Боевой маг

вздохнуть, – я бы советовала быть сдержаннее в оценках королевы. Стоит отдать ей должное в связи с недавними успехами, однако она позволила Тэйкону манипулировать собой. Конечно, обстоятельства были чрезвычайные – я не сомневаюсь, что в будущем она проявит большую осторожность, – однако нам не следует всецело полагаться на нее, чтобы избежать повторения подобных ситуаций.
Таландра подошла к окну, не в силах смотреть на свою бывшую любовницу и – тоже, как видно, бывшую – подругу.
– Что бы ты посоветовала?
– Гундер просил как можно скорее прислать новых агентов, чтобы обеспечить широкое присутствие в Перицци. Йерскания остается центром торговли на западе, и все дела по-прежнему будут вестись через ее столицу.
– Я согласна. Когда они готовы отправиться?
Шани вежливо кашлянула.
– Я предвидела ваш ответ, Ваше Величество. Люди вышли в путь этим утром с первым караваном купцов.
– Замечательно. Держи меня в курсе.
– Слушаюсь, Ваше Величество.
– Пока ты не ушла, я хочу кое-что тебе подарить, – сказала Таландра, подходя к столу.
Она достала связку из трех черных железных ключей и передала их Шани.
– Это ключи от Черной библиотеки. Там хранятся все тайны, которые я собрала за последние двадцать лет. Теперь ты глава разведки. Они твои.
Шани потеряла дар речи.
– Что-нибудь еще? – спросила Таландра.
– Нет, Ваше Величество.
Шпионка направилась к выходу, но задержалась возле стола и извлекла из кипы бумаг один-единственный листок.
– Могу я узнать, что это?
Она держала в руке набросок, который королева сделала несколько часов назад.
– Памятник, – ответила Таландра, забрав у нее листок. – Ради тех, кто погиб, и тех, кто остался в живых, чтобы никто не забыл о случившемся. Я думала написать на нем имена павших.
– Тогда он будет выше городских стен, – сказала Шани.
Эта мысль отрезвила обеих.
– Если тень закроет собой целый город, получится слишком мрачно. С другой стороны, памятнику и положено быть большим: пусть все, кто подъезжает к Чарасу, видят его издалека.
Наверное, что-то в голосе королевы дрогнуло от боли. Шани накрыла ее руку ладонью. Таландра заглянула в янтарные глаза, и морринка по-дружески ей улыбнулась.
– По-моему, хорошо придумано. Такое нельзя забывать.
Шани убрала руку и отступила на шаг. Значит, друзья.
– Я еще не решила, какой материал выбрать – местный желтый камень или что-то другое… – задумчиво сказала Таландра.
– Ничего, все решится, – обнадежила Шани. – Мне нужно идти.
– Конечно.
– Ваше Величество… – Шани опять поклонилась, но без прежней язвительности.
Когда ее шаги в коридоре затихли, Таландра достала из кипы бумаг еще одно спрятанное письмо. Герб – лис и три меча – королеве раньше не попадался, но о лорде Брэгноне она кое-что слышала. Это был влиятельный и знатный богач с юга, владелец тысяч голов скота и поставщик дубленой кожи, которая делала славу севелдромским доспехам. Чего Таландра не знала, пока не прочитала письмо, так это того, что у лорда Брэгнона есть сын, сражавшийся на войне плечом к плечу с простыми солдатами.
Предложение о женитьбе не заставило ее долго думать, однако она знала, что это лишь первая ласточка.
Таландра припрятала письмо в ящик и взялась за следующее.
Глава 47
Харго было не по себе, да еще этот зуд… Зудел порез на правой руке, под бинтами, зудела глубокая рана на черепе. Харго понимал, что это хороший признак – раны не загноились и начали затягиваться, так что он будет жить, только к старым шрамам добавятся новые. Но не шрамы его беспокоили.
Друзья опять на него посмотрели, словно ждали чего-то. Харго стало еще неуютнее.
– Что?
Робея, подошел Черный Том. От него, как обычно, воняло смолой. Харго и сам когда-то ее жевал. Теперь смоляной запах напоминал ему о войне. Никогда бы его больше не знать.
– Скажешь что-нибудь?
Харго не в первый раз пожалел, что рядом нет Оррана. Этот малый за словом в карман не лез. И с бабами не терялся. Не то чтобы язык часто помогал ему попасть к ним в постель, но он не оставлял попыток. Не получалось с одной – пробовал с другой. Рано или поздно ему фартило. Вот бы и с ранами так: набил шишку, и иди себе дальше. Тогда бы и Орран был жив, и Тэн, и Радд, и все остальные. И Варгус.
Все видели, как он упал. Сразу за тем, как здоровый ворга порезал дюжину их людей, а Варгус его прикончил. Воткнул меч по самую рукоять, будто клинком трахнул. Засранец был слишком тупой и даже тогда не понял, что умер. Все заорали от радости, но ненадолго. Налетели другие ворги – зеленые, бурые… Двое сразу сцепились с Харго и Орраном, а другие пошли на Варгуса. Может, осерчали за своего вожака, или просто лицо не понравилось. Харго поначалу был за него спокоен, но тут один рубанул Варгуса топором, а второй схватил за руку, и они у всех на глазах перелетели через стену.
Потом, когда Чернокнижник умер и открыли ворота, Харго с другими солдатами вышли на поиски. Вонь стояла неописуемая. Гниющие обрубки, груды внутренностей… Огромные тучи мух и ворон уже слетелись клевать глаза и другие лакомые кусочки. Остальное лежало огромной кучей пурпурного, зеленого и почерневшего мяса. Многие трупы раздулись, того и гляди лопнут. Харго только диву давался, как живой человек может превратиться в такое.
На поиски Варгуса вышли две тысячи человек. Два дня они копались в чужих кишках – и ничего не нашли. Под конец остался лишь Харго с горсткой самых упорных. Кто-то утверждал, что Варгус выжил. Верили, что он вернется, как древний языческий бог, восставший из мертвых. На четвертый день даже Харго знал правду: Варгуса не стало. Однако Братство – дело другое. Началось оно с Варгуса, но со смертью его не закончится. Те, кто сегодня собрался здесь, тому порукой. Харго вдруг понял: надо что-то сказать. Он кашлянул и повернулся к людям.
– Варгус был не великий и не святой, – произнес он, глядя на море лиц. Харго мало кого тут знал, но их взгляд, один на всех, был ему знаком. Все они потеряли друзей и семью. Все потеряли братьев – вот что их породнило. Поэтому они и стояли здесь, перед пустой могилой. – Он был суровый старый засранец. И мой друг. Когда мы познакомились, он дал мне пинка под зад. Мне силы не занимать, и наглый я был. Думал, умею драться, но он меня поправил. А потом научил, что такое семья.
Со всех сторон согласно загудели.
– В детстве у меня был брат, но он упал и сломал шею. Я его плохо помню. Рос я один, однако несколько недель назад все изменилось. – Харго не говорил о брате больше тридцати лет. Было странно делиться этим с такой толпой, словно он рассказывал о себе какой-то страшный секрет. – Кое-кто на западе прослышал о Братстве. Они поняли, что мы стали лучше сражаться, поэтому послали к Варгусу убийц. Думали,