Нелюбовь сероглазого короля

– Ну а Вита делится с тобой чем-то личным?

Я на мгновение задумалась.

– Нет. Определенно, нет! Один раз разоткровенничалась, на выставке… Призналась, что стесняется свою мать. И все.

– Я так и думала, – покачала головой тетя Маша. – Дорогие мои… Как же вы похожи!

– Похожи? – удивилась я.

То же самое рыжая говорила мне перед Новым годом. «Я знаю, каково это, когда только выглядишь счастливой».

– Виолетта очень одинока, – произнесла Мария Архиповна. – Поэтому я рада, что Филипп появился в ее жизни. Такая семья… не позавидуешь.

– В школе она выглядит очень даже счастливой, – возразила я.

Потому что рядом Фил?

– Она много рисует, и, как я успела выяснить, всегда была предоставлена самой себе… А ее мама занята личной жизнью.

Прямо как моя – карьерой.

– Да, я слышала, что у нее уже третий брак.

– Ах, дело не в этом! – вздохнула тетя Маша. – Похоже, Витой никто с детства особо не занимался. Из наших разговоров у меня сложилось впечатление, что она готова на все – лишь бы получить одобрение матери. Старательная, закрытая, несчастная девочка… Мне ее искренне жаль.

Мария Архиповна казалась совсем расстроенной. Она всегда все близко к сердцу принимает. Если бы не эта добрая женщина, какой бы выросла я? Ее любви хватит на каждого…

Под звук бурлящего чайника я поднялась из-за стола и подошла к тете Маше. Крепко ее обняла.

– Спасибо за то, что вы есть.





18 марта 20…8

Я наблюдала в окно, как холодный ветер качал клены. Река по-прежнему не сбросила ледяной покров, а мелкие снежные соринки царапали стекло. Мерзкая погода. И где настоящая весна, в конце концов?

Уже хотела слезть с подоконника, когда увидела, как по набережной неспешно идет Кайзер. Утром в воскресенье, да еще и в такую погоду, он был у реки совершенно один. Не считая его жуткой собаки, которая крутилась под ногами. Я, ни секунды не раздумывая, спрыгнула на пол и направилась к шкафу. Переодевшись, выбежала из комнаты.

– Дарья, ты куда? – выкрикнула мама, услышав, как я копошусь в коридоре.

– Прогуляюсь! – громко ответила я, натягивая куртку.

– Сейчас?

– Ага, мам… Проветриться надо!

«Проветриться» – самое точное слово. Ветер, будто подгоняя, вместе со снежным вихрем понес меня по пустой улице. Перебежав через дорогу, оказалась на набережной. Роберт стоял ко мне спиной, натянув на голову капюшон черного пуховика.

– Привет! – сказала я, боясь, что Роб из-за свиста ветра меня не услышит.

Одноклассник оглянулся и, кажется, ничуть не удивившись, произнес:

– Привет, Дэнни. Только не говори, что ты решила прогуляться и мы случайно встретились.

– Почему же? – с вызовом произнесла я. – Очень люблю бродить по городу в такую погоду.

И шагнула к Роберту. Хотя это ветер с силой толкнул меня в спину. Кайзер усмехнулся:

– Если бы не Вуди, в жизни бы не вышел из дома.

– Вуди? – переспросила я, косясь на пса в наморднике. – Дятел, что ли?

– Сама ты, Севастьянова, дятел, – оскорбился Роб. – Вуди – мой друг.

Услышав наш разговор, бультерьер подошел к хозяину и улегся на снег возле парня. Такой невысокий пес, а крепкий. Как его с набережной не сносит?

– Если хочешь, можешь погладить, – предложил Роберт.

– Не горю желанием.

– Он в наморднике только потому, что так положено, – сообщил Кайзер, щурясь от порывов ветра. – Эти предрассудки… Вуди – самый добрый пес на свете.


– А с виду и не скажешь, – поглядывая на бультерьера, заметила я.

Эта порода вселяет в меня страх.

– А ты всегда судишь по обложке? – полюбопытствовал Кайзер.

– Отстань, просто инстинкт самосохранения взыграл. Никого я не сужу!

Я нерешительно подошла к псу и присела возле него на корточки. Бультерьер сразу завилял хвостом.

– Ву-ди! – негромко проговорила я, коснувшись его мускулистой спины.

Шерсть бультерьера оказалась гладкой и холодной.

Вуди уткнулся носом в мои колени, словно мы были старыми друзьями и целую вечность не виделись. Я рассмеялась. Кайзер наблюдал за нами.

– Вообще-то я побаиваюсь собак, – призналась я, подняв голову и посмотрев на Роберта. – У меня однажды был щенок, прожил с нами две недели, но мама отдала его обратно в приют. Только мы подружились…

– Отдала твоего друга? – спросил Роберт.

– Он сгрыз в щепки деревянный плинтус и сожрал папины кожаные туфли.

– Такое с друзьями бывает, – с пониманием кивнул Кайзер и протянул мне руку: – Вставай!

Парень помог мне подняться.

– Пойдем, – Роб не выпускал мою ледяную ладонь.

– Куда? – удивилась я.

– Холодно. Я хочу, чтобы вы с Вуди поближе познакомились.

И Роберт повел меня за собой вдоль набережной. А бультерьер легко засеменил рядом с нами.

– Мы идем к тебе домой? – ужаснулась я.

– Ну да, а что такого? – не оборачиваясь, спросил Роберт.

– Не знаю! Неудобно. Воскресенье, родители дома…

– Уже давно не припомню такого воскресенья, чтобы они были дома, – усмехнулся Роберт. – Дэнни, не стесняйся!

Я промолчала. Больше не сказав друг другу ни слова, мы добежали до «председательского» дома с белыми колоннами. Переступили порог просторной красивой парадной, стряхивая с влажных курток хлопья снега. Здесь были высоченные потолки с лепниной и старый лифт с сеткой. Я такой только в кино видела.

– Всегда хотела здесь побывать, – призналась я, стоя в кабине.

– Заглянула бы в гости, – ухмыльнулся Кайзер.

Все у него так просто…

Роберт долго возился с замками, а потом распахнул тяжелую железную дверь.

– Проходи!

Квартира Кайзеров оказалась огромной и очень светлой. Неплохо живут местные депутаты.

– Ты давай в столовую, а я Вуди лапы протру.

Я двинулась по коридору, на ходу расстегивая куртку. Застыла в дверях, когда заметила за огромным столом красного дерева маленькую светловолосую девочку. Перед ней стояла розовая миска.

– Ой, привет, – растерянно произнесла я.

– Привет! – звонко отозвалась девочка, отправляя в рот ложку. – Ты Даша?

– Даша! – ответила я.

– Роб про тебя рассказывал нам. Я – Софи.

Рассказывал? Ах, ну да. Я ведь хорошее прикрытие, чтобы ходить на сомнительные молодежные вписки.

– Очень приятно, Софи, – улыбнулась я.

– Взаимно! – важно кивнула девочка.