Сожалею о тебе
Часть 49 из 65 Информация о книге
Когда я вижу его с мальчиком, то не могу не испытывать положительных чувств к героическому отцу, поэтому подхожу и забираю ребенка, просто чтобы перестать думать об этом. Я сажусь и смотрю только на Элайджу. Он улыбается. Радость при виде меня у малыша настолько искренняя, что слезы наворачиваются от умиления. — Тебе чем-нибудь помочь? — спрашивает Джонас. — Можешь закончить украшение торта, — предлагаю я. Главное — держаться друг от друга подальше. Мой помощник как раз заканчивает декорировать десерт, когда снова раздается звонок в дверь. Мы недоуменно переглядываемся. — Вы ждете кого-то еще? Я отрицательно качаю головой, потом отдаю Элайджу обратно отцу и направляюсь ко входу. И опять Клара оказывается первой, молниеносно пробежав через гостиную. Когда я вижу, кто пришел, то застываю на месте. На пороге стоит Миллер Адамс. Он выглядит растерянным, но не успеваю я отреагировать на его появление или открыть рот, чтобы начать ругаться, как дочь хватает его за руку и заставляет войти в дом. Джонас подходит и замирает рядом со мной. Клара насильно тащит за собой приятеля, пока тот пытается нас поприветствовать. — Здравствуйте, мистер Салливан. — Он нервно сглатывает, прежде чем обратиться ко мне, и произносит едва слышно: — Миссис Грант. Нам даже не удается ничего ответить, потому что дочь уже уводит Миллера, и мы слышим, как захлопывается дверь в спальню. — Не знаю, что делать, — шепотом признаюсь я. — Ты о чем? — уточняет Джонас. Я недоверчиво меряю его взглядом, но потом вспоминаю, что он не в курсе вчерашней Клариной проделки. Я толкаю мужчину в плечо, направляя обратно в кухню. Он поворачивается ко мне, и я, стараясь сдержать гнев и говорить тише, рассказываю: — Сегодня утром я застала их в одной постели, — в моем голосе проскальзывают истерические нотки. — А на тумбочке лежали презервативы. Клара была практически без одежды. Они провели вместе всю ночь! — Ого! Ничего себе! — комментирует Джонас. Я обхватываю себя руками и мешком оседаю на стул, сгорбившись. — Она специально меня провоцирует. — Я поднимаю взгляд, надеясь получить совет. — Как думаешь, я должна заставить парня уйти? — Это всего лишь ужин, — пожимает плечами Джонас. — Вряд ли он сделает ей ребенка прямо перед нами на столе. — Ты слишком снисходителен. — Сегодня день рождения Клары. В школе она была очень на нас зла, так что наверняка пригласила Миллера из чувства протеста. Но теперь у тебя есть шанс познакомиться с ним поближе. Я закатываю глаза и поднимаюсь на ноги. — Ужин готов. Позови их, пока они не приступили к зачатию ребенка. * * * Трапеза проходит в неловком молчании, прерываемом еще более неловкими диалогами. Не только из-за моего знания об интимной близости дочери с Миллером, но и потому что мы с Джонасом практически не разговариваем. Мы даже не обсудили вчерашние события, и эта тема незримо нависает над нами. Когда я пытаюсь поговорить с Кларой, она лишь дает односложные ответы, так что я в конце концов перестаю задавать вопросы, не желая еще больше унижаться. Миллер тоже не поддерживает беседу, потому что дети соревнуются, кто быстрее съест свою порцию. Джонас прижимает к себе сына и кормит его из бутылочки, стараясь и сам периодически проглотить кусочек лазаньи. Они так мило смотрятся, что мне приходится опустить взгляд в тарелку, чтобы не выдать свои чувства. — Как продвигается работа над проектом? — наконец интересуется учитель у дочери. — Медленно, — пожимает плечами Миллер. — Мы еще даже не придумали основную концепцию, но процесс пошел. «Потому что слишком заняты другими вещами», — так и подмывает меня сказать. — Ешь быстрее, — указывает вилкой дочь на тарелку парня. Я вижу смущение в его глазах, но он послушно прибавляет скорость. В этот момент я в точности понимаю ее план. Клара старается хорошо себя вести, надеясь, что, если она проведет праздник со мной, все будет прощено. Думает, если не вступать со мной в спор, то и я не буду возражать, если она захочет уйти из дома с Миллером после ужина. Черта с два она с ним куда-нибудь пойдет. Ни за что. Клара доедает свою порцию, встает и относит посуду на кухню. Вернувшись, она многозначительно смотрит на Миллера. — Ты уже закончил? С набитым ртом тот послушно отставляет тарелку, на которой еще полно лазаньи. — Вы еще торт не попробовали, — говорю я, указывая на трехслойное шоколадное кондитерское изделие в центре стола. Дочь пристально на меня смотрит. Просто пронзает взглядом. Затем выхватывает у Миллера вилку, вонзает ее в середину десерта и запихивает кусок в рот. — Вкуснятина, — с сарказмом комментирует она. Потом швыряет прибор на стол и берет парня за руку. — Готов? — И куда вы собрались? — Посмотреть бейсбол, — отвечает Клара. — Сегодня вечером нет никакой игры. — Ты уверена, мама? — сухо интересуется она, склонив голову к плечу. — Ты даже не знала, что у меня сегодня день рождения. — Конечно же, я знала. Просто была ненадолго выбита из колеи тем, что твой парень спал этой ночью в твоей постели. — О, мы не спали, — неприятно ухмыляется дочь. — Но мы спали, — бормочет Миллер из-за ее спины. — Ты можешь идти. Попрощайся с Кларой. — Я смотрю на него. — Подожди, я с тобой, — произносит именинница. Адамс в нерешительности переводит взгляд с нее на меня. Я бы даже его пожалела, если бы не была так зла. — Миллер, думаю, тебе действительно лучше уйти, — вклинивается Джонас. — Если уж он должен покинуть дом, то и тебе пора. Ты здесь не живешь, — качает головой Клара, смотря на учителя. Джонаса, кажется, тоже утомило ее поведение, как и меня. — Клара, хватит. — Не затыкай меня, ты мне не отец. — И не пытаюсь им быть. Я в ярости подскакиваю. Это зашло слишком далеко. Миллер поворачивается и торопится к выходу, будто ощущая, что здесь скоро взорвется бомба, и не желая попасть под осколки. Дочь медленно отступает в сторону двери. — Сегодня мой день рождения. И я не согласна быть наказанной только на том основании, что прошлой ночью просто следовала твоему примеру. — С этими словами Клара скрывается за порогом, бросив напоследок: — Вернусь к отбою. Я дергаюсь, чтобы догнать маленькую бунтарку, и уже огибаю стол, когда Джонас хватает меня за запястье. — Пускай идет. — Ты же не всерьез это предлагаешь? — Я гляжу на его руку. Нежеланный советчик встает, вынуждая меня смотреть на него снизу вверх. — Ты должна все ей рассказать, Морган. — Нет. — Ты теряешь контроль. Клара ненавидит тебя и винит за все происходящее. — Ей всего шестнадцать. Переживет. — Теперь уже семнадцать. Кроме того, что́, если она не переживет? — Дочь была права. Тебе тоже следует уйти. — Я просто не в состоянии сейчас вести разговор на эту тему. Джонас не возражает. Он собирает вещи Элайджи и покидает дом, даже не попрощавшись. Мой взгляд падает на стол, на котором еще полно еды, в том числе практически идеально получившийся торт. Я падаю на стул, хватаю вилку и отламываю от него кусок.