Южноморск (СИ)

Хотя ребята и наблюдали за всем процессом строительства, сейчас, когда все стройматериалы и инструменты были убраны, дом вымыт, вычищен и обставлен для комфортного житья, они не могли нарадоваться такому замечательному результату. От восторга у них перехватывало дыхание - ведь это их собственный дом, такой уютный и родной. Подумать только, ещё две недели назад Николка мечтал, что в отдалённом будущем у них с Настей будет такой дом. А вот он, уже есть, их собственный дом!
Юра радовался за друга, но зависти у него не было. И потому, что понимал, что зависть - это плохое чувство, но самое главное - папа обещал, что скоро у них тоже будет свой собственный просторный дом, где у Юры обязательно будет своя комната.
Вечером, на занятиях по медитации Олег Васильевич создал на браслете каждого из 45-ти занимающихся (Юра Малеев стал 44-м, Женя Никонова 45-ой) сиреневую полоску ментальной связи. И начал обучать их общаться друг с другом телепатически.
11 апреля 2008 года, пятница.
Не через неделю, как сказал воспитатель, а через 10 дней Генку вызвала Вера Ивановна после самоподготовки. Хорошо, что не предупредила заранее, иначе Генка совсем бы извёлся, и ему бы точно никакие уроки на ум не пошли. Когда он сложил учебники и тетради в ранец и собрался бежать во двор, чтобы наблюдать за сооружением административного комплекса (все детдомовцы не только наблюдали, но и активно участвовали в строительстве), Генку окликнул Юрий Михайлович, который начал работать у них воспитателем вместо Зои Петровны.
- Гена, через 5 минут тебя ждёт Вера Ивановна.
- Зачем ждёт? - сразу пересохшими губами спросил Генка, сердце стремительно забилось в груди.
- За хорошим, - успокаивающе и шутливо заметил воспитатель. - Иди, не бойся, всё будет хорошо.
Генка будто внезапно оглох, как бы сквозь толстый слой ваты до него доносились голоса ребят, в ушах стояла звенящая тишина. Очень медленно он спустился на 1-й этаж и нерешительно подойдя к полуоткрытой двери кабинета (дверь редко бывала закрыта полностью), робко постучал.
- Входи, Геньчик, - весело сказала Вера Ивановна и в ответ на недоумевающе-вопросительный взгляд Генки пояснила, - так тебя родители звали. А вообще твоё полное имя Евгений Дмитриевич Ромашов.
- Откуда Вы узнали? - с трудом спросил Генка непослушными губами.
- Сейчас узнаешь, откуда, - откликнулась Вера Ивановна. - Садись вот в это кресло и смотри на экран, а я буду давать тебе пояснения.
Вот что узнал Генка из рассказа Веры Ивановны, сопровождаемого видеозаписями и фотографиями. Родился он 18 апреля. То есть, через неделю будет его день рождения, а вовсе не 31 марта, как стояло в его документах. На Сахалине (ой, как далеко! - охнул Генка) в семье Дмитрия Андреевича и Полины Евгеньевны Ромашовых. Генка с жадностью всматривался в молодые счастливые лица родителей, выходящих из роддома с завёрнутым в одеяло Генкой (Геньчиком). Был он желанным и любимым сыном, он сам это видел и чувствовал. Летом, в июле, когда ему было 3 месяца, мама получила письмо от своего прадеда из Красноярска, который срочно звал её к себе. Поехали втроём, Дмитрий не собирался отпускать жену с таким малышом одну. Повод действительно был важный: Полинка была единственной наследницей прадеда, Павла Владимировича Белова. Наследство состояло из старинных икон, которые её предки хранили веками, и среди них была чудотворная семейная икона, которую следовало передавать из рук в руки. Икона сохраняла свои свойства, если дарилась добровольно. Коллекция была застрахована на огромную сумму. А чудотворную икону прадед хотел отдать Полине сейчас, так как за ней началась охота. К Павлу Владимировичу приходила социальный работник, и она каким-то образом узнала об иконе. (Потом выяснилось, что она установила в квартире подслушивающее устройство, а прадед звонил Полине иногда и как-то упомянул о чудотворной иконе, которую следовало передать из рук в руки).
Ромашовы приехали, прадед отдал Полине икону, но когда они ехали на автобусе в аэропорт, произошло то, чего опасался прадед. Автобус остановили сотрудники ДПС из лиц кавказской национальности. Ромашовым повезло дважды: перед остановкой Полина покормила Геньчика, и соседки-пассажирки предложили подержать малыша, пока она будет разбирать вещи. И Дмитрий, вовремя заметив неладное, сунул пакет с документами, деньгами и иконой в чехол переднего кресла. Сразу после этого в салон автобуса ворвались ДПСовцы, схватили чету Ромашовых с пожитками и вывели их из автобуса, дав знак шофёру ехать дальше. Остальные пассажиры не заметили ни передачу ребёнка, ни действия Дмитрия. Напуганные женщины, у которых остался ребёнок, сидели молча.
Когда автобус подъехал к аэровокзалу, подруги, Лена и Марина, так же молча вышли с вещами и ребёнком. Из-за задержки автобуса они приехали к окончанию регистрации на их рейс в Минводы (подруги летели отдыхать в санаторий в Кисловодске). Они быстро оформили регистрацию, решив оставить ребёнка в аэропорту. Но уже перед выходом на посадку, когда они укладывали мирно спящего малыша в кресло у выхода, подруги увидели, как в аэровокзал влетели давешние ДПСники и устремились к вышедшему из комнаты милиции майору. Лена заметила майора немного раньше и направилась к нему, чтобы сказать о малыше. Она увидела, как майор приветствовал ДПСников, как хороших знакомых, заметила его неприятный взгляд и быстро проскочила мимо них, увидев около урны большую пустую коробку, Майор тем временем разговаривал с пришедшими, а Лена, схватив коробку, вернулась к Марине, стоявшей около кресла с малышом. Не говоря ни слова, Лена незаметно уложила ребёнка в коробку и пошла с ним к самолёту.
- Ты что делаешь, Ленка? - зашептала Марина, догоняя подругу. - А если нас схватят?
- Пока соберутся, мы уже улетим, - ответила Лена. - Родителям малыша уже не поможешь, ты же знаешь, в живых они захваченных не оставляют. Эти гады сказали майору, что им нужен багаж, оставшийся в автобусе, иконы в сумках у захваченных не было. И ещё они сказали, что те вряд ли доживут до завтра. А малышу надо дать шанс, увезём на Кавказ, там его искать не догадаются.
Когда девушки прилетели в Минводы, их уже ждал автобус до Кисловодска, присланный из санатория. Геньчик спокойно спал, укрытый в большой коробке, которую Лена подобрала в аэропорту. На коробке крупными буквами стояло слово "Масло". (Понял, откуда у тебя такая фамилия? - спросила Вера Ивановна). Когда автобус сделал остановку в Пятигорске, чтобы пассажиры могли отдохнуть, подруги вынесли коробку, и Марина узнала в справочном адрес дома ребёнка. Оказалось, что дом ребёнка находится всего в двух кварталах от автостанции, так что подругам хватило времени добежать туда и оставить коробку с ребёнком у двери. Они слышали, как родители называли ребёнка Геньчиком, и написали на коробке: ГЕНА. Так Генка попал на Кавказ.
Вера Ивановна рассказала, как его родителям удалось ночью бежать от бандитов, как они отыскали стоящий в аэропорту автобус и смогли забрать оттуда пакет с документами и иконой. Вера Ивановна заверила Генку, что его родители все эти годы не прекращали поиски сына. Пять лет назад у них родилась девочка, Алёнка, так что у Генки есть сестра, которая тоже мечтает, чтобы её старший брат нашёлся. Вера Ивановна вместе с очень волновавшимся Генкой составила письмо его родителям и отправила его на электронную почту Дмитрия Ромашова.
Когда Генка немного успокоился и вышел из кабинета, всё ещё сдерживая нервную дрожь, в коридоре его ожидал Серёжка.
- Слышь, Генка, а где ты теперь спать будешь? - спросил он приятеля.
- Как где? - не понял тот. - Где спал, там и буду.
- Но на твоей кровати теперь стоит имя какого-то Евгения Ромашова, а твоего нигде нет, я проверял - пояснил Серёжка.
- А, это, - протянул успокоенный Генка, - просто моё настоящее имя Евгений Ромашов, понял?
- А как ты узнал? - изумлённо раскрыл глаза Серёжка.