Бал был бел
Часть 2 из 40 Информация о книге
«Всё изменилось. Все сошли с ума…»
Всё изменилось. Все сошли с уманепроизвольно и одновреме́нно.И только вам, старинные тома,до переплёта наши перемены.Теперь вообразите, как я радтому, что те же до последней фразы вы.Перечитай меня, «Хаджи-Мурат»,перечитайте, «Братья Карамазовы».«Живи, земля, покуда я живой…»
Живи, земля, покуда я живой.И, как бы ты простор ни распластала,пойми: довольно дырки ножевойвот здесь, меж рёбер, чтоб тебя не стало.Живи, земля, покуда я живой.«Солдаты редко пишут мемуары…»
Солдаты редко пишут мемуары.Зато их часто пишут полководцы.Поэтому значенья Божьей карынам никогда постичь не удаётся.«У тебя, драгоценный, мания…»
У тебя, драгоценный, мания:чуть придумаешь три строки —и бежишь искать пониманияразумению вопреки.Ты же всё-таки не в Японии,где чаи с лепестками пьют.Вот и радуйся, что не поняли,потому что поймут — убьют.«Этакие страхи!»
Этакие страхи! Только, знаешь, страхине спасут, не сгубят.Всё равно зарубят топором на плахе.Или не зарубят.Видел, как на бойне пуганая лошадьсизый глаз таращит?Всё равно потащат каяться на площадь.Или не потащат.Так чего ж ты бьёшься, голубочек белый,и о чём печёшься?Что с тобой ни делай, ты ж не отречёшься.Или отречёшься.«Ежели не стыдно, покажись мне…»
Ежели не стыдно, покажись мнеиз невероятных лабиринтов,кто меня удерживает в жизни,дёргая за ниточки инстинктов.Жить и жить во что бы то ни стало,жить, хотя развязка очевидна…Слышь, друган! Из тучки, из астрала —покажись мне, ежели не стыдно.«Когда, прощаясь с бытиём…»
Когда, прощаясь с бытиём,мой друг хрипит, теряет разум,поверю ли расхожим фразамо милосердии Твоём?Пойду поговорю с попом —пусть убедит красою слога,что да, помучишь, но немного,зато помилуешь потом.Апокалиптическая
Погляжу я на жизнь с горькою усмешкой:неудачи, долги, творческий облом,и луна что ни ночь выпадает решкой —ну хотя бы разок выпала орлом!Нет, не та, ах, не та сторона медалиобернулась ко мне, всё отобрала.Видно те, кто умней, решку загадали,ну а я, дурачок, выдумал орла.Помню: лето, дворы, майка наизнанку,потому что нырять бегал на Урал.Говорили мальцу: не играй в орлянку.Не послушал малец — вот и проиграл.Это тем, кто умней, благостная сытость,это тем, кто умней, знания даны,что луна никогда не сумеет выпастьчем-нибудь, окромя этой стороны.Все коны отданы, но один за мною.Оберут догола, даже до мослов,а потом поглядят: что это с луною?И привет, Иоанн, здравствуй, Богослов!«Вся жизнь моя, как черновик, поперечёркана…»
Вся жизнь моя, как черновик, поперечёркана.Не я черкал, свидетель Бог, не я черкал.Хороним молодость мою, Серёжу Пчёлкина, —и полотном закрыты проруби зеркал.А мы-то думали: бессмертны — и ни разу ведьне усомнились вплоть до этого числа.Да нам глаза бы завязать и не развязывать,а мы зачем-то закрываем зеркала.Ну вот и брошены три при́горшни — и этим всявраз перечёркнута земная лабуда.Теперь не встретимся уже, а если встретимся,то там, где лучше не встречаться никогда.Какие, к дьяволу, дела, какие принципы,когда и в скверике не выпьем из горла́?Такая жизнь, что запереться, затвориться быи занавесить простынями зеркала.Кризисная задорная
Доводилось ли быватьвам на пилораме?Суматоха — будто в храмепри царе Хираме [2].Впрочем, завтра не вставать —мы уходим бастовать,перекинувшись херамисо штрейкбрейхерами.У забора залеглалужа дождевая.Зубоскалит душевая,не переживая,что не взвизгнет, весела,циркулярная пила,древесину, как живая,пережёвывая.Шлите Первое Лицов нашу глушь лесную —пусть воссядет одесную,мать его честную!Я Лицу скажу в лицотриединое словцо —всю программу обоснуюантикризисную.Задолбал, скажу, ети,громкими речами!Завтра выйдем с тягачамида тряхнём плечами,перекроем все пути —вот тогда и покрутиситуацию ночамис Абрамовичами!