Южноморск (СИ)

- Вера Ивановна показала, - счастливо заулыбался Генка. - У меня и сестрёнка младшая есть. Мы сейчас родителям письмо послали. Знаешь, где они живут? На Сахалине!
- Ну ничего себе, - присвистнул Серёжка, - а чего это тебя сюда занесло?
- Долго рассказывать, - отмахнулся Генка. - Пойдём лучше в новый корпус, посмотрим, что там сделали. А то я, может быть, скоро отсюда уеду. Домой, - мечтательно протянул он.
Серёжка завистливо вздохнул. К сожалению, он не надеялся, что у него отыщутся такие родители, которые будут любить его. Мать свою он знал, она была алкоголичка, лишённая родительских прав, отец неизвестен. Серёжка подозревал, что при такой жизни мать сама не помнила, кто был отцом её сына, который её нисколько не интересовал. Но тут из кабинета послышался голос Веры Ивановны.
- Серёжа, зайди ко мне на минутку.
- Ну я тогда побежал, - махнул рукой приятелю Генка и побежал в сторону выхода.
Серёжка зашёл в кабинет. Вера Ивановна приветливо показала ему на кресло.
- Садись, милый. Я хочу поговорить с тобой о твоём отце.
- Об отце? - удивлённо спросил мальчик. - Но у меня нет отца.
- У каждого человека обязательно есть отец и мать, - улыбнулась Вера Ивановна. - Дело в том, что твоя мама не хочет лечиться от алкоголизма, а без её согласия мы за лечение не берёмся. Так что здесь остаётся только ждать, может быть, со временем она осознает, что она теряет, оставляя сына без своей любви и заботы. Но мы выяснили, кто был твоим отцом. К сожалению, вести не очень радостные.
- Он тоже не хочет меня знать? - угрюмо спросил Серёжка.
- Да нет, тут другое, - вздохнула Вера Ивановна. - Он даже не знает о твоём существовании. Прежде чем сообщать ему о тебе, мы решили посоветоваться с тобой. Дело в том, что пять лет назад твой отец ослеп. Сам он тоже детдомовец, родителей своих не знал, поэтому после срочной службы в армии остался по контракту служить дальше, и вот ослеп в результате контузии, полученной при взрыве снаряда. Сейчас он живёт в доме инвалидов под Воронежем. У него есть шанс вернуть зрение, если он согласится пройти курс реабилитации, но у него угас интерес к жизни, и он ничего больше не хочет. Если ты не хочешь встречаться с отцом-инвалидом...
- Хочу, очень хочу, - торопливо сказал Серёжка, уже не удерживая текущие из глаз слёзы. - Чем никакого отца, уж лучше инвалид, я о нём заботиться буду, - вытирая глаза рукавом, прошептал Серёжка.
- Тогда давай так договоримся, - предложила Вера Ивановна. - Завтра днём мы с тобой летим в Воронеж, встречаемся с твоим папой и решаем, как дальше жить.
Услышав слово "папа", которое относилось к нему, Серёжка даже задохнулся от наплыва чувств. "Мой папа", - прошептал он, вслушиваясь и не веря, что это действительно о его папе идёт речь.
- А как его зовут, моего папу? - с замирающим сердцем спросил он.
- Фёдор Николаевич Климук, - ответила Вера Ивановна, ласково и с пониманием глядя на мальчика. - Так что, если хочешь, мы тебе оформим новое свидетельство о рождении на имя Сергея Фёдоровича Климука.
- Лучше подождём до встречи с папой, - вдруг помрачнел Серёжка. - Может, я ему тоже не буду нужен, как маме.
- Я так не думаю, - заверила его Вера Ивановна, - но тебе действительно лучше убедиться в этом самому. Потерпи только до завтра, тогда всё решится.
- А сегодня вылететь нельзя? - с надеждой спросил Серёжка.
- Я бы не откладывала на завтра, - заверила его Вера Ивановна, - но нужно ещё кое-что сделать до завтрашнего дня. Оформить нужно кое-какие документы. Да и прямой самолёт летит только завтра после обеда, так что наберись терпения, родной, и помни, всё будет хорошо.
- А меня переведут в другой детдом, поближе к папе? - робко и нерешительно высказал Серёжка пришедшую ему в голову мысль.
- Нет, Серёжа, поскольку твоя мама живёт в нашем городе, лучше мы поможем перевести твоего папу в местный дом инвалидов, я думаю, так будет лучше.
- Я тоже так думаю, - облегчённо вздохнул Серёжка, - ну так я пойду?
Ему не терпелось поделиться этой новостью с другими ребятами, и с теми, которые тоже уже узнали про своих родителей, и с теми, кто ещё только надеялся на это.
*
Санкт-Петербург, 17.00
Игорь Никитич Касьянов, главный специалист фирмы, основанной 14 лет назад Арсением Горяйновым, решил сегодня уйти с работы на час раньше. Рутинная работа надоела, да и стараться особенно не хотелось. Жаль, конечно, что так неудачно повернула жизнь. Как они с Арсением радовались, начиная работу в созданной фирме! И перспективы были отличные, и работать интересно. Всё стало ухудшаться семь лет назад, когда пропал Арсений. И ещё неудачно получилось, что сам он поехал в длительную командировку, искать новые источники сырья как раз в то время, когда Арсений собрался в отпуск. Поэтому он и доверенность на фирму оставил Зырянскому, а не ему, Игорю. Кто же мог предполагать, что эта доверенность даст Зырянскому такую власть?! Вот с тех пор дела в фирме шли всё хуже и хуже. Деньги на новые исследования не выделялись, технологии уже соблюдались не так строго, что, конечно же, отражалось на качестве. Но говорить было бесполезно, Зырянский никого не слушал. А на этой неделе на планёрке в понедельник прямо сказал: через несколько месяцев, как только истекут семь лет со времени пропажи Арсения, Зырянский оформит фирму на себя и первое, что он сделает - уволит всех, с кем Арсений начинал работу. Так что Игорю надо было думать, чем теперь заняться. Он уже разместил резюме в сети, были и отклики, пока не очень впечатляющие. Время ещё есть, найдёт он себе занятие. Жаль только ту радость творчества, что вдохновляла их с Арсением, когда они начинали своё дело.
Погружённый в такие невесёлые мысли, Игорь запер свой кабинет, спустился по лестнице и вышел из здания фирмы на Московский проспект. Домой идти не хотелось. Хотя родительская квартира и была просторная, пятикомнатная, но и народу в ней проживало немало. Как ни крути - три семьи: родители, Игорь и женой и детьми и сестра с мужем и детьми. Хорошо ещё, что у Игоря и Иринки мальчишки, пока живут в детской дружно, не ссорятся.
Игорь не успел ещё далеко отойти от здания фирмы, когда его окликнул высокий незнакомый мужчина примерно его лет, нагнав сзади.
- Игорь Никитич, - позвал он, - мне охранник показал Вас, когда я спросил, как к Вам пройти. Можете уделить мне немного времени?
- Пожалуй, могу, - охотно согласился Игорь, с интересом разглядывая незнакомца. Он произвёл на Игоря благоприятное впечатление своим открытым и уверенным взглядом.
- Медведевский, Александр, - представился мужчина. - Обычно меня Медведем зовут, не возражаю, если и Вы будете, если мы с Вами продолжим общение.
- На предмет? - полюбопытствовал Игорь.
- Всё сейчас расскажу, только давайте, зайдём в какое-нибудь кафе, - предложил Медведевский. - Погодка у вас тут для меня некомфортная. Знаете тут что-нибудь приличное, чтобы посидеть и побеседовать?
- Можно сюда зайти, - Игорь указал на вывеску "Пышечная". - Я раньше тут любил бывать, но уже давно не доводилось. Помнится, здесь было довольно уютно.
- Вам виднее, - согласился Медведь. - Пойдём в пышечную.
Они взяли по чашке кофе, по паре пышек и расположились за столиком в углу. Народу в это время было мало, им никто не мешал.
Когда приступили к еде, Игорь удовлетворённо кивнул.
- Вкус не изменился, такой же, как раньше.
- У нас эти пышки пончиками называют, - сообщил Медведь, с удовольствием прихлёбывая горячий кофе.
- У вас, это где? - уточнил Игорь.
- У нас, это в Южноморске, - ответил Медведь. - Знаете, где это?
- Знаю, - помрачнел Игорь. - У меня там друг пропал, со всей семьёй. Скоро уже семь лет будет, - тяжело вздохнул он.
- А я к Вам приехал по вопросу, как раз и связанному с Вашим пропавшим другом. Арсений и Вероника действительно погибли семь лет назад, но остались их дети, Настя и Николка.