Вражья дочь
Часть 6 из 54 Информация о книге
Дмитрий наказал дружинникам готовить завтрак. После того как ратники привели себя в порядок и перекусили, они отвезли горячей каши и касимовским татарам, несшим дозорную службу. Те сообщили, что тоже ничего подозрительного за ночь не заметили. Савельев выставил Икрама Гардая и Рустама Турана в головной дозор, оставил Баймака и Агиша в тыловом охранении и приказал продолжать движение по пути, проложенному еще на Москве. Идти оставалось уже немного, менее пятидесяти верст. Болота далее, после поворота на юг, отступали в стороны. Особой дружине следовало пройти мимо озер Черное и Перское до деревни Черемки. От нее до местечка под названием Бельдево было семнадцать с небольшим верст. Савельев намеревался достигнуть конечного пункта пути на закате. Он справедливо считал именно это время самым подходящим для захода в местечко. Народ как раз расходится по хатам, а сторожевые псы еще сидят на цепях. Расчет воеводы особой дружины оправдался. Отряд зашел в балку у местечка Бельдево, когда начало темнеть. Ратники соскочили с коней, устроились на отдых. Савельев подозвал к себе Бессонова-старшего и сказал: – Гордей, я с Осипом Горбуном поеду в село. Ты начальствуй тут. Коней держать оседланными, ратникам отдыхать, но при оружии, в готовности уйти отсюда. Нам покуда не до большого привала. – А не опасно ли вам вдвоем будет заходить в чужое село? – спросил Бессонов. – Подворье нужного нам человека, судя по чертежу, находится на самой околице, прямо против балки. Зайти, конечно, нам придется с улицы, но как-нибудь проберемся. Сторожевых псов селяне выпустят позже. Так что надо поспешать. – Я все понял. Выставлю Власа на вершине склона балки, чтобы смотрел за селом. Коли что случится, подскочим мигом. – Но только по моему знаку. – Какому именно? – Ты и сам все увидишь и услышишь. Ведь если нас с Осипом зажмут на селе, то шум поднимется сильный. – Ну да, Осип своим шестопером наделает таких делов, что и знаков никаких не надо будет подавать. – Верно. Осип! – окликнул Савельев Горбуна. Богатырь подошел к нему: – Слушаю, воевода. Ты, наверное, опять в дозор решил меня отправить? – Нет, Осип. Пойдешь со мной на село, которое против балки. Горбун оживился: – На село, говоришь? Это совсем другое дело, я завсегда готов. Вот только шестопер свой сниму с коня. Или верхами пойдем? – Нет, пешком. – Тогда погоди, князь. Горбун сбегал за своим оружием, и они с воеводой двинулись к селу. Поле прошли спокойно, никого нигде не видели. Улица тоже была пуста. Ниже во дворах наблюдалось движение. Там мычали коровы, блеяли овцы и козы, гоготали гуси, крякали утки. Люди загоняли всю эту живность в хлева. Хозяевам не было никакого дела до того, что происходило где-то за их городьбой. Посему князь и Горбун скрытно подошли к подворью, отмеченному на чертеже. Калитка оказалась открытой. Они прошли внутрь. Дорогу им перегородил мужик с топором. Горбун вышел вперед и заявил: – Эй, не балуй, а то так врежу, что и топор свой проглотишь! Савельев отстранил Осипа и спросил: – Купец Коваль тут проживает? – А ты кто будешь? – Я тот самый человек, которого он должен ждать. – Гость из Москвы, что ли? – Да, он самый и есть. Из дома вышел мужик постарше и осведомился: – Что тут, Эдгар? – Да вот гости к тебе пришли, только ведут они себя как хозяева. Купец резко взглянул на него и распорядился: – Закрой калитку и ступай к себе! – Слушаюсь! Мужик закрыл калитку, ушел за угол довольно большого дома. – Ну, здравствуй, Николай Григорьев сын. – Здоров будь и ты. На грамоту царскую взглянуть позволишь? – Само собой, только здесь темно, ты ничего не увидишь. – Пошли! Они поднялись по лестнице в верхние сени, из них прошли в горницу, где горели свечи. Лампады освещали лики святых на образах, выставленных в красному углу. Тут же стол, лавки вдоль стен, половики на полу, в углах шкафы, сундуки. Все перекрестились на образа. Хозяин указал на лавки у стола и предложил гостям присесть. Дмитрий и Горбун сели, Коваль устроился напротив них. Дмитрий передал ему свиток. Купец читал его долго, шевеля губами. Видно было, что грамоту он знал не шибко. Ознакомившись с бумагой, он вернул ее Савельеву, поднялся, поклонился и проговорил: – Извиняй, князь, за то, что принял тебя не по чести. Приветствую тебя и твоего воина. – Не за что тебе виниться, купец. Если каждого без разбору встречать с радостью, то так и ворога приютишь, который после тебе же нож в спину и воткнет. – Эх!.. – Купец тяжело вздохнул. – Твоя правда, князь. Но вы, наверное, голодны с дороги? И могу ли я знать, где дружина? Нет, не подумайте чего худого, просто я приготовил место для ратников, где они помоются, поужинают, а потом и отдохнут в полной безопасности. – Починок Веселый? – с улыбкой спросил Дмитрий. – Он самый. – А почему все-таки Веселый? Я на Москве спрашивал, князь Крылов сказал, что не знает и знать не хочет, советовал у тебя осведомиться. – Да история тут совсем простая, князь. Починок этот строил пан полоцкий, Юрий Адамович, молодой да гулящий, чтобы шабаши там устраивать с непотребными девками. А потом утоп в Двине по весне. Женат он был. Вдова его продала починок мне, а сама уехала в Вильно. Я там порядок навел. Теперь на починке хорошо и безопасно. – Ясно. Дружина недалеко. Она пойдет на починок после нашего с тобой разговора. А поужинать сейчас очень даже можно. Ведь так, Осип? – Князь взглянул на Горбуна. – Конечно, Дмитрий Владимирович, я завсегда за это. – Знаю. Что ж, угощай гостей, Николай Григорьев сын. Купец кивнул и позвал: – Рада! В комнату вошла полная баба лет тридцати. – Да, хозяин? – Принеси хлебного вина и закуски, которую приготовила для гостей. Сейчас на двоих, остальное уложи в сумы. – Слушаюсь. – Служанка быстро накрыла стол. От вина Дмитрий отказался, купец и Горбун пригубили чаши. Гости перекусили пирогами с зайчатиной, съели по миске густой, наваристой ухи. Когда Рада все убрала, Горбун со своим шестопером ушел во двор. В доме пошел разговор. Начал его купец: – Мне известно, что у дружины твоей будут дела в крепости, а какие именно, я не знаю. Человек, который был тут, сказал, что ты мне все расскажешь. Ну так говори, князь. Савельев рассказал хозяину дома об интересе русского Царя к теперешней системе укреплений замка и посадов, численности городского войска, и особенно о схронах, которые якобы есть в ближайших лесах. В них через подземные ходы можно доставить продовольствие и порох. Потом, уже во время осады, никто не сможет помешать полоцкому воеводе забирать оттуда все это по мере надобности. Купец кашлянул, кивнул и заявил: – В городе, насколько мне известно, сейчас около трех тысяч ратников. Большая часть их – литовцы и поляки, наемники, есть и ополчение. В случае подхода врага воевода Довойна может призвать к обороне и посадских мужиков, которые не входят в ополчение мирного времени. Это еще тысяч десять. Но мужики есть мужики. Вояки из них не ахти какие, да и особого желания помирать за шляхту, которая засела в замке, они почему-то не имеют. – Их могут заставить. – Могут, конечно. Но как из сельчан в короткий срок сделать воинов? Никак. Мужик так самим собой и останется. Оружия в крепости в достатке, пушек много. В основном они находятся на стенах замка, но есть и в Великом посаде, со стороны реки. Стены посада не так крепки, как замковые, но огонь малых и средних пушек они выдержат. Я тут набросал чертеж укреплений. Вот возьми. – Он передал князю бумагу.