Стамбульский реванш

Но вот откуда-то повеяло влагой. Воздух стал сырым, чувствовалась близость водоема. А еще через несколько шагов стало возможно разобрать далекий плеск воды.

– Озеро! – тихо вскрикнула она, покрепче сжав Асину руку. – Там, впереди, озеро.

– Как вовремя! – отозвалась подруга. – Я уж стала думать, что наш последний рыцарь нас надул.

– Пойдем скорее!

И женщины, поддерживая друг друга, поспешили вперед.



У озера оказалось светлее. Недавно выкатившаяся на небо полная луна отражалась от водной глади, и берега были окутаны смутным серебристым сиянием. Вокруг громоздились пологие складчатые горы, за вершины которых цеплялись изредка плывущие по небу рваные облачка. Выше и дальше белели во тьме заснеженные вершины, но здесь, внизу у воды, было зелено: круглые кроны кустарников, редкие невысокие деревья с узловатыми ветками, душистые травы, щекотавшие щиколотки. В другое время Виктория непременно залюбовалась бы ночным пейзажем.

Чуть дальше по берегу видны были редкие огоньки какого-то поселения. Должно быть, рыбацкой деревушки, жителям которой и принадлежал причал, упомянутый поваром. В такой час в деревне светилось лишь одно-два окна, простые честные работяги, населявшие ее, конечно, давно спали. «И слава богу», – подумала Виктория. Вряд ли количество последних рыцарей, отсыпанное судьбой на их приключения, было больше одного. И рассчитывать на то, что кто-то из добрых рыбаков так же проникнется их историей и сам предложит взять его лодку, не приходилось.

Причал они тоже вскоре увидели. В воду от берега отходил длинный цементный пирс, увешанный по сторонам старыми автомобильными покрышками. Даже в лунном свете видно было, что причал совсем старый. Цемент кое-где разрушился от времени, и видны были ржавые арматурины. По обеим сторонам пирса белели в темноте лодки. Разумеется, современных быстроходных яхт тут не было, только моторные катера и совсем простые деревянные скорлупки со сложенными на дне веслами.

– Какую будем брать? – спросила Ася, остановившись чуть в стороне от причала и разглядывая открывшиеся перед ними посудины.

– Понятия не имею. Поверишь ли, опыт угона чужих лодок у меня еще скуднее, чем опыт побегов из тюрьмы.

– Ну еще бы! Из тюрьмы ты, по крайней мере, один раз сбежала, а с лодками у тебя дебют.

– А ты в прошлом не промышляла угонами, нет? – спросила Виктория.

И Ася покачала головой:

– Представь себе, как-то не довелось. Правда, припоминаю, в детском саду я стырила у мальчишки заводной самосвал.

– О, да ты, значит, профи! – покивала Виктория. – Тогда ты и руководи операцией.

Порой ей казалось, что, если хотя бы одна из них окажется больше не в силах поддерживать этот легкий смешливый треп, обе они просто сдадутся. Останутся на берегу и, отчаявшись что-то сделать, будут терпеливо ждать, когда за ними явится полиция.

– Ладно, тогда рассуждаем так, – деловито начала Ася. – На моторном катере будет быстрее. Намного быстрее.

– Какая неожиданная мысль. Да вы гений, коллега!

– Но он тарахтит. Может разбудить жителей деревни.

– Блестяще. Аплодирую вам стоя.

– К тому же… Ты умеешь управлять моторным катером?

– Нет. Откуда? – развела руками Виктория и тут же скривилась из-за боли в пораненном плече.

– Вот и я тоже. Тогда решено, берем лодку.

– Грести я, кстати, тоже не то чтобы умею, – предупредила Виктория.

– Вот и поучишься! – отрезала Ася. – Времени до рассвета у тебя будет навалом. Помяни мое слово, потом еще чемпионат по гребле выиграешь. Идем!

Ася первой ступила на причал, сделала несколько шагов и вдруг сдавленно пискнула.

– Что такое? – мгновенно напрягшись, шепотом спросила Виктория.

– Там…

Ася дрожащей рукой указала куда-то себе под ноги. Виктория подошла ближе, вгляделась в темноту и увидела, что поперек причала лежит что-то большое и мохнатое. Сделав еще несколько осторожных шагов, она смогла рассмотреть препятствие. Собака. Огромная лохматая собака со светлой свалявшейся шерстью спала, положив большую морду на лапы.

– Я не пойду, – слабым голосом проговорила Ася. – Смотри, какая гигантская. Она нас разорвет.

– Погоди, – остановила ее Виктория и прищурилась, разглядывая собаку.

Под ее левой передней лапой что-то темнело. Неужели?.. Кошка! Черно-рыжая, полосатая кошка спала, уютно привалившись к косматому боку пса. И тот, похоже, нисколько не возражал против такого соседства.

Виктория тихонько рассмеялась. Кошка приоткрыла один глаз, равнодушно посмотрела на нее и снова уснула. Собака же даже не повела ухом.

– Пошли, – скомандовала Виктория. – Этот грозный сторожевой пес тебя не тронет.

И, подавая пример Асе, легко перешагнула через собаку. Та поначалу отчаянно мотала головой и отнекивалась, но в конце концов все же, ойкая и вздрагивая, последовала за ней.

– Ффух, – выдохнула она, оказавшись рядом с Викторией. – Жутко боюсь собак.


– Эта тебя разве что задушит в объятиях, – подколола Виктория.

Лодка тихо покачивалась у самого причала, изредка легко ударяясь бортом об автомобильную шину. Волнения на озере не было, густо-черная, глянцевая вода лишь легонько плескалась в борта.

– Ну, решено? Берем эту?

Ася, стоявшая на краю причала на коленях и разглядывавшая лодку, обернулась к Виктории:

– Мне нравится. Интересно, как она называется, надеюсь, не «Титаник»?

– Мы ее назовем «Свобода!», – заявила Ася.

Потянувшись, она присела на бетонную поверхность и, уцепившись руками за края, стала осторожно сползать в лодку. Ноги ее все ниже нависали над бортом. И наконец, решившись, она оттолкнулась руками и спрыгнула вниз. Лодка от резкого толчка закачалась, кажется, даже слегка черпанула воды. Ася, потеряв равновесие, едва не растянулась на дне, но в последнюю секунду ухватилась руками за лавку и, охнув, устроилась на ней.

– А может, «Путь женщины»? – предложила Виктория, тоже подходя к краю причала и примериваясь, как лучше спуститься в лодку.

Если даже мелкая Ася едва не опрокинула ее, то она, рослая, статная, вообще может вызвать кораблекрушение.

– «Территория победившего феминизма», – в свою очередь предложила Ася. – Ну давай же. Не тормози!

К счастью, роста Виктории хватило, чтобы сползти в лодку, почти не раскачав ее. Устроившись на противоположной от Аси лавке, она осторожно подняла со дна одно весло и начала пристраивать его в уключину.

– Гребем по очереди, – распоряжалась тем временем Ася. – Начну я.

– Почему это ты? Я сильнее.

– Потому что у тебя плечо раненое.

– И что? Я не инвалид!

– Поспорь со мной еще! Успеешь показать свою силушку молодецкую, не переживай.

Она устроила второе весло по противоположному борту и, прошептав: «Ну, с богом», – принялась медленно отталкиваться от причала. Лодка сдвинулась с места, проскользнула между бортами других суденышек. Виктория, протянув руку, уперлась ладонью в край причала и тоже с силой оттолкнулась, заставив лодку скользнуть далеко вперед, так, что край причала остался за кормой.

– Не выдержала все-таки, – фыркнула Ася. – Прямо никак не можешь не покрасоваться.

– Да куда ты без меня? – отозвалась Виктория.

Лодка теперь плыла вдоль берега, мимо огоньков селения. Оттуда веяло человеческим жильем, теплом. Виктории показалось даже, она может уловить в ночном воздухе отголосок запаха жареной рыбы. А может, у нее просто уже начались галлюцинации от голода. Скудный тюремный обед – последнее, что она ела, – давно растворился в желудке.

– Там кто-то есть, – внезапно шепнула Ася. – Человек.

Виктория вгляделась во тьму. Показалось или на берегу, у деревни, действительно мелькнула темная тень?

Не желая рисковать, девушки, словно по команде, опустились на дно лодки и затаились. В нос ударил запах отсыревшей древесины. Лодка, лишенная управления, начала медленно поворачиваться на месте.

– Он нас видел? – тихо спросила Виктория.

– Не знаю, – отозвалась Ася. – Будем надеяться, что нет.

– Но лодку точно видно.

– Может, он решит, что она просто сорвалась с привязи и ее отнесло течением?

– Тогда он скорее всего не бросится вылавливать ее среди ночи, подождет до утра. Он же не идиот.

– На такое, знаешь ли, никогда рассчитывать не приходится.

Негромко переговариваясь, девушки пролежали на дне лодки минут десять. Никакого шума со стороны берега слышно не было. То ли житель села действительно решил не пускаться ночью в погоню за уплывшей лодкой, то ли человек на берегу им просто померещился. Пустившееся было вскачь сердце постепенно успокаивалось, и Виктория вскоре осмелилась приподнять голову и выглянуть через борт лодки.

– Никого, – констатировала она, вглядевшись в силуэты темных строений на берегу.

Даже те два-три редких огонька, что еще недавно горели, теперь погасли. Деревня погрузилась в сон.

– Ну что, свистать всех наверх? – Ася приподнялась вслед за ней и снова уселась на свою скамью.

– Право руля, подруга!

Ночь выдалась холодная, знобкая. От воды веяло стылой сыростью, и Виктория то и дело невольно передергивала плечами, от чего ссадина начинала болеть сильнее. Асе, все еще сидевшей на веслах, было теплее от физической нагрузки, и все же Виктория слышала, как та стучала зубами. Перегнувшись с лавки назад, она пошарила на корме, в темном ворохе наваленных вещей, и радостно вскрикнула, выудив оттуда потрепанную куртку вроде штормовки. Виктория протянула ее Асе, и та благодарно просунула руки в рукава и натянула на голову капюшон.

Второй куртки в лодке не оказалось, но Виктория нашла на корме свернутый кусок какой-то ткани вроде брезента и закуталась в нее. Поначалу она думала, что, выбравшись на середину озера, они с Асей выкупаются и выстирают одежду, запачканную в мусорных баках. Но теперь, дрожа от холода, решила, что, пожалуй, любовь к чистоплотности может и подождать.

Через некоторое время Виктория окликнула Асю:

– Эй, давай меняться. Ты уже из сил выбилась.