мой взрослый собеседник – и средств закрыть наши долги перед тобой мне уж точно хватит – потом взгляд на меня человека на что-то решившегося… – и по поводу результата решения… – пауза – я и на это готов.

Х-м… озадачил. По-новому смотрю на Карловича. Как его любовь то первого взгляда припечатала.

– А Наталья Андреевна к вашим притязаниям на её девственность, как отнеслась? – Задаю ему прямой вопрос.

– Девственность??? – Изумляется он.