Андриеш

Будь здоров и счастлив будь!
И запомни слово деда —
Ждет тебя в конце победа!
Только ты люби всегда
Гладь сверкающего льда,
Изморозь на ветках елей,
Зимний сон глуши лесной,
Песню дикую метелей,
Средь расселин и ущелий
Бодрый ветер озорной.
Попрощайся, друг, со мной,
Расставанья срок подходит,
Войошел тебя проводит!
И полки суровых вьюг
Сотнями могучих рук
Андриеша подхватили,
Подняли на воздух вдруг
И помчали без усилий
В белом вихре снежной пыли.
Рядом с пастушком летел
Быстрокрылый Войошел,
Вдохновитель всех скитаний,
Спутник молодых мечтаний.
Где-то там, внизу, в тумане,
Проплывал степной простор,
Кристаллические грани
Голубых ребристых гор,
Зеркала больших озер
И лесов лохматых спины,
Словно бурые овчины…
Прорезая облака,
Молвил спутник пастушка,
Войошел ширококрылый:
— Видишь, мальчик, три холма,
Что похожи на могилы?
Там стоит стеною тьма.
Это Черная Долина,
Царство Вихря-исполина;
Возле входа есть гора,
Неприступна и стара.
Много лет крутые склоны
Издают глухие стоны,
Словно плача и грозя.
Мне туда лететь нельзя.
Витязи не раз хотели
Через каменный отрог
По обрывам, без дорог,
Перебраться в Черный Лог.
Но из них к заветной цели
Ни один дойти не смог,—
Всех коварно подстерег
Черный Вихрь среди ущелий,
Чародейством победил
И в каменья превратил,
Из камней воздвигнул гору,
Вплоть до неба высотой,—
Самому лишь Вихрю впору
Влезть на склон ее крутой!
И гора во тьме маячит,
И грозит, и глухо плачет
Непрестанно, день и ночь,
Словно просит ей помочь.
Здесь меня не держат крылья,
Трудно мне лететь во мгле,
Здесь я должен от бессилья
Опуститься вниз, к земле.
Ты один ищи дорогу
В эту страшную берлогу,
Но дубраву обойди,
Что темнеет впереди!
В дикой чаще буреломной
Там скитается бездомный
Стрымба-Лемне неуемный,
Глупый великан огромный.
Черный Вихрь наверняка,
Замысел тая лукавый,
Одурачил бедняка —
Сделал сторожем дубравы.
Лучше не ходи туда,
Ну, а если уж придется
И с тобою там стрясется
Неминучая беда —
Дунь три раза на Восток,
И, по всей земле кочуя,
Вмиг на помощь прилечу я,
Мой бесстрашный пастушок!
Войошел поцеловал
Андриеша — и пропал,
Только след его в лазури
Взвился пылью снежной бури…
…В небо зимнее закат
Взмыл полотнищем цветастым.
Брел пастух по снежным настам,
Брел и не глядел назад.
Вот, сопровождая тьму,
Легкий сон слетел к нему…
В чистой зимней тишине
Задремал пастух на пне,—
Но наутро без заминки
Вновь пустился по тропинке.
Спешка тут не помешает:
Пастушонок поспешает
Вдоль заснеженных полей,—
Ощущает пастушонок:
Стало в воздухе теплей,
Жар в лицо — ну и дела!
Зимний холод студит спину.
Тропка хлопца привела
Прямо в Желтую Долину.
Не пройдешь ее с разбегу,
Нету здесь ни льда, ни снега,
Украшенье той долины —
Только комья желтой глины,
Раскаленные пласты
Отвратительно желты,
Глина жутким пышет жаром,
Как расплавленная медь, —
Видно, паренька медведь
Предостерегал недаром!
Заорешь тут, как под пыткой:
Ноги вязнут в глине жидкой!
Вспомнил тут пастух совет,
Что давал медвежий дед:
Понял — тут прохожих ловят,
Плен и гибель им готовят,
И других немало зол!
Только он пока — не пленник!
И пастух тогда пошел,
Не вставая с четверенек,—
Он полез на склон отлогий,
Словно зверь четвероногий.
Из-под глинистого слоя,
Пастушонка беспокоя,
Слышные едва-едва,
Стали долетать слова:
«Пешеходу — стыд и срам!
Он боится по горам
Путешествовать на двух —
Струсил, струсил, знать, пастух!
Встань на две ноги, трусишка:
Трусам здесь, в долине, крышка!»
Верить им пастух не хочет
И на четырех топочет,
И рычит: «Эй вы, внизу,
Всем пупы поотгрызу!»
Он спешит. Болит спина.
Впрочем, вот уже видна
Почва твердая, — иди,
Снег, прохлада впереди!
Андриеш на скалы влез,
Встал, вошел в холодный лес
И проговорил устало:
«Где-то мой дружок Пэкала!
Вот бы на пути моем
Посмеяться нам вдвоем!
Скучно топать в одиночку!»
И по свежему снежочку
Пастушок пошел вперед —
Цель торопит, цель не ждет!
Андриеш побрел один
Мимо вздыбленной дубравы.
Всюду клочьями седин
Мертвые торчали травы.
В неизвестную страну
Шел пастух — и то и дело
Он играл на дудке смело…
Вдруг из чащи в вышину
С дуба ласточка взлетела
И, приветствуя весну,
Неожиданно запела,
Рассыпая трель с небес.
Песней ласточки согретый,
Андриеш забыл советы
И пошел наперерез,
Углубляясь в темный лес
За певуньей белогрудой,
Где лежали, тяжелы,
Друг на друге темной грудой
Буреломные стволы.
Там стоял под старым дубом
Великан в кожоке грубом
И суки вязал в узлы.
Лупоглазый, глуповатый,
С шевелюрою лохматой,
Он железною рукой
Изгибал стволы дугой
И вязал из них канаты.
Закричал он: — Эй! Куда ты?
Признавайся, кто такой?
— Я простой пастух овечий,
Андриешем я зовусь…
— Ишь, какой ты важный гусь
Убирайся, человече,
Не вводи меня во грех,
Не дразни меня, повеса.
Знай, что я сильнее всех,
Стрымба-Лемне, сторож леса,
Не терплю ни в чем помех.
Я — гигант железнорукий,
Погляди на кулаки —
Как пудовые тюки.
— Замолчи, лохмач мордастый,
Перед храбрыми не хвастай!
Не боюсь я болтовни.
Если хочешь потягаться,
То скорее объясни:
Как и чем мы будем драться?
Посмотрел на чабана
Стрымба-Лемне, сплюнул смачно
И воскликнул: — Вот те на!
Больно ты глядишь невзрачно!
Как же ты со мной сразишься?
Неужели не боишься
Сгинуть от моей руки?
Ну, давай-ка на щелчки!
Так вскричал он, брови хмуря,
Загудел в лесу, как буря,
И уже кулак занес,
Будто каменный утес…
Бой, однако, был недолог:
Пастушок без лишних слов
Кинул вверх стальной осколок
Над макушками дубов,—
И на крыльях урагана
Вмиг примчался буздуган,
В грудь ударил великана,—
Пошатнулся великан.
Побелел, от боли ухнул
И, как ствол подгнивший, рухнул.
— Гей! Вставай, хвастун болтливый,
Стрымба-Лемне длинногривый, —
Громко крикнул пастушок,—
Я еще хочу разок
Дать тебе второй щелчок!
Но гигант взмолился, плача:
— Ах, какая незадача!
Я терпеть не в силах боль.
Пощади, герой могучий,
Отпусти меня, но лучше
Стать слугой своим позволь!
Много слышал ты историй,
Расскажу и я тебе
О моем великом горе,